Идёт бычок бодается (21:20-22:3)
Итак, мы говорили, что недельная глава Мишпатим необычна тем, что она не содержит в себе описания событий. Она состоит из разных юридических примеров, разных судебных решений, на основании которых любой читатель может составить представление о том, как устроены суды Всевышнего в отношении между людьми на всех уровнях существования народа Божьего.
וְכִי־יַכֶּה אִישׁ אֶת־עַבְדּוֹ אוֹ אֶת־אֲמָתוֹ בַּשֵּׁבֶט וּמֵת תַּחַת יָדוֹ נָקֹם יִנָּקֵם׃
вехи-яке́ иш эт-авдо́ о эт-амато́ баше́вет умэ́т та́хат ядо́ нако́м йинакэ́м
20. Если ударит человек своего раба или свою рабыню палкой (или посохом, или розгой: слово можно по-разному перевести, если дословно – это ветка с суком), и раб или рабыня умерли под его рукой, местью будет отмщён.
Этот человек заслуживает смерти, если раб и рабыня умерли сразу под его рукой.
אַךְ אִם־יוֹם אוֹ יוֹמַיִם יַעֲמֹד לֹא יֻקַּם כִּי כַסְפּוֹ הוּא׃
ах им-ём о ёма́йим яамо́д ло юка́м ки хаспо́ ѓу
21. Но, если проживёт после этого (простоит, выдержит после этого) день или два, не будет этому человеку (убившему раба) воздаяния (не будет он заслуживать смерти), потому что это его деньги.
Много непонятного сразу в одном стихе. Во-первых, почему написано «проживёт день или два»? Если проживёт день, то уже понятно, что и два тоже проживёт. Зачем писать «или два»? «День или два» – это значит больше одного дня, значит, чуть больше дня, как год и один день. Если проживёт более суток, то есть не умрёт сразу. В чём тут суть? Человек ударил посохом, а когда ударяют посохом, знают, что им можно нечаянно убить. Посох – это такое орудие, которым легко бить, руке не больно, когда бьёшь посохом. Так во многих школах восточных единоборств сначала учат бить палкой, чтобы человек не боялся ударять, не боялся сделать больно своей руке. Когда бьёт человек посохом – руке не страшно, не больно, он не чувствует различия по силе и может нанести большее повреждение. Можно ударить так, по такому месту, чтобы сразу человека убить. Если сразу же убил, то подлежит суду. Если тот, кого ударили, прожил более суток, то есть организму не нанесены повреждения, повергшие за собой немедленную смерть (это особенность юриспруденции: немедленная смерть – это смерть на протяжении менее суток), если немедленной смерти нет, то ударивший не подлежит смертному наказанию. Почему? Написано: ки хаспо́ – это его деньги. Интересно, что значит это его деньги? У этого выражения есть два понимания. Первое понимание говорит: «Потому что человек может бить раба для того, чтобы предотвратить свой экономический ущерб. Ему нужен раб, и, если раб ленив, отказывается работать, саботирует что-то, нужно как-то рабом управлять и поэтому можно найти какие-то оправдывающие обстоятельства в том, что человек ударил своего раба». Хотя это и не дозволение, но это некое оправдание, облегчающее обстоятельство. Второй вариант: убийство раба наносит убыток самому хозяину, то есть человек не будет бить раба, который является его имуществом. В те времена раб был имуществом хозяина. И точно так же, как человек сегодня не хочет намеренно разбить свою машину, в то время он не хотел намеренно убивать своего раба. И в таком случае убийство говорит о некоей непреднамеренности событий. Наш раздел (эти два стиха) говорит о некоторых облегчающих обстоятельствах и отсутствии намерения убить. В 22 стихе перед нами совершенно другая история:
וְכִי־יִנָּצוּ אֲנָשִׁים וְנָגְפוּ אִשָּׁה הָרָה וְיָצְאוּ יְלָדֶיהָ וְלֹא יִהְיֶה אָסוֹן עָנוֹשׁ יֵעָנֵשׁ כַּאֲשֶׁר יָשִׁית עָלָיו בַּעַל הָאִשָּׁה וְנָתַן בִּפְלִלִים׃
вехи-йинацу́ анаши́м венагефу́ иша́ ѓара́ веяцеу́ еладэ́ѓа вело́ йиѓйе́ асо́н ано́ш еанэ́ш кааше́р яши́т ала́в ба́аль ѓаиша́ вената́н бифлили́м
22. Если ссорились друг с другом и толкнули женщину, и она беременна, и у неё случился выкидыш, но сама она не погибла, наказанием будет наказан толкнувший женщину, которое даст ему муж жены перед судьями (перед судебными приставами, перед судебными исполнителями).
