Чечевичный бартер (25:29-34)
Мы перечитаем историю о чечевичной похлёбке и проданном первородстве.
וַיָּזֶד יַעֲקֹב נָזִיד
вая́зед яако́в нази́д
29. И заварил Яаков рагу, густую похлёбку…
Первое слово – заварил – используется точно так же многозначно в иврите, как и в русском языке. Можно сказать: кто заварил это дело, кто это всё затеял? Слово варить значительно чаще используется в кулинарном смысле.
Яаков затеял рагу. Почему он это затеял, почему вдруг Яаков подошёл к кастрюле? На этот вопрос есть разные ответы. Прежде всего самый простой, напрашивающийся: рагу из чечевицы (мы позже узна́ем, что оно из чечевицы) – этакая холостяцкая еда. Даже в богатом, полном достатка доме, есть своеобразный фастфуд. Чечевичная похлёбка, чечевичное рагу с небольшим количеством обжаренного лука или чеснока, оливкового масла, чечевицы да кипятка – типичный «роллтон» того времени. Яаков мог просто кушать фастфуд, занимаясь какими-то своими делами.
Другие комментаторы говорят (и мы позже поймём, почему это важно), что чечевица – знак траура. Маленькие оранжевые чечевички похожи на человеческие лица, только рта у них нет. И для человека в трауре готовили похлёбку из чечевицы как символ своего рода молчания; это молчание, которое можно съесть, молчание скорби, которое можно съесть. Многим не понятно, но такова была символика в те времена.
Ещё одну интересную версию предлагает книга «Зоар». Она говорит о том, что Яаков знал, что Эсав на чечевичную похлёбку купится, нашёл струну его души, ведь Эсав на то и называется эдо́м – красный или рыжий. И, как впоследствии он сделает с палочками в доме у Лавана, точно таким же хитрым способом Яаков здесь ловит Эсава.
Вот три таких объяснения существуют. Мне ближе объяснение, что Яаков просто готовил, захотелось ему чечевичной похлёбки, почему бы ему её не сделать. О других объяснениях мы ещё поговорим.
וַיָּבֹא עֵשָׂו מִן-הַשָּׂדֶה וְהוּא עָיֵף׃
ваяво́ эса́в мин-ѓасадэ́ веѓу́ ае́ф
…а Эсав пришёл с поля; а он усталый.
Опять-таки есть многочисленные комментарии. Комментаторы Торы и мидраши очень любят ругать Эсава, это, можно сказать, национальный спорт – наговорить на Эсава плохое. И комментаторы говорят: «В этот день он совершил убийство и изнасиловал обручённую девушку, пять преступлений совершил, и два преступления совершил – в общем, устал он от греха, от того, что весь день намеренно и упорно грешил».
Другие комментаторы говорят: «Человек, который пошёл на охоту, может заблудиться на несколько дней, потеряться в пути, три-четыре дня проходить без дороги, без еды, без воды, и тут поневоле устанешь». Эсав честный охотник, он растёт в доме Ицхака; и просто человек пошёл на охоту, заблудился, проплутал и устал. В общем-то, естественное дело.
Есть комментаторы, которые, принимая всё это, видят ещё один слой. Эсав по жизни усталый. Есть категория людей, которые устали от жизни, им всё надоело и ничего не нравится, и от этого часто люди и впадают в грех, в блуд, в какие-то такие развратные авантюры; и тогда поступки, грехи Эсава можно понимать иносказательно. Эсав – усталый по жизни человек.
Из всех этих комментариев опять-таки я бы выбрал самый простой, самый очевидный: Эсав заблудился, проплутал, проохотился весь день, и он пришёл домой усталый. Никакой мистики.
