Осторожно: святость!
Наша недельная глава начинается с того, что Всевышний повелевает Моше говорить с народом Израиля и сказать им: «Возьмите Мне труму́ (пожертвование)».
Чем больше существует человечество, тем больше значений приобретает слово мне. Как обычный человек понимает слово мне, как я могу его понять? Мне – это значит для меня, ради меня. Но как можно что-то дать Всевышнему, которому и так, безусловно, всё принадлежит? Зачем Ему какая-то моя трума́?
Один из самых авторитетных комментаторов Торы даёт нам подсказку и говорит: «Мне значит во Имя Моё». «Что значит во Имя Моё?» – спросите вы. Во Имя Моё – значит ради имени Моего, ради служения Мне. То есть мы даём это пожертвование ради святости Всевышнего с чистым сердцем и на святое, на строительство жилища для Всевышнего. О том, что такое это жилище и какое это значение имеет для нас, мы поговорим ещё. Но основное понимание, самое важное, что в этих словах есть: во Имя Моё – это ради святости Всевышнего. То есть даём пожертвование в святости, с совершенно искренним сердцем, «каждый, как даст сердце его». Это очень важно – давать по сердцу, не по желанию показаться кому-то, не по устам, не для того, чтобы люди сказали о нас хорошее, или не для того, чтобы люди не подумали о нас плохо, а искренне из любви к Всевышнему давать эти пожертвования.
Мы знаем, что сегодня в церкви многие пастора существуют на пожертвования. И это правильно, потому что они служители святого. Но у этого есть и другая сторона. Всякий, кто ест труму́, ест жертвенное не в святости, смертью умрёт. То есть к этим пожертвованиям нужно относиться с должной святостью. Они не только в святости должны даваться, но и в святости должны приниматься. И спрос очень велик. Сегодня, конечно, благодаря милости, не действует та система наказаний, которая предусмотрена Торой, но сама серьёзность отношения к жертвенному должна ощущаться.
Другой аспект вот этой фразы, с которой начинается наша недельная глава, – это слово возьмите. Что значит: возьмите Мне пожертвование? Почему не сказано: «Дайте Мне пожертвование»? Мы живём в этом мире, мы часто что-то берём, мы стараемся накопить, и каждый хочет видеть как можно более высокую цифру на своём банковском счету. Мы хотим видеть свой дом полным всякого добра, и это всё замечательно и хорошо. Но мы должны при этом помнить, что, хотя нет греха в том, что мы имеем здесь, хорошую жизнь, комфортную жизнь для служения, по-настоящему нашим в вечности будет то, что мы отдали другим, то, что мы пожертвовали на святое.
И мы видим пример этому у Йешуа, который говорит молодому фарисею, подошедшему к Нему. (Знаете, про этого юношу часто говорят, он стал притчей во языцех буквально. Про него говорят: «Вот какой нехороший юноша». И он стал дурным примером во многих проповедях). Так вот этот юноша, который был богат, подошёл к Йешуа и спросил Его: «Что мне сделать, чтобы наследовать жизнь вечную?» Я бы хотел, чтобы мои дети искали именно этого вопроса. Юноша не спросил, как заработать миллион. Юноша не спросил, как стать ещё богаче? Юноша подошёл к Учителю и задал Ему вопрос, которым мы все живём, самый важный в жизни вопрос: «Как получить жизнь вечную?» Йешуа сказал ему, что на самом деле только то, что ты отдашь, только там, где ты положишь своё сокровище, там и будет твоё сердце. Юноша преткнулся на этом. И, конечно, можно его за это осудить. Но если мы заглянем в своё сердце, как бы мы поступили: все ли из нас готовы всё отдать, чтобы наследовать жизнь вечную, то, может, для многих из нас ответ на этот вопрос не станет таким очевидным. Мы часто любим своё имущество, есть много вещей, с которыми нам жалко было бы расстаться.
Итак, нет ничего плохого в том, чтобы жить богато, жить достойно, жить с комфортом. Но мы должны помнить, что этот комфорт – это комфорт нашей временной жизни здесь, и мы должны не забывать заботиться о комфорте нашей жизни в вечности. Возьмите Мне труму́ – это значит, что по-настоящему в вечность мы возьмём с собой только то, что мы отдали другим, отдали на святое дело. Не просто разбазарили, это не значит, что просто нужно выйти на улицу и разбрасывать деньги. И есть такое высказывание мудрецов: «Пусть монетка с милостынею запотеет в твоей руке», то есть не спеши её отдавать. В этом тоже не нужно поспешности, всё нужно совершать в святости. Но то, что мы в святости отдали, то с нами навсегда остаётся.
