Дорожная история (37:12-23)
וַיֵּלְכוּ אֶחָיו לִרְעוֹת אֶת־צֹאן אֲבִיהֶם בִּשְׁכֶם׃
ваелеху́ эха́в лиръо́т эт-цо́н авиѓе́м бишхэ́м
12. И пошли братья его пасти скот отца своего в ШхЕм.
Братья пошли довольно далеко, в Шхем. От Хеврона до Шхема примерно 80 км. Когда скашивают пшеницу или злаки, то недокошенные стебли дают для пастбища скоту, там можно пасти скот перед тем, как загнать его на зиму. Это ещё один короткий сезон выгона скота. Братья идут так далеко, потому что в Хевроне такой возможности уже нет.
וַיֹּאמֶר יִשְׂרָאֵל אֶל־יוֹסֵף הֲלוֹא אַחֶיךָ רֹעִים בִּשְׁכֶם לְכָה וְאֶשְׁלָחֲךָ אֲלֵיהֶם וַיֹּאמֶר לוֹ הִנֵּנִי׃
ваёмер йисраэ́ль эль-ёсэ́ф ѓало́ ахэ́ха рои́м бишхэ́м леха́ веэшлахаха́ алеѓе́м ваёмер ло ѓинэ́ни
13. И сказал Исраэль Йосефу: «Вот братья твои пасут в Шхеме; давай-ка я тебя к ним пошлю». И сказал ему: «Вот я!»
Мы говорили о том (как одно из пониманий), что Йосеф был бригадиром, менеджером и одновременно контролёром или ревизором братьев, в основном сынов рабынь, которые пасли скот. Когда это было рядом, Йосеф знал примерно свой рабочий день, и, когда он считал нужным, он приходил, проверял, занимался. Трудно предположить, как эта работа была организована. Но теперь братья ушли далеко, и к ним надо ехать или идти, и Яаков предлагает Йосефу такой поход. Кроме того, существует вот какая опасность. Мы помним, что и Яаков, и большей частью его сыновья Шимон и Леви устроили в Шхеме погром, и, вполне возможно, что кто-то из хеттийцев захочет им это припомнить, потому что кровная месть для Востока – свойственное дело и дело чести. Яакову есть за что опасаться.
וַיֹּאמֶר לוֹ לֶךְ־נָא רְאֵה אֶת־שְׁלוֹם אַחֶיךָ וְאֶת־שְׁלוֹם הַצֹּאן וַהֲשִׁבֵנִי דָּבָר וַיִּשְׁלָחֵהוּ מֵעֵמֶק חֶבְרוֹן וַיָּבֹא שְׁכֶמָה׃
ваёмер ло лех-на́ реэ́ эт-шело́м ахэ́ха веэ́т-шело́м ѓацо́н ваѓашивэ́ни дава́р вайишлахэ́ѓу меэ́мек хевро́н ваяво́ шехэ́ма
14. И сказал ему: «Иди-ка, посмотри на мир с твоими братьями (увидь мир с твоими братьями – если перевести дословно) и состояние скота (слово шело́м – это не только мир, это ещё и здоровье, целостность, то есть состояние), и верни мне сообщение (принеси мне отчёт)». И отослал его из Хевронской долины. и он пришёл в шхем.
Отослал из Хевронской долины – то есть Яаков проводил его за пределы города Хеврон. Сам Хеврон раньше стоял на горе, а в долине была Меарат ѓаМахпела (пещера Махпела), которую купил Авраам. Сейчас Хеврон действительно внизу, в долине, потому что люди стали селиться вокруг святого места, и так город переместился. Но в своё время Авраам покупал надел за городом в долине, и Яаков спустился с сыном в долину, проводил его. И Йосеф благополучно добрался до Шхема. Если ехать на лошади, то 80 км – это, наверное, 2 дня пути. Конечно, можно лошадь гнать маршем или галопом. Йосеф – молодой 17-летний парень, и, вполне возможно, что, как всякий израильтянин, он любит быструю езду на лошади, но лошади не всегда это любят, поэтому можно предполагать, что у Йосефа эта дорога заняла 2 дня. И он благополучно добирается до города Шхем.