Слово нэц означает орёл или ястреб. Два человека бились, дрались, схлестнулись и в драке ненамеренно толкнули случайную прохожую женщину. Они задрались, опустились так низко, что толкнули беременную женщину. Мы говорим о том веке, когда женщина, у которой случался выкидыш, могла погибнуть от потери крови. Здесь у неё случился выкидыш, но сама она не погибла. Что произошло с юридической точки зрения? На тот момент ребёнок, который находится в теле женщины, маленький зародыш, – это как её внутренний орган: ведь он находится в матке, присоединён к ней плацентой и, по сути, является одним из органов её организма до момента рождения. Таким образом, когда женщине нанесён непреднамеренный вред – это как членовредительство по отношению к женщине. Мы сейчас не рассматриваем, Тора сейчас не рассматривает, что происходит по отношению к ребёнку. Если бы это намеренно совершалось, мы говорили бы об убийстве плода, но событие, о котором идёт речь, юридический процесс рассматривает как членовредительство по отношению к женщине. И обязанность суда – взыскать с такого человека деньги. Человек может сказать: «Да я не хотел её толкнуть» или «Я не толкнул её настолько сильно, чтобы у неё был выкидыш, и, может быть, она вообще женщина, у которой часто случаются выкидыши…» Нет, здесь говорится, что сама судебная система должна вмешаться и заставить человека заплатить то, что требует отец. Как можно требовать деньги, как можно оценить выкидыш? И здесь, как это не жестоко звучит, работает принцип «прейскуранта на людей». Мы много в Торе читаем о том, что выкуп за душу зависит от возраста и здоровья. Например, насколько беременная рабыня продавалась дороже, чем не беременная? Много подобных примеров.
Итак, муж может оценить ущерб, который был причинён, и этот ущерб возмещается финансово. Если бы мы сказали, что этого человека, который нанёс женщине такие повреждения, надо убить, расстрелять, посадить в тюрьму, ампутировать ему руку и ногу, выколоть глаз или ещё что-то, у семьи не было бы никакого возмещения ущерба. Семья не получила бы ничего, и она не получила бы облегчения, если бы тот человек понёс наказание, и Тора, можно сказать, сводит всё к деньгам, регулирует всё понятным образом.
Этот суд, этот судебный процесс, обязательно нужно это сказать, – милость и по отношению к преступнику. У преступника есть возможность стереть с себя эту вину, вернуться в общество, потому что и он – творение Всевышнего. И мы не заинтересованы, как и Всевышний не заинтересован, в гибели грешника. Можно как угодно к этому относиться, но вот так Тора формулирует этот закон.
וְאִם־אָסוֹן יִהְיֶה וְנָתַתָּה נֶפֶשׁ תַּחַת נָפֶשׁ׃
веим-асо́н йиѓйе́ венатата́ нэ́феш та́хат на́феш
23. Но если случится несчастье, то отдаст душу за душу.
И дальше следуют общие правила. Правила, которые, можно сказать, в среде спорщиков с Торой, в среде противников Торы стали притчей во языцех (у язычников в буквальном смысле этого слова).
עַיִן תַּחַת עַיִן שֵׁן תַּחַת שֵׁן יָד תַּחַת יָד רֶגֶל תַּחַת רָגֶל׃
а́йин та́хат а́йин шен та́хат шен яд та́хат яд рэ́гель та́хат ра́гель
24. Глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу,
כְּוִיָּה תַּחַת כְּוִיָּה פֶּצַע תַּחַת פָּצַע חַבּוּרָה תַּחַת חַבּוּרָה׃
кевия́ та́хат кевия́ пэ́ца та́хат па́ца хабура́ та́хат хабура́
25. Ожог за ожог, рану за рану, перелом за перелом.
