Глава 3: Из чего сделаны люди.
Из чего сделаны люди
Вена, 1960-й год. Виктор Франкл, всемирно известный писатель и психиатр, был готов бросить всё, что у него было: исследования, клиническую практику, даже семью – и бежать в Австралию.
Переживший невообразимые ужасы Холокоста, вынесший из пепла Освенцима смелую новаторскую теорию психологии человека, он больше не мог выносить, что коллеги постоянно насмехаются над делом всей его жизни. Взгляд Франкла на человеческую природу в некоторых ключевых областях отличался от “партийной линии” школы Фрейда, которая после войны доминировала в области психологии, что делало его самого и его работу неизменной мишенью для публичных научных насмешек.
Именно оскорбление его глубочайших убеждений относительно внутреннего мира человека было последней каплей. Он cумел пережить телесные муки от рук нацистов, но больше не мог выносить духовные унижения со стороны коллег.
Именно тогда в дверь его дома в Вене постучалась Маргарита Козенн-Хайес (1909-2000 г.), известная оперная певица, происходившая из династии вижницких хасидов.
Она сказала, что прибыла с личным посланием от хасидского ребе, рабби Менахема-Мендла Шнеерсона из Нью-Йорка.
– Ребе попросил меня передать, – сказала она, – чтобы вы не сдавались. Вы должны быть сильным. Не позволяйте насмешникам помешать вам. Вы добьетесь успеха, и Ваша работа совершит прорыв в психологии.
Услышав эти обнадеживающие слова, пришедшие издалека, доктор Франкл расплакался. Он совсем было пал духом, и уже заполнял документы для иммиграции в Австралию, он сдался – но пришедшие от Ребе слова ободрения возвратили его к жизни.
Вернув самообладание, доктор Франкл стал решительно продолжать дело своей жизни. И он довел его до конца. После этой судьбоносной встречи доктор Франкл удвоил свои усилия по распространению своих уникальных идей и терапевтических подходов к исцелению человеческой психики. Вскоре его труд “Человек в поисках смысла” был переведен на английский язык, что немедленно вызвало широкий интерес к его творчеству и мировоззрению, и интерес этот не уменьшается и по сей день. Одна лишь эта книга была переведена на двадцать восемь языков и разошлась тиражом более десяти миллионов экземпляров, породив целый жанр книг по психологической самопомощи, а также логотерапию – уникальную философию Франкла и метод психологического здоровья и исцеления.
Мы знаем, что Виктор Франкл стал одним из самых влиятельных мыслителей ХХ века; пройдя через ад Холокоста, он, тем не менее, нашел в себе силы выдвинуть вдохновляющую идею о человеческой психике, в корне отличавшуюся от общепринятых норм того времени. Но почему Ребе так беспокоился о докторе Франкле и особенно о судьбе его работы? В то время было много психологов, – так что же такого было в понимании Франклом человеческой психики, что Ребе обратил на это внимание и оказал поддержку?
Для ответа на этот вопрос мы должны глубже посмотреть на основы самого психоанализа. В 1920-е годы Виктор Франкл был близким учеником Зигмунда Фрейда. Франкл был последователем и преданным адептом радикальных теорий и практик Фрейда с момента появления теории психоанализа. Однако со временем их взгляды на форму и сущность человеческой природы стали расходиться.
Фрейд считал, что человеческая сущность определяется – и запутывается – в нескончаемом стремлении уравновесить противоборствующие желания и стремления, сознательное и подсознательное. Франкл, напротив, подчеркивал способность души преодолевать ограничения своей сущности через поиск более глубокого смысла и проявления добросердечия. Этот фундаментальное расхождение во взглядах со временем только расширялось.
Зигмунд Фрейд, скончавшийся в 1939 году, не увидел абсолютной бесчеловечности Холокоста. Можно только гадать, как бы это изменило его выводы о психической природе человека.
Виктор Франкл прошел через Освенцим. Он видел ужасы концлагерной жизни; он пил гнилую воду и чувствовал запах разлагающихся трупов, но он также стал свидетелем чудесных проявлений самоотверженности и заботы.
“Если бы Фрейд побывал в концентрационном лагере, – писал Франкл, – он бы изменил свою позицию. Помимо основных естественных побуждений и инстинктов, он бы столкнулся с человеческой способностью преодолевать собственные ограничения. Мы, узники концлагерей, помним людей, которые ходили по баракам, утешая других, отдавая свой последний кусок хлеба. Их, возможно, было немного, но они были достаточным доказательством, что у человека можно отнять все, кроме одного, последнего остатка человеческой свободы – выбора собственной позиции в любых обстоятельствах, выбора своего собственного пути”. 1
Именно в плавильном тигле того жуткого концентрационного лагеря выплавились идеи в отношении базовых реалий человеческой психологии, которые Франкл интуитивно ощущал ранее. И когда война закончилась, доктор Франкл не смог избежать неминуемого столкновения с основополагающими принципами своего бывшего наставника и преданными последователями его учения.
Основной вопрос заключается в том, существует ли за всем этим главная, целостная духовная сущность – душа. Нас определяют случайные компоненты, из которых состоит наша конкретная личность – или в нас есть нечто более глубокое и бесконечное, к чему мы можем получить доступ и что мы можем пробудить, чтобы преодолеть наши собственные ограничения?
