Р-н Мендл Калменсон
Позитивная предубежденность
Благодаря сочетанию характера, воспитания, и свободной воли, каждый из нас обладает определенной “линзой”, которая формирует и окаймляет то, как мы видим себя, других и мир вокруг нас.
В пронзительных словах, обращенных к человеку, который имел обыкновение жаловаться на свои жизненные обстоятельства, Ребе отметил: В нашем мире все является сочетанием плохого и хорошего. Человек должен выбрать, какому образу мыслей он последует и будет придавать особое значение…
Эта книга учит философии позитивизма на живом примере, демонстрируа, как Ребе помогал реальным людям в реальном времени решать их реальные проблемы. Ее цель – передать вам принципы и опыт, мудрость и навыки, понимание и вдохновение, которые дадут вам возможность персонализировать, усвоить и воплотить вашу собственную Позитивную Предубежденность.
Содержание
Введение
Во время частной аудиенции у Любавичского Ребе ответственный секретарь одной крупной еврейской газеты похвастался своим изданием: “Наши публикации – независимые и совершенно объективные!”
“Независимые – возможно, но объективные?.. – многозначительно сказал Ребе. – Такого понятия не существует. Человек не может быть совершенно непредвзятым. Каждый человек по-своему необъективен”.1
Я понял слова Ребе так, что никто не может жить без предубежденности, никто не может жить, не имея собственных представлений о мире.
Сочетание характера, воспитания и свободной воли в каждом из нас создает определенную “линзу”, которая формирует и определяет то, как мы видим себя, других и мир вокруг нас. Как сильно бы мы ни старались, невозможно стереть из наших наблюдений, слов и действий оттенки нашего характера, прошлого опыта и убеждений.
Рамки тех воззрений, которые мы, сознательно или неосознанно, принимаем, глубоко влияют на наше восприятие реальности.
Иными словами, эта форма понимания становится нашей “операционной системой”, определенным механизмом, с помощью которого мы истолковываем, интерпретируем, рассматриваем и определяем каждое событие и каждое взаимодействие, которые с нами происходят.
Сам факт субъективности порождает следующие вопросы:
Что является нашими предубеждениями? Что представляют собой те рамки, через которые мы смотрим на мир? Можно ли изменить их так, чтобы они выполняли свое назначение лучше – как для нас, так и для других?
Если наши предубеждения неизбежно искажают то, как мы интерпретируем и ощущаем мир, то важнейшая цель жизни должна состоять в том, чтобы осознавать и корректировать свою необъективность.
Обращаясь к человеку, который имел обыкновение жаловаться на свои жизненные обстоятельства, Ребе сказал:
– В нашем мире все является сочетанием плохого и хорошего. Человек должен выбрать, на какие аспекты жизни ему обращать внимание, что считать главным…
Насколько поучительны слова наших мудрецов, говорящие нам о неблагодарности Адама: еще прежде, чем он был изгнан из Эдемского сада (где он буквально жил в раю), Адам был недоволен условиями своей жизни. С другой стороны, были люди, мужчины и женщины, которые даже среди ужаса нацистских концлагерей благодарили и благословляли Создателя, произнося утренние благословения. Обстоятельства жизни каждого человека, по большому счету, находятся где-то между этими полюсами…
Я хочу подчеркнуть (вовсе не желая никого упрекать) вот что: будет ли наполнена удовлетворением и смыслом подлинная суть жизни, которую мы проживаем, в огромной мере зависит от нашей силы воли, которая определяет, на чем мы концентрируем свое внимание – на положительном или же отрицательном.2
Наше мировосприятие обладает такой мощью, что может заставить нас находить недостатки и в раю, – и напротив, ощущать благодарность Творцу даже при немыслимых страданиях.
Ребе с несвойственной ему откровенностью однажды намекнул раву Берлу Юнику, своему хасиду и доверенному лицу3, что его принцип позитивного мировоззрения берет начало в горестном прошлом: “Я всегда работал над собой, чтобы видеть вещи в положительном свете, иначе я не смог бы выжить”.
Эти простые на вид слова заключают в себе основную тему этой книги: возможность жить полной позитива жизнью – вопрос не обстоятельств, а личного выбора, зависящий не от нашей индивидуальности, но от нашего подхода.
Нас формируют не события нашей жизни, но те смыслы, которые мы им приписываем.