Вот такие правила перечисляются, и можно это понять, многие так и понимают, что, если человек выколол глаз своему ближнему, ему тоже можно выколоть глаз. И так до двух раз. После третьего, если он кому-то третьему выколол глаз, он уже не наказуем. Руки тоже две и ноги тоже две. Ожоги, конечно, можно наносить человеку бесконечно. И, наверное, была бы должность «ожогщика» – человека, который воздавал бы за ожоги, у него были бы клейма, и он бы ими ожигал. И ожечь надо было точно столько же, сколько ожогов человек сделал пострадавшему. Это, наверное, должно было быть ювелирным искусством. Точно так же и «переломщик». Вот был бы такой мастер-палач, который бы ломал по заказу рёбра, бёдра, шейку бедра или мизинец. Так это всё можно понять, и так это часто понимается. Что было бы проку пострадавшему от этого процесса – совершенно непонятно. А между тем пострадавший человек, который потерял глаз или ногу, потерял и трудоспособность, по сути, потерял возможность обеспечивать себе и своей семье существование. В те времена не было пособия по инвалидности, не было социальных выплат. В первой книге Мелахим в 20 главе есть выдуманная история о рабе, которого оставили на попечение, и там совершенно ясно выражено понимание вот этого слова та́хат, которое мы перевели за. Это означает ещё и вместо. То есть я должен человеку дать глаз вместо глаза, не свой глаз, а какую-то его компенсацию. И мы знаем, что уже во времена Второго храма эти стихи толковались именно так. И мы также знаем, что мудрецы не считали это мидрашом, мудрецы считали это простым смыслом Торы. Основание для этого посмотрите в 20 главе книги Мелахим: в самом конце главы есть история о том, что «будет твоя душа вместо его души, ты так отдашь душу за душу», то есть отслужишь, послужишь вместо этого человека, и твой народ будет вместо его народа.
Итак, нужно понимать, что слово та́хат очень редко используется, оно означает быть вместо чего-то, дать вместо чего-то. То есть стоимость глаза вместо глаза, стоимость руки вместо руки. Опять-таки мы говорим: «Опа! Здесь всё сводится к деньгам». Да, зачастую всё сводится к деньгам. И снова это милость к преступнику и милость в данном случае к пострадавшему, потому что, если просто выколоть глаз у преступника, пострадавший не смог бы дальше существовать за счёт выколотого глаза преступника. Суд, в еврейском понимании совершения суда, – это всегда милость и по отношению к преступнику (который может избавиться от своей вины перед обществом, перед тем, кому он нанёс вред, закрыть круг для себя), и по отношению к пострадавшему. Конечно, в разной форме проявляется милость, но нужно помнить, что суд тоже может быть милостью, и правила возмещения финансового ущерба – это общее правило для всего канона, который называется Незекин – законы об ущербе в иудаизме.
В 26 стихе прочитаем развитие этой идеи. Мы говорили, например, в прошлый раз, что, если человек ударит ближнего, он подлежит смерти. Но если этот удар нанесён рабу, как мы читали в начале этой главы, то есть определённые облегчающие обстоятельства и человек смерти не подлежит. Отношения между ближними и отношения хозяина и раба немного отличаются друг от друга. Это никак не значит, что у раба нет никаких прав, но, объяснив ситуацию в общем, Тора вновь говорит и объясняет на примере раба:
וְכִי־יַכֶּה אִישׁ אֶת־עֵין עַבְדּוֹ אוֹ־אֶת־עֵין אֲמָתוֹ וְשִׁחֲתָהּ לַחָפְשִׁי יְשַׁלְּחֶנּוּ תַּחַת עֵינוֹ׃
вехи-якэ́ иш эт-э́н авдо́ о-эт-э́н амато́ вешихата́ лахофши́ ешалехэ́ну та́хат э́но
26. А если человек ударит в глаз раба своего или рабыни своей (это как тот стих, с которого мы начали: исключение для рабов, особый случай в отношении с рабами) и повредил его, за это повреждение раб немедленно освобождается от своего рабства и выходит на свободу.
וְאִם־שֵׁן עַבְדּוֹ אוֹ־שֵׁן אֲמָתוֹ יַפִּיל לַחָפְשִׁי יְשַׁלְּחֶנּוּ תַּחַת שִׁנּוֹ׃
веим-ше́н авдо́ о-ше́н амато́ япи́ль лахофши́ ешалехэ́ну та́хат ши́но
27. А если выбьет зуб раба своего или зуб рабыни своей, то за зуб свой он (она) выйдет на свободу.