וַיִּמְצָאֵהוּ אִישׁ וְהִנֵּה תֹעֶה בַּשָּׂדֶה וַיִּשְׁאָלֵהוּ הָאִישׁ לֵאמֹר מַה־תְּבַקֵּשׁ׃
вайимцаэ́ѓу иш веѓинэ́ тоэ́ басадэ́ вайишъале́ѓу ѓаи́ш лемо́р ма-тевакэ́ш
15. И нашёл его человек, и вот он кружит по полю (блуждает в поле). И спросил его этот человек, говоря: «Что ты ищешь?»
Удивительная история. Как всегда, когда есть загадка, комментаторы гадают, что же это за иш такой, что это за человек или муж, который нашёл Йосефа. В прошлый раз, когда мы встречали иш, это был ангел, который боролся с Яаковом. Тогда не было спора, что это ангел. Здесь же одни комментаторы говорят, что это ангел или даже 3 ангела (мы потом увидим почему), что это, вполне возможно, был ангел Гавриэль, или Азриэль, или Рафаэль, или все трое сразу. Ангел, который был послан Всевышним для того, чтобы Йосеф всё-таки дошёл до своих братьев. Другие комментаторы говорят, что это просто случайный прохожий, и, конечно, это Всевышний устроил встречу с этим случайным прохожим, и тем не менее это случайный прохожий.
Чтобы попробовать ответить на этот вопрос или предложить ещё один вариант ответа на этот вопрос, хочу обратить внимание на слово басадэ́ (в поле). Трудноуловимый для русскоязычного читателя акцент ба-садэ́ с артиклем указывает на то, что это конкретное поле. О каком поле может идти речь? Если подумать, когда Яаков посылает Йосефа в Шхем, это как послать человека в Рязань и сказать: «Пойди в Рязань (или какое-то другое место) и ищи там своих братьев». На огромной территории! Но мы помним, что Яаков купил в своё время поле у сынов Хамора. И это была его территория, он её не продавал, даже когда переселился сначала в Бейт-Эль, потом в Хеврон. Это осталось его территорией. И по обычаю того времени Яаков, скорее всего, мог нанять человека, который присматривал за этой территорией, который мог её использовать в своих целях, и взамен этого он обеспечивал её охрану. Этот человек должен был обладать соответствующим авторитетом на местности. И, скорее всего, Яаков посылает Йосефа на то место, куда бы братья и пришли пасти (а куда же им ещё идти?!). Туда Йосеф и приходит их искать, и поэтому он встречает там человека, который пришёл посмотреть, кто опять забрёл к нему на территорию.
То есть мы видим три варианта. Бог посылает ангела, который кажется Йосефу человеком. Я думаю, у каждого из нас есть такие моменты, когда мы встречаем какого-то человека, и он совершенно невзначай играет в нашей жизни судьбоносную роль на какое-то время или на всю жизнь. Нам тоже попадаются ангелы на пути, и хочется увидеть в этом ангела. Вполне возможно, что это был ангел, и мы не узнаем ответа на этот вопрос, но можно предположить и вот такой более простой вариант, что он встретил прохожего или человека, присматривающего за тем полем.
Итак, он встречает иш (человека), который спрашивает его, что он ищет. В 16 стихе Йосеф говорит фразу, которая впоследствии станет крылатым выражением и даже песней.
וַיֹּאמֶר אֶת־אַחַי אָנֹכִי מְבַקֵּשׁ הַגִּידָה־נָּא לִי אֵיפֹה הֵם רֹעִים׃
ваёмер эт-аха́й анохи́ мевакэ́ш ѓагида́-на́ ли эфо́ ѓем рои́м
16. И сказал ему: «Братьев своих я ищу, скажи мне, пожалуйста, где они пасут?»
Как ни странно, эта песня стала звучать как символ заботы человека о своих потерянных братьях, которых он не нашёл, как скорбь пастыря о братьях: «Братьев своих я ищу, где они пасут. Куда девались мои братья? Я хочу их найти, вернуть, рассказать о них отцу». Эта песня звучит в исполнении довольно многих известных религиозных музыкантов. Но здесь это не песня, здесь Йосеф отвечает на поставленный вопрос коротко и лаконично.