Иными словами, если изменить взгляд на вещи, то изменятся сами эти вещи.
По большому счету, величайший полигон любой теории – это лаборатория жизни. Именно это отличает нашу книгу о позитивной жизни от многих других. Если, как говорится, история – это философия, которая учит нас на примерах прошлого, то эта книга учит нас философии позитивности на живом примере, раскрывая то, как Ребе взаимодействовал с реальными людьми, влияя на реальные события в реальном масштабе времени.
Важно отметить, что целительное мировоззрение, описанное в этой книге, основано на жизни человека, прожитой отнюдь не в покое и благоденствии. Напротив, это взгляды и представления человека, так и не удостоившегося иметь собственных детей, человека, который прошел сквозь погромы, поля сражений Первой Мировой войны, эпидемии тифа, который был беженцем, испытал гонения и преследования, пережил ссылку отца, которого больше никогда не увидел, прошел через большевистскую революцию, расцвет коммунизма, Вторую Мировую войну, жестокое убийство нацистами брата, бабушки и многих родственников.
Собранные в этой книге мысли – это учение человека, который принимал на себя и переносил невообразимую боль сотен тысяч людей, которые шли к нему за исцелением, утешением, любовью, одобрением и помощью, а иногда – в поисках причины, ради которой стоит жить дальше.
И, наконец, это рабочие принципы человека, сознательно сделавшего выбор всеми силами оберегать философию и привычки мышления, речи и действий трехтысячелетней еврейской мудрости, понимания и знания; все это соединилось в то, что мы в этой книге называем “позитивной предубежденностью Ребе”.
Однажды обратив внимание на позитивную предубежденность Ребе, от нее невозможно отказаться. Отразившаяся во множестве историй, писем, воспоминаний и рассказов, оживающих на страницах этой книги, позитивная предубежденность Ребе освещает каждый аспект его мыслей, каждый оттенок его слов и каждое его действие.
Впрочем, эта книга написана не для того, чтобы поведать историю героических усилий одного человека, который вопреки темным и тяжелым временам создавал жизнь, полную позитива; эта книга не будет излагать в подробностях, как он вдохновил “всемирный спецназ” преданных ему “фонарщиков” распространять идею позитивного мышления, чтобы она вошла в жизнь каждого, кто встретится им на пути.
Напротив, цель этой книги – передать вам, дорогие читатели, принципы и опыт, мудрость и навыки, понимание и вдохновение, которые дадут вам возможность лично, в своем собственном ключе воплотить в жизнь вашу собственную позитивную предубежденность.
Каждая глава, каждая история и каждый вывод на страницах этой книги – всего лишь еще один шаг к высокому вúдению, которое откроет вам глаза на лучший, более яркий мир.
Мендель Кальменсон
28 сивана 5779 г.
ЛондонПРИМЕЧАНИЯ
- Из интервью Чарльза Рота проекту My Encounter (JEM) от 2 марта 2010 г.
- Игрот кодеш, т. 20, с. 41.
- Со слов его сына, р. Менахема Юника.
Глава 1: Мир – это Б-жественный сад
1951 год. 770 Истерн Парквэй, Бруклин, Нью-Йорк. В десятый день еврейского месяца шват, посреди зимы, в доме номер 770 на Истерн Парквей небольшая группа хасидов с нетерпением ожидала, с какими словами к ним обратится их новый Ребе. Они были скудным остатком некогда многочисленного хасидского двора Хабад-Любавич, в прошлом насчитывавшего сотни тысяч человек, с разбросанными чуть ли не по всей Восточной Европе центрами и форпостами.
Большинство этих евреев потеряли многих родственников в сталинских репрессиях или во время войны, некоторые уже давно перебрались через Атлантику и в той или иной степени ассимилировались к американской культуре. И вот они собрались здесь, гадая о том, что ждет их общину и их самих в этой стране? Какие изменения принесет в их жизнь новый Ребе?
Прошел ровно год с тех пор, как скончался шестой Любавичский Ребе, рабби Йосеф-Ицхак Шнеерсон, оставив сплоченное сообщество благочестивых ученых мистиков, простых евреев и уцелевших беженцев без руководства. Весь прошедший год место Ребе пустовало; рабби Менахем-Мендель раз за разом отклонял предложения занять этот пост.
Среди хасидов шли споры и обсуждения. Кто их возглавит? Куда им обратиться за утешением и поддержкой, за советами о жизни и о Торе?