Интересно, что в иврите сложилось выражение «еле выбраться из чего-то», то есть «выйти за зуб и за глаз», выйти, так сказать, из последних сил, вырваться из чего-то. Почему глаз отдельно, а зуб отдельно? Потому что глаза всего два и повреждение глаза – очень серьёзное повреждение. Зуб – это повреждение более мелкое. Человек даже не оценивается как работник по количеству зубов. Хозяину нет особой разницы, сколько он ест. Зуб всё-таки по уровню ущерба отличается, и стоит здесь сказать, что даже из-за малого ущерба, причинённого рабу, хозяин обязан выпустить его на свободу. Цена любого органа: пальца, уха, зуба – это свобода. Раб имеет право на своё тело. Если тело его как-то повреждается, то он выходит на свободу. И мы сейчас говорим об отношении между человеком и человеком, о намеренных преступлениях, о ненамеренных преступлениях, о том, когда человек подразумевал и случилось или нечаянно случилось.
Тора описывает разные ситуации, но мир состоит не только из людей, в мире есть ещё имущество людей, имущество тоже может причинить вред, и об этом мы читаем дальше:
וְכִי־יִגַּח שׁוֹר אֶת־אִישׁ אוֹ אֶת־אִשָּׁה וָמֵת סָקוֹל יִסָּקֵל הַשּׁוֹר וְלֹא יֵאָכֵל אֶת־בְּשָׂרוֹ וּבַעַל הַשּׁוֹר נָקִי׃
вехи-йига́х шор эт-и́ш о эт-иша́ вамэ́т сако́ль йисакэ́ль ѓашо́р вело́ еахэ́ль эт-бесаро́ ува́аль ѓашо́р наки́
28. Если боднёт бык мужчину или женщину, и этот мужчина или женщина умерли, камнями будет побит бык и не будет съеден (не будет съедено его мясо), а хозяин быка будет чистым.
У быка есть хозяин, и по недосмотру хозяина или, может, по недосмотру мужчины или женщины, неважно по чьей вине это произошло, бык боднул человека, и человек умер. Здесь нет злого намерения человека, даже нет непреднамеренного убийства со стороны хозяина быка, можно сказать, что это природное явление, но Тора говорит, что камнями будет побит бык, то есть он будет забит так, чтобы его нельзя было съесть, а хозяин быка будет чистым. Он получил в наказание то, что лишился быка. Бык – довольно дорогое имущество, оно могло оказаться всем, что у человека есть. Можно представить эту историю по-другому: если человек из-за неисправности автомобиля, неожиданной неисправности, совершил аварию, то всё возмещение ущерба происходит за счёт страховой компании, по сути, можно сказать, «за счёт автомобиля», если это случайная неисправность, за которой человек действительно не мог уследить. Я очень упрощаю, сравниваю просто, чтобы были понятны законы. Тора говорит не только о быках, но то, что она говорит, применимо, в общем-то, и к собаке. И когда мы говорим: «Если ударил посохом», то понятно, что если ударить арматурой или нунчаками, то правило посоха здесь тоже применимо. Тора приводит нам конкретные судебные дела, чтобы мы видели общую картину. Точно так же и с быком.
וְאִם שׁוֹר נַגָּח הוּא מִתְּמֹל שִׁלְשֹׁם וְהוּעַד בִּבְעָלָיו וְלֹא יִשְׁמְרֶנּוּ וְהֵמִית אִישׁ אוֹ אִשָּׁה הַשּׁוֹר יִסָּקֵל וְגַם־בְּעָלָיו יוּמָת׃
веи́м шор нага́х ѓу митемо́ль шильшо́м веѓуа́д бивъала́в вело́ йишмерэ́ну веѓеми́т иш о иша́ ѓашо́р йисакэ́ль вегам-беала́в юма́т
29. А если это бодливый бык вчера, и позавчера, и третьего дня, и предупредили хозяина (если ему сказали: «Слушай, присмотри за своим быком, он слишком агрессивный»), и после этого он не следил за ним, и бык этот убил мужчину или женщину – и бык будет побит камнями, и хозяин его тоже умрёт.