Возникает вопрос: если он встретил ангела (допустим, это ангел), то почему он спрашивает Йосефа, чего тот хочет? Если это человек, то опять-таки такой же вопрос. Яаков послал Йосефа, во-первых, в Шхем, во-вторых, проверить здоровье братьев и скота, и есть третье понимание: увидь мир со своими братьями, примирись со своими братьями и с этим ко мне вернись. То есть ты поезжай в Шхем, там с ними примирись, наладь с ними отношения и тогда возвращайся ко мне. Это одно из возможных толкований, оно отвечает на вопрос, почему всё время, пока Йосеф был в Египте, он никак с отцом не связывался. Можно было бы весточку послать, и есть много вариантов ответа, почему он этого не сделал. Но если Йосеф понимает, что его послали не только с ревизионной миссией, но ещё чуть-чуть поднагрузили тем, чтобы с братьями примириться, тогда понятно, почему он с несделанной работой не возвращается к Яакову. Но это опять-таки не самое основное понимание.
Йосеф послан в Шхем, и он может отрапортовать отцу, что он был в Шхеме, что братья благополучно покинули опасную зону и ушли на 60 км на север в сторону Дотана (это чуть дальше современного города Дженин, в 30 км от израильского города Афула и в 35 км от города Нацерет, примерно там). То есть ушли далеко на север, и шхемские страсти им больше не опасны. И, кроме того, можно было бы этого человека расспросить, что там с братьями, всё ли у них нормально, всё ли хорошо, и с этим отчётом возвращаться назад. Йосеф мог спросить у ангела или у человека: «Не подскажете, пожалуйста, как пройти назад в Хеврон?», если он блуждал в поле. Но Йосеф выбирает продолжение миссии. Этот встречный человек, будь он ангел или человек, эта сортировочная станция на перепутье спрашивает Йосефа: «А ты вообще куда хочешь двигаться, хочешь вернуться домой?» Йосеф же не читал книгу Берешит, и он не знал, как сложится его судьба при одном или другом выборе. Но нужно было, чтобы собственным решением Йосефа было сказать: «Я ищу своих братьев. Скажи мне, где они пасут?»
וַיֹּאמֶר הָאִישׁ נָסְעוּ מִזֶּה כִּי שָׁמַעְתִּי אֹמְרִים נֵלְכָה דֹּתָיְנָה וַיֵּלֶךְ יוֹסֵף אַחַר אֶחָיו וַיִּמְצָאֵם בְּדֹתָן׃
ваёмер ѓаи́ш насеу́ мизэ́ ки шама́’ти омери́м нелеха́ дота́йна вае́лех ёсэ́ф аха́р эха́в вайимцаэ́м бедота́н
17. И сказал ему человек: «Они ушли отсюда. Я слышал, как говорили: «Пойдемте в Дотан». И пошёл Йосеф за своими братьями, и нашёл их в Дотане.
Мы много говорим о гематрии, и есть комментаторы, которые считают, что слово ми-зэ́ (от этого) в слове зэ́ гематрия 12, насеу́ мизэ́ значит: «Оставили идею 12-ти сыновей и решили, что нам и 11 хватит», и поэтому уехали. Здесь ангел намекает Йосефу (который, конечно же, сразу подсчитает гематрию и всё поймёт) на потенциальный замысел братьев его убить. Однако мне кажется, что это слишком сложно для простого буквального смысла. Человек просто говорит, что они отсюда уехали, потому что он слышал, как они говорили: «Пойдём в Дотан».
Йосеф пошёл за своими братьями, то есть он прошёл ещё какое-то расстояние и нашёл их в Дотане. Видимо, по Дотану он тоже их искал. Если найти следы идущего скота, то не нужно быть бедуинским следопытом, чтобы найти скот по его следам. (Это если вы спросите, как Йосеф нашёл дорогу в Дотан).