וַיֹּאמֶר עֵשָׂו אֶל-יַעֲקֹב הַלְעִיטֵנִי נָא מִן-הָאָדֹם הָאָדֹם הַזֶּה כִּי עָיֵף אָנֹכִי עַל-כֵּן קָרָא-שְׁמוֹ אֱדוֹם׃
ваёмер эса́в эль-яако́в ѓлъитэ́ни на мин-ѓаадо́м ѓаадо́м ѓазэ́ ки ае́ф ано́хи аль-кэ́н кара-шемо́ эдо́м
30. И сказал Эсав Яакову (удивительный глагол алъитэ́ни – накорми меня с ложечки, как кормят младенца или как выхаживают больного): «залей мне, накорми (именно аккуратно накорми) от этого красного, красного, ибо я устал»; поэтому называется Эдом.
Здесь не очень понятно. Неужели Яаков стал с той поры дразнить его и говорить: «Красное, красное». И как бы народ вокруг стал его дразнить, потому что Яаков рассказал всем эту историю. Не очень подобает Яакову, не очень это ему к чести́ такой поступок.
Но можно понять этот текст и по-другому. Эсав был усталый, поэтому у него не было сил разбирать, что перед ним – овсяная каша или крем-брюле, – и он просто сказал «красного, красного», чтобы не вспоминать, как вообще это называется; не сказать – дай мне этот нази́д, дай мне это рагу. Не было в его лексиконе с устатку таких слов, потому что он был настолько уставшим, что ему даже было не до названия похлёбки. Здесь ситуация понятная: усталый человек пришёл домой, там его младший брат готовит, а младший брат по отношению к старшему имеет какие-то обязанности. И старший брат от усталости ему говорит: «Накорми меня, воскреси меня этой похлёбкой».
וַיֹּאמֶר יַעֲקֹב מִכְרָה כַיּוֹם אֶת-בְּכֹרָתְךָ לִי׃
ваёмер яако́в михра́ хаём эт-бехоратеха́ ли
31. А Яаков говорит: «а ты продай мне как сегодня твоё первородство».
Вроде бы такой не очень хороший поступок, вместо того чтобы накормить родного брата. А кто не накормит голодного брата, пришедшего с поля, даже если он злодей, даже если вспомнить, как бывает порой между братьями, что старшие братья младших притесняли? И где вас воспитывали, товарищ Яаков, неужели вы не знаете, что надо уважать старших, даже старших братьев, накормить голодного, накормить бедного? Что это вдруг вы заговорили как-то так странно? Это для комментаторов очень серьёзный и важный вопрос. И некоторые говорят, что раз уж Эсав просит, как в детстве (Эсав маленького Яакова кормил с ложечки – таковы обязанности старшего брата по отношению к младшему), и если Эсав возлагает на Яакова роль старшего братика, который за младшим ухаживает, то и первородство можно продать.
Другой вариант говорит о том, что часть разговора осталась за кадром. Эсав спросил: «А чо у нас сегодня чечевичная похлёбка?» На что Яаков ответил: «Это траурная похлёбка по смерти Авраѓама». И Эсав говорит: «Как? Авраѓам умер?! Этот человек, этот великий праведник, человек, который всю жизнь служил Богу, который отца нашего готов был принести в жертву, он умер?! Ну, тогда у меня вообще никаких шансов, мне ли с ним тягаться в праведности? Зачем мне вообще первородство и зачем мне жизнь?» И смотрите, что в предыдущем стихе написано: «Яи так устал». Можно понять это и так, и тогда Яаков сказал: «Ну, продай мне первородство, раз уж ты такой усталый».
Но, скорее всего, Яаков просто пытается поговорить с Эсавом, когда он усталый, когда он больше предрасположен к продаже первородства, а вот эта смена ролей, о которой мы сказали, возможно, его подстёгивает к этому. Мы не можем говорить, что человек всегда поступает искренне и на сто процентов честно. С Яаковом случается по-разному, есть тут некоторая проворность или ушлость, у Праотца нашего. Но он предлагает честную сделку – продай мне сегодня своё первородство. Что отвечает ему Эсав?