Опять-таки, если человек знает, что его автомобиль неисправен, какая-то его техника неисправна, и он не следил за этим, не позаботился это исправить, несмотря на то что его предупредили, несмотря на то что эта неисправность уже давала о себе знать, он не только лишается своего имущества, но и подвержен наказанию. В данном случае мы начинаем вроде бы говорить о смертной казни, но в 30 стихе читаем:
אִם־כֹּפֶר יוּשַׁת עָלָיו וְנָתַן פִּדְיֹן נַפְשׁוֹ כְּכֹל אֲשֶׁר־יוּשַׁת עָלָיו׃
им-ко́фер юша́т ала́в вената́н пидъён нафшо́ кехо́ль ашер-юша́т ала́в
30. Если на него будет назначен выкуп, он даст выкуп за душу свою.
И опять: мы не хотим смерти человека, даже когда он порой смерти заслуживает, поэтому ему дана возможность дать за себя выкуп. Если его уже предупреждали о его быке, если его уже предупреждали, что его действия могут привести к несчастью, но он ничего не сделал, чтобы позаботиться о безопасности окружающих. Здесь мы говорим о том, когда в авариях, в каких-то несчастьях присутствует нечто или некто, за волей которого мы не можем следить, а только можем следить за ним самим, присматривать, чтобы он функционировал, чтобы он существовал безопасно.
Возникает ещё один интересный вопрос: если быка, который бодается, сразу же побивают камнями и не съедают, то откуда же взялся у нас в 29 стихе такой бычок-рецидивист, который ухитряется и со вчерашнего дня, и с позавчерашнего дня быть бодливым, и хозяина просто предупреждают? А это тот случай, когда бык кого-то бодал или пытался боднуть, но без тяжёлых последствий, или кому-то грозил. Или этого быка просто подозревали и не знали, точно ли этот бык и предупредили нескольких хозяев. Есть разные варианты. Ну, существует ведь предупреждение о том, что, например, в каких-то автомобилях есть какая-то неисправная система, в каких-то приборах нужно следить за чем-то особенным, и в нашем случае примерно вот такая ситуация. Как быть, когда не всё зависит от нас? Мы должны в этом случае делать то, что зависит от нас.
אוֹ־בֵן יִגָּח אוֹ־בַת יִגָּח כַּמִּשְׁפָּט הַזֶּה יֵעָשֶׂה לּוֹ׃
о-вэ́н йига́х о-ва́т йига́х камишпа́т ѓазэ́ еа́се ло
31. Если сына боднёт или дочь боднёт, сделано ему будет, как этот суд.
Для чего это нам написано? Это нам написано для того, чтобы мы распространили то, что сейчас выучили, и на детей. Дети, можно сказать, как хулиганы, могут неожиданно выскочить на улицу, броситься под колёса, мало ли ещё что они вытворят. Может быть, они красным революционным знаменем махали перед этим быком, и бык на них взъелся. Да, я знаю, что быки не различают цвета, это просто метафора. То есть, может быть, ребёнок быка разозлил… Неважно. Мальчик ли, девочка ли, негр ли преклонных годов – не имеет значения, этот суд совершается над хозяином быка, и нельзя сказать пешеходу, прохожему или мальчику: «Ты сам виноват».
אִם־עֶבֶד יִגַּח הַשּׁוֹר אוֹ אָמָה כֶּסֶף שְׁלֹשִׁים שְׁקָלִים יִתֵּן לַאדֹנָיו וְהַשּׁוֹר יִסָּקֵל׃
им-э́вед йига́х ѓашо́р о ама́ кэ́сеф шелоши́м шекали́м йитэ́н ладона́в веѓашо́р йисакэ́ль.
32. А если раба или рабыню забодает бык, тридцать шекелей серебром следует дать господину их, а бык будет побит камнями.
В данном случае под рабом и рабыней подразумевается пришелец, то есть раб или рабыня из других народов, потому что «советским рабам» не может быть такого суда: у них есть родственники. А вот у раба, который взят из иноплеменников, может быть, в результате войны он где-то захвачен, родственников нет, на иждивении у него никто не находится и кроме хозяина у него никого нет. 30 шекелей – стандартная цена за среднестатистического раба. Если вдруг выясняется, что он знает китайский язык, умеет играть на виолончели или ходить по канату, его цена увеличивается, но в среднем стандартная цена раба, без учёта его способностей, – 30 шекелей. И 30 шекелей – это 30 мер серебра: цена продажи раба и не только цена продажи раба.