Я говорил, что ангел (или человек) предупреждал Йосефа о возможном убийстве. И часто спрашивают (и это один из первых вопросов комментаторов к этому отрывку): «Почему Яаков вообще решил послать Йосефа к братьям? Разве он не знал, что у них такое сложное к нему отношение? Почему он не предвидел, что они его убьют?» Этот вопрос возникает, если дочитать книгу до конца. Яаков не читал 37 и 38 главы. Яаков жил или проживал предыдущие главы книги Берешит, в которых (после Каина и Авеля) братья враждовали, разделялись, ссорились, может быть, даже дрались, но не убивали друг друга. И поэтому едва ли у Яакова может возникнуть мысль, что братья Йосефа убьют. Нет. Наконец-то можно будет поговорить и разобраться, наконец-то можно будет решить все вопросы. Если уж Яаков действительно имел в виду не просто проверочный ревизорский визит Йосефа к братьям, то смыслом было примирение. Я думаю, в кошмарном сне Яаков не мог видеть, что братья его убьют. Иначе бы он и насчёт испачканной кровью рубашки стал бы подозревать.
Итак, Йосеф находит своих братьев в Дотане. Он приближается к ним, они видят его издалека.
וַיִּרְאוּ אֹתוֹ מֵרָחֹק וּבְטֶרֶם יִקְרַב אֲלֵיהֶם וַיִּתְנַכְּלוּ אֹתוֹ לַהֲמִיתוֹ׃
вайиръу́ ото́ мерахо́к увтэ́рем йикра́в алеѓе́м вайитнакелу́ ото́ лаѓамито́
18. И увидели его издалека, и, прежде чем он приблизился к ним, собрались они его убить.
Из слова вайитнакелу́ можно понять так же, что они выдвинулись ему навстречу, чтобы его убить, или сговаривались, чтобы убить его. Все ли братья это были или сколько братьев, давайте это рассудим. Есть сыновья Рахель, сам Йосеф, конечно, не в деле, он жертва; Биньямину к этому времени десять-одиннадцать лет, скорее всего, он вообще в шатре. Но даже если он с пастухами, то едва ли он тут причастен. Реувен и Йеѓуда имеют свои планы, мы говорили уже об этом; из старших сыновей Леи остаются Шимон и Леви, её младшие сыновья Звулун и Исахар и сыновья рабынь. Если посмотреть на эту картинку объективно, то можно предположить, что заводилами в этой истории были те же самые два брата, которые уважаемы среди братьев за проявленный героизм, этакие «герои отечества» – Шимон и Леви. Вполне возможно, что затейники и инициаторы этого всего именно они. Когда мы говорим, что «братья говорили друг другу», «бросали идеи», то понятно из дальнейшего текста, что не все братья хором это говорили. Мы, когда читаем, не должны представлять хор братьев. Есть некое разноголосье. Идею подают, скорее всего, Шимон и Леви: «А давайте его просто убьём». В чём здесь суть? Давайте попробуем прочитать, как они это объясняли.
וַיֹּאמְרוּ אִישׁ אֶל־אָחִיו הִנֵּה בַּעַל הַחֲלֹמוֹת הַלָּזֶה בָּא׃
ваёмеру́ иш эль-ахи́в ѓинэ́ ба́аль ѓахаломо́т ѓалазэ́ ба
19. И сказал человек брату своему (то есть переговаривались между собой): «Вот идёт этот хозяин снов.
В 24 главе книги Шмот мы читаем историю о том, как Моше восходит на гору и как его окружает облако, а до этого написано так: «И встал Моше с Йеѓошуа, служителем своим, и пошёл Моше на гору Божью. А старейшинам сказал: «Оставайтесь здесь, доколе мы не возвратимся к вам. Вот Аѓарон и Хур с вами; кто будет иметь дело, пусть приходит к ним». Вот эта фраза будет иметь дело на иврите звучит ба́аль дава́р (хозяин дела), то есть дело на разбирательство приносится к Аѓарону и Хуру. Здесь же мы говорим о примирении, о выяснении отношений между Йосефом и братьями. Приходит не ба́аль дава́р, на суд истории; на суд общины представляется не какое-то судебное дело, а сны: «Вот пришёл сновидец». Когда Йосеф, как мы помним, рассказывает братьям свои сны, они задают ему вопрос, который кажется риторическим, но на самом деле не очень: «Ты будешь нами править, потому что мы тебя сами выберем царём или потому что ты силой возьмёшь над нами царство? Как это будет? Нам тебя поставить над нами царём или ты сам совладаешь с нами?» Эта амбиция Йосефа жива в братьях, и они действительно думают: «Как такое может получиться? Если это мысли Йосефа, то это какие-то амбиции, за которые его надо проучить. Если это от Всевышнего, то давайте попробуем убить его, например, и посмотреть, как этот сон сбудется или как у нас получится его убить. Давайте проверим, что это за сон: пророчество или плод подсознания. Давайте, наконец, разберёмся с этим Йосефом».