וַיֹּאמֶר עֵשָׂו הִנֵּה אָנֹכִי הוֹלֵךְ לָמוּת וְלָמָּה-זֶּה לִי בְּכֹרָה׃
ваёмер эса́в ѓинэ́ анохи́ ѓоле́х ламу́т велама-зэ́ ли бехора́
32. И сказал Эсав: «вот я иду на смерть, зачем же мне вообще первородство?».
Это можно понять в свете того, что мы рассказали о той линии, которая говорит про траур по Авраѓаму: «Если Авраѓам умер и у него никаких шансов, то и я иду умереть, и зачем вообще это первородство с его служением Всевышнему, с его всеми достоинствами и недостатками. Даже если говорить о том, что первенец получает бо́льшую долю дома, то зачем мне? Я охотник, я каждый день хожу на смерть, я и так умру, и зачем накоплять богатства, если всё равно умрёшь, зачем мне первородство?»
Но можно и так понять: «Я каждый день хожу на смерть, я охотник, у меня такая работа. Первородство с его необходимостью управлять семейным бюджетом, быть священником, за семью отвечать, за всех – это не моё, я вольный стрелок, «нет ни кола и ни двора, зато не платят королю налоги». Я буду так жить, и зачем мне первородство?» – так рассудил Эсав.
וַיֹּאמֶר יַעֲקֹב הִשָּׁבְעָה לִּי כַּיּוֹם וַיִּשָּׁבַע לוֹ וַיִּמְכֹּר אֶת-בְּכֹרָתוֹ לְיַעֲקֹב׃
ваёмер яако́в ѓиша́веа ли каём вайишава́ ло вайимко́р эт-бехорато́ леяако́в
33. И Яаков ему сказал: «поклянись мне сегодня!» И Эсав поклялся.
Поклялся, потому что первородство вообще трудно продать, и должна быть чёткая формулировка: я передаю тебе, отдаю тебе своё первородство. Обычно клятва делается перед судом, при свидетелях, потому что от клятвы, в общем-то, легко отвертеться. Но в семье Яакова есть Имя Божье, есть знание Бога, есть понимание, что там всё время, в каждом из них присутствует Авраѓам и Ицхак – и в Яакове, и в Эсаве. И каждый из них – это такой переходящий суд, поэтому Эсав смело клянётся и передаёт своё первородство Яакову. Об этом ещё в дальнейшем будут споры, но не в этом нашем отрывке.
וְיַעֲקֹב נָתַן לְעֵשָׂו לֶחֶם וּנְזִיד עֲדָשִׁים
веяако́в ната́н леэса́в ле́хем унзи́д адаши́м
34. И дал Яаков Эсаву хлеба и похлебку из чечевицы…
Тут становится понятным, что похлёбка-то была из чечевицы. Почему сразу не было сказано? Потому что нам немножко показывали мир глазами и Эсава тоже. Обратите внимание, что Яаков даёт Эсаву и хлеб, чтобы не было сказано, что он использовал опасность для жизни для того, чтобы завершить сделку и только поддержать жизнь. Яаков даёт больше, чем Эсав просил. Некоторые комментаторы видят здесь праздничный пир, заключение завета, то есть этакий образ хлебопреломления, говоря ещё о том, что, если хлеб и похлёбка были произведением рук Яакова, и только он мог их дать, то вино Эсав мог пойти и взять в домашнем погребочке. И поэтому многие видят в этом ещё и заключение завета, заключение договора, которое делается на хлебе и вине. Но не везде и не всегда это можно так понять.
וַיֹּאכַל וַיֵּשְׁתְּ וַיָּקָם וַיֵּלַךְ וַיִּבֶז עֵשָׂו אֶת-הַבְּכֹרָה׃
ваёхаль вае́шт вая́ком ваела́х вайи́вез эса́в эт-ѓабехора́
…и поел, и очухался, и встал, и пошёл, и презрел Эсав свое первородство.