Мы видим в нашей недельной главе очень много размеров. Бог даёт размеры для разных полотен, для сундука, в русском тексте это слово переводят как ковчег. Ковчег – это такое возвышенное слово, а ивритский текст пользуется простым словом сундук –это просто сундук, в котором носят определённые вещи (об этом сундуке мы ещё поговорим). Но Всевышний даёт размеры для всех вещей. И у многих это тоже вызывает вопрос: «Почему Всемогущий, Возвышенный, трансцендентальный, непостижимый Бог занимается такими мелочами?» Но если мы посмотрим, как устроена наша Вселенная, как в совокупности всевозможные организмы, всевозможные мелкие элементы сосуществуют в этой Вселенной, мы увидим, что, убрав какой-то маленький, незначительный кирпичик из этой Вселенной, сдвинув на тысячную часть одну из постоянных, констант в физике, мы увидим, что Вселенная перестанет существовать. Вся Вселенная, вся жизнь возможна благодаря точнейшим данным, которые Всевышний заложил в эту Вселенную. На этой точности держится жизнь. А уж тем более, когда речь идёт о Шатре откровения, об инструменте связи человека и Всевышнего. Только представьте себе, какая высокая цель у этого инструмента. И поэтому Всевышний говорит нам точные размеры. Не в точности размеров здесь как бы дело, а в том, что соблюдение заповедей и служение Всевышнему должны совершаться скрупулёзно, точно до мелочей. Мы можем сказать: «А вот тут мы срезали угол, вот тут мы что-то сократили». Но нет, Всевышний выверяет Свои заповеди до миллиметра. Талмуд говорит: «Всевышний следит за праведниками и спрашивает с праведников на волосок». То есть достаточно на волосок отклониться от курса, и ты уже не там, куда ты идёшь. И милостью Всевышнего покаяние возвращает нас на курс, но отклонение на волосок – это уже отклонение. Надо очень внимательно к себе относиться.
Очень важный элемент храма – это завеса (паро́хет). В современной мессианской среде любят говорить, что слово паро́хет происходит от семитского корня пэй-рэйш-каф, который означает раздавить, сжать, сломать. И действительно, есть такой корень, но слово паро́хет имеет более древнее значение, оно гораздо древнее современного языка Мишны и даже языка Танаха. Оно происходит от аккадского корня, тоже пэй-рэйш-каф, который означает закрывать, скрывать, сокрывать: покровы, которые сокрывают Святая Святых.
Послание Евреям говорит, что Йешуа явил нам Святое Святых через завесу, то есть через Своё тело. Дело в том, что (согласно еврейской мистике, согласно еврейским представлениям о мироустройстве) тело наше, вообще материальный мир – это завеса, сокрывающая Всевышнего. Особенность Йешуа, Его отличие и от ангелов, и от любого другого существа во Вселенной в том, что Он открыл нам Божественное через Свою завесу. Как Он сам сказал о Себе: «Кто видел Меня, тот видел Отца». И дело не только в этом, а в том, что и на нас лежит такая заповедь, мы через свою завесу тоже должны раскрывать Творца.
Послание Евреям говорит, что мы имеем надежду, как якорь, зацепленный в Святая Святых. То есть представьте себе, что наша душа – это корабль, который якорем своим зацепился за Святая Святых. И мы тянемся, гребём, гребём к этому Святая Святых, поднимая свою душу на уровень выше и выше, взрастая и приближаясь к раскрытию Всевышнего в себе. Это не то, что мы уже имеем, это то, что мы будем иметь. В Талмуде раби Йоханан говорит, что есть три венца: венец вокруг жертвенника, венец вокруг стола и венец вокруг ковчега. Венец вокруг жертвенника взял Аѓарон, венец вокруг стола взял Давид (мы помним хлебы), венец вокруг ковчега – он всем доступен, кто хочет, тот приходит и берёт. Это великая тайна. Мы можем, имея этот якорь в Святая Святых, подняться и возвыситься, чтобы в нашем теле, как в Шатре откровения, через нашу завесу, через завесу нашего тела раскрылась Святая Святых. В этом смысле тело символизирует завесу в храме. Не только тело Машиаха, но и наше тело должно быть таким.
Автор послания Евреям явно не говорит о разрыве завесы, потому что в 9 главе он говорит именно о вхождении за завесу. То есть наша душа за собственной завесой поднимается вверх и низводит на землю в себя Святая Святых. И это, как любое явление в этом мире, – палка о двух концах. Тот же Талмуд говорит, что слово зер (венец) иногда пишется как слово зар (чужой). Талмуд говорит: «Если удостоился человек, это будет ему венцом, если не удостоился, он отчуждается, отрезается от этого». Представляете себе, как страшно, что может произойти с нами, если мы приближаемся к Святая Святых недостойно, если мы провозглашаем, что мы святы, а на самом деле мы не святы.