А бык всё равно побиваем. То есть если это случается с рабом, который только имущество хозяина, то хозяину возмещают ущерб. Соответственно, если это автомобиль, который врезался не в раба хозяина, а в его тележку, в его какое-то имущество, если это повреждение имущества, то возмещается стоимость имущества. Из чего возмещается? Ну, снова-таки из страховки автомобильной, если переводить это на современный язык.
В 33 стихе вновь говорится о ситуациях, когда смерть происходит не преднамеренно, а по неосторожности. Итак:
וְכִי־יִפְתַּח אִישׁ בּוֹר אוֹ כִּי־יִכְרֶה אִישׁ בֹּר וְלֹא יְכַסֶּנּוּ וְנָפַל־שָׁמָּה שּׁוֹר אוֹ חֲמוֹר׃
вехи-йифта́х иш бор о ки-йихрэ́ иш бор вело́ ехасэ́ну венафаль-ша́ма шор о хамо́р
33. Если откроет человек яму (откроет уже готовую яму), или выкопает человек яму и не покроет её, и упадёт туда бык или осёл,
То есть причинение ущерба имуществу по неосторожности.
בַּעַל הַבּוֹר יְשַׁלֵּם כֶּסֶף יָשִׁיב לִבְעָלָיו וְהַמֵּת יִהְיֶה־לּוֹ׃
ба́аль ѓабо́р ешале́м кэ́сеф яши́в ливъала́в веѓамэ́т йиѓйе-ло́
34…хозяин ямы заплатит деньги (тот, кто её открыл), а погибшее животное будет его.
То есть хозяин ямы платит хозяевам осла или быка полную стоимость этого животного, а само животное остаётся у него. Если по нашей вине у человека повредилось какое-то имущество, то мы оплачиваем ему полную стоимость, а само имущество остается нам. Если мы нечаянно разбили чей-то сотовый телефон, мы должны выплатить стоимость этого сотового телефона, а сам телефон разбитый остаётся нам. Ну, разумеется, мы сейчас не принимаем во внимание защиту информации.
וְכִי־יִגֹּף שׁוֹר־אִישׁ אֶת־שׁוֹר רֵעֵהוּ וָמֵת וּמָכְרוּ אֶת־הַשּׁוֹר הַחַי וְחָצוּ אֶת־כַּסְפּוֹ וְגַם אֶת־הַמֵּת יֶחֱצוּן׃
вехи-йиго́ф шор-и́ш эт-шо́р реэ́ѓу вамэ́т умахеру́ эт-ѓашо́р ѓаха́й вехацу́ эт-каспо́ вега́м эт-ѓамэ́т ехецу́н
35. Если два быка сошлись, и один боднул другого, и (тот) умер, продадут живого быка, поделят деньги, и мёртвого быка тоже разделят.
Два быка подрались. Вот два быка, которые оба неуправляемые, у обоих нет разума, ни каких-то намерений, ни каких-то опасений. Всё делится. Значит, если какой-то ущерб причинён имуществу напополам, то значит и ущерб делится пополам. Если этот ущерб связан с быками, с собаками или чем-то, чем мы не можем управлять. Но опять-таки, как и в прошлый раз мы говорили:
אוֹ נוֹדַע כִּי שׁוֹר נַגָּח הוּא מִתְּמוֹל שִׁלְשֹׁם וְלֹא יִשְׁמְרֶנּוּ בְּעָלָיו שַׁלֵּם יְשַׁלֵּם שׁוֹר תַּחַת הַשּׁוֹר וְהַמֵּת יִהְיֶה־לּוֹ׃
о нода́ ки шо́р нага́х ѓу митемо́ль шильшо́м вело́ йишмерэ́ну беала́в шале́м ешале́м шор та́хат ѓашо́р веѓамэ́т йиѓйе-ло.
36. Если известно, что один из быков бодливый и хозяин его не стерёг, то заплатит за погибшего быка полную стоимость, а туша будет принадлежать ему.
В 37 стихе уже совершенно другая история:
כִּי יִגְנֹב־אִישׁ שׁוֹר אוֹ־שֶׂה וּטְבָחוֹ אוֹ מְכָרוֹ חֲמִשָּׁה בָקָר יְשַׁלֵּם תַּחַת הַשּׁוֹר וְאַרְבַּע־צֹאן תַּחַת הַשֶּׂה׃
ки йигнов-и́ш шор о-сэ́ утвахо́ о мехаро́ хамиша́ вака́р ешале́м та́хат ѓашо́р веарба-цо́н та́хат ѓасэ́
37. Если человек украдёт быка или барашка и зарежет его или продаст его, пять стоимостей быка заплатит за быка и четыре стоимости овцы или козлёнка заплатит за овцу или козлёнка.