וְעַתָּה לְכוּ וְנַהַרְגֵהוּ וְנַשְׁלִכֵהוּ בְּאַחַד הַבֹּרוֹת וְאָמַרְנוּ חַיָּה רָעָה אֲכָלָתְהוּ וְנִרְאֶה מַה־יִּהְיוּ חֲלֹמֹתָיו׃
веата́ леху́ венаѓаргэ́ѓу венашлихэ́ѓу беаха́д ѓаборо́т веама́рну хая́ раа́ ахала́тѓу вениръэ́ ма-йиѓйю́ халомота́в
20. Давайте теперь убьём его, а тело его бросим в одну из ям и скажем: «Его съел злой зверь». И тогда посмотрим, что будет с его снами».
А тело его бросим в одну из ям – даже здесь есть некая милость к мёртвому. Зачем говорить, куда прятать труп в пустыне-то? Бросим его в одну из ям, чтобы не так просто было воскреснуть. Даже если воскреснет, то как выберется? Если вдруг мы его не добили, то он будет в яме. И так тоже можно сказать.
И тогда посмотрим (проверим), что будет с его снами: если это от Бога, то это должно сбыться. Говорят, что Авраам верил, что Бог может воскресить Ицхака. Вся эта история с примирением, с посланничеством Йосефа естественно породила очень много всевозможных мидрашей и параллелей в отношении Йосефа и братьев и в отношении Машиаха, который тоже послан к погибающим овцам дома Яакова, тоже послан к дому Яакова и его овцам, чтобы искать с ними мира, чтобы искать примирения. И это очень большая параллель между Машиахом и Йосефом. Реакция братьев (а давайте мы его убьём и проверим) – это тоже своего рода параллель к тому, о чём мы сказали (тогда посмотрим, что будет с его снами).
Комментаторы читают Писание и говорят, что прямая речь братьев: «А мы скажем, что его съело злое животное, и посмотрим, что будет с его снами» – это редакторское замечание. Это то, что Автор Торы – Всевышний – рассказывает читателю. Они-то хотели просто это сделать, не объясняя, не проговаривая вслух, что будет ответом на вопрос: «Что будет с его снами?» Они не очень хотят говорить про его сны. Но можно читать пшат просто как пшат, что они просто сказали: «Нам предлагается разобрать личное дело товарища Йосефа Яаковлевича, который претендует на мировое господство на основании своих сновидений. Давайте его просто убьём и посмотрим, что из этого получится».
Можно как параллель привести историю из жизни Шабтая Цви. Жил в позднем средневековье в Константинополе такой человек, его звали Шабтай Цви, и огромная часть Израиля верила в то, что он мессия. Надо сказать, что его обманули и заставили самого в это верить, но не в этом суть. Однажды вдохновлённый идеей собственного мессианства, он пришёл к турецкому паше́, который в тот момент владел не только Константинополем, но и страной Израиля, и сказал ему: «Паша́, салам, дай мне ключи от Святой Земли, потому что я Машиах Израиля». Паша́ сказал ему: «Ну что же! Если ты Машиах, то я тебе с удовольствием дам ключи. Но сначала встань у той стены, и мои стрельцы в тебя выстрелят. Если после этого мы сможем продолжить разговор, получишь ключи, если нет, то, как говорят: нет человека – нет проблемы». Лжемашиах Шабтай Цви спасовал и на ходу подумал, что делать, и принял ислам. У него не осталось другого выхода. Это была большая беда для Израиля. Я рассказываю это в пример того, как люди пытаются проверить: от Бога это или не от Бога. Не думаю, что это кошерный метод проверки, но вот человек напросился на такую проверку.
Итак, братья говорят: «Давайте попробуем его убить и посмотрим, что из этого получится».