Опять же в нашей недельной главе мы видим, что Всевышний повелевает отделать ковчег золотом изнутри и снаружи. Почему ковчег не сделан из чистого золота? Это было бы богато, достойно Царя царей. Золото – это прекрасный материал, но у него есть один недостаток: золото не может расти. Дерево по своей природе растёт. Дерево берётся от той материи, которая обладала свойством роста, и поэтому в нас, в каждом, как в ковчеге, заложено свойство роста. А отделка золотом и внутри, и снаружи – для чего она? Снаружи понятно, снаружи все смотрят. А зачем внутри отделывать? Поэтому Талмуд говорит, что каждый ученик, внутреннее состояние которого не соответствует внешнему, – это не ученик. Мы можем сколько угодно провозглашать святость, делать напоказ какие-то добрые дела, но если наше внутреннее этому противоречит, то мы недостойные ученики. Поэтому ковчег отделывается золотом снаружи и изнутри и имеет потенциал роста.
И точно так же с завесой, которая наше тело: внутреннее наше Святая Святых возрастает, как дерево, и может достигать, низводить Святая Святых на землю. Но это не должно просто провозглашаться, просто говориться, что вот мы святые, потому что Бог послал Сына Своего, и Сын Его умер за нас. Святость – это потенциал, это то, что должно раскрыться в нас. Как оно в нас раскроется, это зависит от нас. И то же самое: сколько света мы являем, сколько тьмы в нас, которая мешает свету раскрыться, – это тоже зависит от нас. Но велика опасность быть лжецами, в Святая Святых войти с нечистым сердцем.
И опять же Талмуд комментирует фразу (самое начало недельной главы Мишпатим): «Вот Тора, которую положил Моше перед сынами Израилевыми». Мы уже говорили про слово сам (от глагола ласи́м, класть), что Моше, как официант, предлагает Тору евреям, Моше служит евреям, кладёт перед ними Тору. Человек может взять или не взять. Талмуд говорит, что слово сам – это ещё и как бы лекарство, средство, снадобье. «Если человек удостоился, – говорит Талмуд, – то это значит, он получил снадобье жизни, если не удостоился, получил снадобье смерти – отраву, как живая и мёртвая вода».
Что значит удостоился в данном случае? Слово удостоился (заха́) происходит от слова прозрачность: человек должен стать прозрачным, как кристалл, то есть избавиться от всякой тьмы в себе, чтобы быть достойным венца, достойным входить в Святая Святых. И поэтому автор послания Евреям говорит о надежде, и мы гребём в Святая Святых, бросив туда якорь.
Слово грести на иврите – лахто́р. Это слово, издавна используется как метафора к выражению стремление к чему-то. На иврите говорят: «Ани хоте́р ле» – «Я стремлюсь к чему-то». Я помню, моя супруга, которая родилась в Израиле, и русский язык ей не родной, беседуя с одним братом, сказала ему: «Я понимаю, куда ты гребёшь». Но сам он не понял, куда он гребёт, потому что это ивритское выражение, оно существует в иврите издавна и вошло в сегодняшний разговорный язык. Автор послания Евреям говорит, что мы гребём к Святая Святых и мы имеем якорь, брошенный туда, так как мы имеем связь с Машиахом, который вошёл туда с кровью. Когда мы гребём, когда мы растём, как дерево в ковчеге, очень важно, чтобы наше внутреннее соответствовало нашему внешнему, чтобы мы не только провозглашали свой рост, не только говорили о собственной святости, потому что человек, внутренность которого не соответствует внешнему, называется омерзительным. Талмуд, опираясь на книгу Иова, использует слово нит’а́в – мерзкий. И также, к слову, в книге Мишлей говорится о том, что «безумный (кси́ль) хочет приобрести мудрость, а сердца у него нет». О чём идёт речь? О том, что́ нужно для того, чтобы двигаться в Торе. Прежде мудрости нужна богобоязненность. Основа мудрости – это богобоязненность. Если мы не будем двигаться с этой самой богобоязненностью, если мы будем давать пожертвование не в святости, принимать пожертвования не в святости, учиться не в святости и учить не в святости, то горе нам.
Но есть в этом и милость. Опять же, мудрецы советуют и говорят: «Пусть человек учит Тору не во имя Всевышнего, потому что через это он придёт к учёбе во имя Всевышнего». Нам дано расти. Нас не убивают сразу за мельчайшую ложь, которая в нас открывается, потому что иначе нам бы и жизни не было. Есть милость Всевышнего к нам, и мы должны принимать это как милость. И мы можем расти, возрастать и превращать это внутреннее в подобное внешнему, чтобы нам не быть мерзкими перед Всевышним, чтобы не огорчать Его, чтобы светить людям, чтобы обучать людей Торе, приводить людей ко Всевышнему в чистоте и святости.
Дай нам Бог выполнить эту миссию и предстать перед Ним, чтобы Он оказался нами доволен, и чтобы Его милость, бесконечная милость, раскрывалась над нами, потому что, приближаясь к святости, только на милость и можно рассчитывать.
Да будет милость Всевышнего с вами, и да приблизит Бог нас всех к святости в страхе, и трепете, и в огромной бесконечной любви Всевышнего к нам. И да будет наша любовь тоже раскрываться и расти ко Всевышнему.