Почему такая разница? Очень интересное замечание есть на этот счёт. Когда человек ворует быка, он гонит его хворостиной и куда-то ведёт. Чаще всего, когда человек ворует барана, он его несёт на себе. В этом есть элемент позора, страха. Человек претерпевает какие-то страдания, он ходит с этим бараном, с этой овцой или с этой козой, ему очень это неприятно, он стыдится, и за это у него есть смягчающее обстоятельство. За быка, которого человек гонит, воздаётся впятеро, а за овцу, которую он несёт на себе, – вчетверо, потому что в этом есть позор, который человек уже претерпел.
Мы прочитаем ещё небольшой кусочек двадцать второй главы, которая начинается совершенно с другого дела, можно сказать, с дела о самообороне:
אִם־בַּמַּחְתֶּרֶת יִמָּצֵא הַגַּנָּב וְהֻכָּה וָמֵת אֵין לוֹ דָּמִים׃
им-бамахтэ́рет йимацэ́ ѓагана́в веѓука́ вамэ́т эн ло дами́м
1. Если в подкопе обнаружен вор и побит будет так, что умрёт, то не будет на убившем вины за его кровь.
Ночью человек проверял свой подвал, обнаружил в подвале подкоп, обнаружил, что там есть вор, испугался его: вор может его убить, мало ли что от вора ожидать. И, опасаясь за свою жизнь, в целях самообороны, хозяин убил этого вора. И он не подлежит наказанию, поскольку убил в целях самообороны.
אִם־זָרְחָה הַשֶּׁמֶשׁ עָלָיו דָּמִים לוֹ שַׁלֵּם יְשַׁלֵּם אִם־אֵין לוֹ וְנִמְכַּר בִּגְנֵבָתוֹ׃
им-зареха́ ѓаше́меш ала́в дами́м ло шале́м ешале́м им-э́н ло венимка́р бигневато́
2. Если же над вором взошло солнце, лежит на убившем вина за его кровь. Если вор остался в живых, то он должен платить, а если платить ему нечем, то пусть продадут его за кражу, совершённую им.
То есть, если же это происходит при свете дня, и мы видим, что это просто вор, который хочет у нас что-то украсть, но не хочет нас убивать, не угрожает нашей жизни, тогда его нельзя убивать, с него можно взыскать всё похищенное. Ведь мы знаем, что это подкоп, и, может быть, пропало не только то, что у вора сейчас есть (то, что при нём), но всю сумму похищенного, сумму ущерба с него можно списать. А если у него нет этого, он выворачивает карманы и говорит: «Ну, пропил я, пропил я это, прогулял или потратил на больную маму», то в этом случае он продаётся в рабство за свою кражу, и здесь не важен мотив.
אִם־הִמָּצֵא תִמָּצֵא בְיָדוֹ הַגְּנֵבָה מִשּׁוֹר עַד־חֲמוֹר עַד־שֶׂה חַיִּים שְׁנַיִם יְשַׁלֵּם׃
им-ѓимаце́ тимацэ́ веядо́ ѓагенева́ мишо́р ад-хамо́р ад-сэ́ хайи́м шена́йим ешале́м
3. Если ты найдёшь у него похищенное от вола до осла (или барана), живыми двумя баранами заплатит.
То есть, если у вора нашли барана, или козу, или быка (живого, не живого – не важно), он платит двойную цену как пойманный с поличным. Если человек, который сбежал с украденным, выплачивает сумму в четыре или в пять раз больше, мы читали, то здесь при подкопе, если вора взяли, если он успел что-то утащить, он выплачивает двойную цену живыми баранами, живыми овцами, живыми козами. По цене живых.
Итак, мы прочитали довольно большой отрывок с разными судами. И в нём говорится не о конкретных случаях, Тора говорит не только о воре при подкопе, не только о человеке, который убил своего раба, мы должны за этим восстанавливать, пытаться видеть общую схему, общие принципы правосудия Всевышнего.