Легко представить, что эта небольшая группа иммигрантов, говорящих в основном на идише, с их неотвеченными вопросами, помноженными на жизненные травмы, нанесенные советским режимом и ужасами войны, чувствовала себя растерянной и сбившейся с пути.
И вот среди этого разброда Ребе Менахем-Мендель явил скрытый доселе порядок. Он начал с того самого места, на котором остановился его тесть, Ребе Йосеф-Ицхак. Новый Ребе начал свое инаугурационное выступление с хорошо известных слов из “Шир ѓа-Ширим” (“Песни Песней”): “Бати ле-гани” (“Я пришел в Мой сад…”).1
Теми же словами начал рабби Йосеф-Ицхак свой последний, опубликованный ровно годом ранее маамар, который был своего рода последним словом, его завещанием. Этот тонкий акт духовной связи, олицетворяющий восстановление нити, связывающей одного Ребе с другим, был настолько важен для Ребе, что в течение следующих четырех десятилетий на ежегодном хасидском собрании, посвященном годовщине ухода его тестя и предшественника, Ребе продолжал анализировать и раскрывать все более глубокие и возвышенные аспекты последнего послания рабби Йосеф-Ицхака.
В конечном итоге, оба Ребе истолковали стих Бати ле-гани творческим и вдохновляющим образом: несмотря на всю царящую в мире неопределенность и разрушительный хаос, которые не дают забыть ужасы недавнего прошлого и по-прежнему во многом формируют наши времена, мир – не жестокая бессмысленная материя, слепо несущаяся сквозь пространство. Мир – это сад Всевышнего, Его самое прекрасное творение и избранная Им обитель.
Как человек осознает эту истину и как он построит жизнь сообразно ей – во многом зависит от того, как он рассматривает и воспринимает мир вокруг и внутри себя. Когда вы смотрите вокруг себя и внутрь своей души, что вы видите: свалку или страну чудес? Пустыню или оазис?
Согласно хасидскому учению, каждый из нас в силах определять свой опыт, опирающийся на собственное восприятие, и воздействовать на него. Ощущая это всеми фибрами души, Ребе тщательно развивал и последовательно выражал то, что я бы назвал глубоким, системным, позитивным отношением к жизни, Торе и людям, и это побуждало его везде и во всем искать и находить чистую, позитивную суть.
Способность постоянно видеть под руинами Храм, активно искать позитивные аспекты и новые возможности в любой конкретной ситуации, глубоко верить в абсолютную доброту и неизменное присутствие Б-га, жить с целью, ответственностью и смыслом – все эти качества обеспечивают духовную и психологическую основу фундаментальной теории Ребе и его исцеляющей практики.
Развивая это понимание, Ребе тем самым ухаживал за Б-жественным садом, помогая каждому из нас стать лучшими, более святыми и счастливыми “садовниками”. Попросту говоря, позитивная предубежденность, будучи ключом к раскрытию тайного Б-жественного сада, была основой учения Ребе в течение последующих четырех десятилетий, раскрываясь во множестве проявлений, особенно в концепции Бати ле-гани, которую Ребе развивал год за годом.
Как прекрасен этот мир!
В известном обращении, произнесенном десятого швата 5732 (1972) г., двадцать два года спустя, Ребе снова дал толкование Бати ле-гани, чтобы устранить возможный когнитивный диссонанс от кажущегося несоответствия окружающего нас мира с учением о том, что мир – это сад Б-га. Вот что сказал об этом Ребе:
Глядя физическими глазами, мы воспринимаем только материальные аспекты всего, что мы видим, и, естественно, задаемся вопросом: что творится с миром? Ситуация ухудшается неуклонно, из поколения в поколение и даже из года в год. Добро не торжествует, условия жизни не улучшаются, и священные духовные ценности вовсе не главенствуют…
Такие мысли легко могут привести к выводу, что этот мир – не что иное как джунгли, где правят эгоистичные звери, и что он, конечно, даже отдаленно не похож на сад, где зреют восхитительные плоды…
Подобные мысли приводят к унынию и отчаянию. Как мы можем надеяться воздействовать на мир и менять его к лучшему, если ситуация постоянно ухудшается?