Конфликт Фрейда и Франкла коренится в самом сердце вопроса о сути человеческой личности. Они, каждый по-своему, стремились раскрыть то, что скрывается в глубинах нашей психики под теми масками, которые мы показываем миру. Они оба хотели понять, что действительно определяет поведение человека, – кто мы на самом деле? И, что еще важнее – кем мы можем быть?
Отвечая на эти вопросы, Фрейд и Франкл утверждали, что существует многослойная структура человеческого сознания. То есть, у каждого человека есть несколько уровней осознания, включая, конечно, подсознательные области психики, которые оказывают изначальное влияние на наше поведение и выражают себя загадочными способами через сны и оговорки.
Доктор Франкл полагал, что под различными побуждениями, как своекорыстными, так и социально приемлемыми, есть нечто более глубокое – внутренняя сущность, душа, которая преодолевает и включает в себя сложные элементы психики и разума.
Этот уровень нашего существования в первую очередь обусловлен “стремлением обрести смысл своей жизни”. Отсюда и название его знаменитой книги: “Человек в поисках смысла”.
Это фундаментальное расхождение во мнениях между Фрейдом и Франклом относительно того, что лежит в основе человеческой психики, прекрасно отражено в беседе Ребе с известным профессором, который сетовал на извращенную человеческую природу:
– В своей жизни я встречал разных людей и заметил, что вначале они могут казаться милыми и очаровательными. Они могут проявить заботу о вас, интересоваться вашей жизнью и даже заявлять, что любят вас! Но если копнуть чуть глубже – и для одних придется копнуть глубже, чем для других – то по своей сути все люди абсолютно одинаковы: эгоистичные, высокомерные и самовлюбленные. Почему природа человечества такова?
Ребе ответил аллегорией:
– Когда идешь по улице, все выглядит элегантно и привлекательно: высокие цветущие деревья, роскошные дома, асфальтированные дороги и дорогие машины. Но если взять лопату и начать копать, то обнаружится земля и грязь, – ничего похожего на прекрасный, но “обманчивый” мир на поверхности.
До этого момента профессор согласно кивал головой.
– Но если не сдаваться и продолжать копать глубже, – закончил Ребе, – то в конечном итоге можно обнаружить полезные ископаемые и алмазы.
Ребе признавал, что психическая реальность, которая лежит под внешней поверхностью человеческой личности, зачастую гораздо менее привлекательна. Тем не менее, Ребе также подчеркивал, что под всей этой “землей и грязью” есть нечто более глубокое, нечто прекрасное и священное – душа.
Возможно, именно поэтому Ребе так заинтересовался доктором Франклом и его работой. Взгляд Франкла на человеческую психику был очень близок к хасидскому пониманию: у нас под поверхностью личности есть душа. Это душа формирует истинную суть нашего бытия и соединяет нас с другими душами и с Высшей силой. Активизация этой ключевой точки внутри нас и есть то, что позволяет нам превозмогать нашу низменную природу и стать силой добра в этом мире.
Впоследствии, после того послания доктору Франклу, Ребе с восхищением писал о его подходе:
Очевидно, что некоторые врачи помогали своим пациентам и излечивали их, особенно с тех пор, как один профессор (т.е. Франкл) нашел в своей душе смелость заявить вопреки мнению знаменитого основоположника психоанализа (т.е. Фрейда), что вера в Б-га и религиозность в целом, придающие жизни смысл и т. д., являются одним из наиболее эффективных способов излечения”.2
Кроме того, Ребе поддерживал и рекомендовал его подход,3 – в частности, советуя другим ученым и психологам изучать труды Франкла, чтобы увидеть связь между психологическими воззрениями и учением хасидизма.4
Хотя доктор Франкл редко принимал публичное участие в работе еврейского сообщества, он постоянно, до последних дней своей жизни поддерживал деятельность Хабада в Вене.
Из этих историй можно сделать вывод, что, невзирая на неоспоримое влияние идей Фрейда в области психологии, Ребе был близок подход доктора Франкла к лечению и к побуждению человека к большей человечности. Ребе соглашался с Франклом в том, что в каждом человеке заложен потенциал, значительно выходящий за рамки его собственного тела и собственного эго. Пробуждая внутреннее ощущение высшего смысла, человек может выбраться из трясины навязчивых эгоцентричных идей и по-настоящему приблизиться к святости.
ПРИМЕЧАНИЯ
- “Человек в поисках смысла”, с. 66.
- Игрот кодеш, том 22, с. 227.
- Связь Франкла с Ребе видна и из следующего эпизода. В начале 1970-х годов Клайв Коэн, изучавший психологию в Лидском университете, посетил Ребе. Коэн начал изучать иудаизм в йешиве в Морристауне, штат Нью-Джерси; он спросил Ребе, как относиться к многочисленным конфликтам между современным учением психологии и парадигмами иудаизма. Ребе предложил обратиться с этим вопросом к Виктору Франклу. “Если хотите, — добавил Ребе, — можете сослаться на меня”.
- Например, еврей-психиатр Джейкоб Гринвальд рассказывал, что однажды был приглашен к Ребе. Ребе хотел знать, знаком ли он с трудами Виктора Франкла и возможно ли их объединить с воззрениями Торы на психотерапию.