וַיִּשְׁמַע רְאוּבֵן וַיַּצִּלֵהוּ מִיָּדָם וַיֹּאמֶר לֹא נַכֶּנּוּ נָפֶשׁ׃
вайишма́ реувэ́н ваяциле́ѓу мияда́м ваёмер ло накэ́ну на́феш
21. И услышал Реувен, и хотел вытащить его из их рук, и сказал: «Давайте не будем забивать душу Давайте не будем его убивать». (Зачем убивать? Можно попробовать как-то попроще).
Видимо, Реувен не был частью этого разговора (то, о чём я и говорил). Братья-затейники, если их вычислить, – это сыновья рабынь и те, кто над ними верховодит – Шимон и Леви, потому что Йеѓуда тоже не в деле.
Некоторые комментаторы приводят здесь цитату из Талмуда, ѓалахическую идею о том, что если 10 человек вдесятером кого-то убили, то они свободны, потому что невозможно сказать, от чьего удара человек умер. Если 10 человек били одного, то все ненаказуемы. То есть если они вдесятером побьют этого Йосефа, то все будут чисты от наказания, ни к кому не придерёшься. А если только 9, то тогда они испугаются и не будут этого делать. Так объясняется некоторыми логика братьев. Но опять-таки я думаю, что братья Талмуд не читали, и поэтому они просто слышат мнение Реувена и понимают, что, может быть, так оно и лучше; своими руками убить человека, брата, пусть даже ненавистного, – дело очень тяжёлое.
וַיֹּאמֶר אֲלֵהֶם רְאוּבֵן אַל־תִּשְׁפְּכוּ־דָם הַשְׁלִיכוּ אֹתוֹ אֶל־הַבּוֹר הַזֶּה אֲשֶׁר בַּמִּדְבָּר וְיָד אַל־תִּשְׁלְחוּ־בוֹ לְמַעַן הַצִּיל אֹתוֹ מִיָּדָם לַהֲשִׁיבוֹ אֶל־אָבִיו׃
ваёмер алеѓе́м реуве́н аль-тишпеху́-дам ѓашли́ху ото́ эль-ѓабо́р ѓазэ́ аше́р бамидба́р вея́д аль-тишлеху́-во лема́ан ѓаци́ль ото́ мияда́м лаѓашиво́ эль-авив
22. И сказал им Реувен: «Не проливайте кровь! Бросьте его в эту яму (видимо, он подобрал яму), которая в пустыне, а руками его не трогайте». Всё это Реувен делал для того, чтобы его потом спасти.
Яма, которая в пустыне, – это довольно глубокий колодец, в котором даже летом внизу душно, не хватает воздуха, там очень спёртый воздух и могут быть змеи, скорпионы и вообще всё, что угодно. Ну и просто с голоду там можно умереть, если, конечно, не получить какой-то особый, чудесный шанс на спасение. То есть, если вы его бросите в эту яму, то он сам умрёт там, и посмотрим, что получится. А потом скажем, что по дороге упал в яму, мы нашли и так далее.
Лема́ан ѓаци́ль ото́ мияда́м лаѓашиво́ эль-авив – это снова примечание Всевышнего. Всевышний, Автор Торы, говорит нам: «Всё это Реувен делал для того, чтобы его потом спасти». То есть Реувен не подвергает Йосефа мучительной смерти. Есть в Индии такой народ – сикхи (и это вероисповедание нескольких народов). У них запрещено причинять вред человеку или животному, это очень сильно портит карму. Один из сикхских царей, чтобы не причинять вред своему брату, выкопал у себя под троном яму, аккуратно, не причинив вреда брату, туда его опустил, закрыл её троном и продолжал царствовать с братом в яме под троном. Через какое-то время он снял трон, открыл яму и… ой, батюшки! Брат помер! Царство ему небесное, сикхское. Но нет, не такие мысли были у Реувена. Он действительно хочет вызволить Йосефа и вернуть его отцу. Это ведь своего рода примирение после того, как он сильно возмутился сложности отношений Яакова и Леи. И, может быть, человек сделал свой хешбон нефеш (что называется бухгалтерию души) и подумал то, что подумал, и вот теперь у него возникает такая идея. Он теперь не хочет как сын Леи ещё какой-то вред причинить сынам Рахель.