Здесь очень короткими перебежками описывается: ваёхаль – и поел, вае́шт – и очухался, вая́ком – и встал, ваела́х – и пошёл, вайи́вез – и презрел. Слово буз значит посчитал позорным, посчитал ничтожным, посчитал тем, что можно выбросить другим.
Прочитаем ещё раз: и поел, и оклемался, и встал, и пошёл и презрел Эсав своё первородство. Уже поев и придя в себя, – и встал, и пошёл, и, придя в силы, всё равно Эсав пренебрёг своим первородством. Нет у него какого-то вопля такого: «Что я наделал и почему я так поступил?» Нет, у него нет особого сожаления по поводу происшедшего.
Один из комментаторов, Ибн-Эзра, говорит о том, что Эсав презрел первородство потому, что к тому моменту, когда было дело, семья Ицхака совсем обнищала, наследства там нет, чтобы делить.
Вот что говорит Ибн-Эзра. Этим первородством пренебрёг, поскольку увидел, что у отца нет богатого наследства. Многие по этому поводу недоумевают: «Как могло такое быть? Ведь Авраѓам оставил Ицхаку богатое наследство». Но разве те, кто недоумевает, никогда не видели людей, богатых в юности и разорившихся к старости? Об этом свидетельствует то, что Ицхак любил Эсава, поскольку нуждался в его пище. Если бы в доме его отца было вдоволь хлеба, то Эсав, который его уважал, не продал бы первородство за кушание. Если бы отец его ежедневно питался вкусными яствами, то в чём смысл сказанного: «Налови мне дичи»? И почему у Яакова не было красивых одежд, и почему мать не дала ему в дорогу золота и серебра, так что пришлось ему сказать: «И Бог даст мне хлеб в пищу, и платье для одежды»? Почему любящая мать не послала ему средства к существованию, так что ему пришлось сторожить стадо? А стих, в котором сказано про Ицхака – «и стал велик этот человек (26:13)» – относится к тому времени, когда он ещё не состарился. Люди со слепым сердцем полагают, что богатство – одно из достоинств праведника. Однако история пророка Элияѓу доказывает обратное. Или спрашивают: «Почему Всевышний обделил Ицхака имуществом?» Может, они лучше ответят, почему Он лишил его зрения? И пусть не подсовывают нам мидраши, в которых, на самом деле, сокрыта тайна, ибо непостижимы замыслы Всевышнего и человеческий разум не способен их постичь. Другие говорили: «Но ведь у него был скот, ведь Ривка сказала: «Пойди-ка в стадо». Возможно, небольшое количество скота у него осталось. А может, верно толкование, что пойди в стадо имелось в виду пойти в место, где есть стадо, то есть туда, где продают скот.
И Ибн-Эзра здесь приводит расхожее мнение, что Эсав, живя материальными интересами, не видел материальных интересов в имуществе Ицхака, потому что Ицхак к тому времени был разорён. Разорён ли был Ицхак – это отдельная история. Смысл здесь такой, что для Эсава первородство – штука материальная, поскольку материального преимущества здесь никакого нет, то лучше сегодня поесть, лучше чечевичная похлёбка в котелке, чем сомнительное наследство в будущем. Таким образом Эсава делают человеком только этого мира, принадлежащим только к этому миру.
Но есть те, кто, естественно, возражает по поводу Ицхака, и это длинный спор. Когда мы будем разбирать благословение и путь Яакова в Харан, мы об этом ещё поговорим. А пока оставим открытым вопрос о богатстве или бедности Ицхака. Эсав посчитал несто́ящим первородство, посчитал его несто́ящим вообще, потому что чечевичная похлёбка – это самое дешёвое, что может быть. Это как со злости продать дом за коробку спичек, это несопоставимые ценности. Эсав избавился от первородства, и дело не столько в чечевичной похлёбке.
Вот такая вот история произошла. От неё ответвляются ещё вопросы, на которые в дальнейшем Тора даст ответы. Не всегда в конце главы всё ясно.