Образ наших мыслей напрямую влияет на оттенок наших эмоций, на характер речи и даже на эффективность наших действий. Одни мысли с большей вероятностью поведут нас мрачными разрушительными путями, в то время как другие мысли способны вдохновлять и укреплять нас в стремлении достичь высшей цели.
Поэтому:
Мы должны знать, что мир … это сад! Не только [утилитарное] поле, которое дает злаки, [т.е. необходимое для существования,] но и роскошный сад, приносящий драгоценные плоды, [которые даруют аромат, вкус, красоту и удовольствие].
Более того, этот мир – не просто какой-то сад; это – сад Б-га. Как говорится в стихе: “Я пришел в Мой сад [и потому благость его измеряется в соответствии с Его бесконечными категориями]”.
С этой точки зрения мы способны увидеть мир по-иному; мы начинаем замечать то, что с первого взгляда могли упустить. Когда мы понимаем, что наша обязанность – постоянно искать [Б-га и добро], то стремимся оглянуться вокруг и постичь то, что спрятано под оболочкой, найти плод под его кожурой.2
Более того, несмотря на все, что свидетельствует об обратном:
.. Мы уверены, что успешно найдем дорогу к саду, который скрыт в творении, ибо Тора говорит нам, что он действительно здесь, он ожидает, чтобы его нашли…
Зная, что драгоценное сокровище жаждет быть найденным, мы уделяем больше внимания нашей задаче и не позволяем себе отвлекаться от цели…
Мы должны знать, что живем в прекрасном мире. И, размышляя об этом, мы можем идти по жизни, … будучи уверены в том, что мы найдем плоды Б-жественного сада.
“Вам-то легко говорить”
Подобные утверждения, с какими бы благими намерениями их ни говорили, нередко оставляют чувство, что человек, который их произнес, никогда по-настоящему не страдал.
Однако вспомним, что Ребе пережил многочисленные погромы, эпидемию тифа, трагедию беженцев, Первую Мировую войну, большевистскую революцию, становление коммунизма, арест отца, который так и скончался в ссылке, Вторую Мировую войну, бездетность. Кроме того, будучи Ребе (и даже, как мы увидим, задолго до этого), он посвятил свою жизнь заботам о бедах и страданиях сотен тысяч людей, которые приходили к нему за советом, благословением, исцелением, поддержкой, любовью, одобрением, помощью, а иногда и за смыслом жизни.
Точно так же рабби Йосеф-Ицхак, который первым сформулировал идею о том, что тот мир, который мы видим, несмотря ни на что, является “садом Всевышнего”, прожил жизнь, полную невообразимой боли и страданий, – как в личном, так и в историческом плане.
Рабби Йосеф-Ицхак был арестован советским режимом, его пытали, приговорили к смертной казни, затем отправили в ссылку; он пережил ковровые бомбардировки Варшавы в начале Второй Мировой войны, боролся с рассеянным склерозом, потерял дочь в Треблинке, был свидетелем того, как его хасиды гибнут из-за коммунистических репрессий и Холокоста, а приехав в Америку, видел нарастающую волну ассимиляции американского еврейства.
Вот как говорит об этом наш Ребе:3
Все вышеперечисленное – это взгляд “человека, который видел горе”4, который перенес невыразимые страдания как до, так и после прибытия на гостеприимные берега Америки…
И все же он, как отметил Ребе в 1972 году, мог, тем не менее, видеть сад Б-га под осквернением и разрушением, устроенными людьми.
Оба Ребе пережили неистовые судороги обезумевшего мира, стали свидетелями того, как “самая цивилизованная нация” в мгновение ока превратилась в жесточайшую машину убийства.
Страдая вместе с миллионами своих собратьев, они с разбитым сердцем смотрели на то, как уничтожалось европейское еврейство в то время как “развитой” и “просвещенный” мир молча выжидал, раздумывая, что делать с “еврейским вопросом”.
Наши Ребе имели полное право относиться цинично к миру и к состоянию человечества, потерять веру в его развитие. И все же, несмотря на все пройденные беды и испытания, оба Ребе в течение всего периода своего руководства неуклонно придерживались фундаментального принципа: “Этот мир хорош по своей природе , и таким намеренно создан. Сама реальность – истинное произведение священного искусства!”
Они оба, каждый по-своему, посвятили все свое существо исцелению сломленного духа полуистребленного народа, помогая ему восстанавливать и обновлять веру в Б-га, Его мир и творения – день за днем, поступок за поступком.
Снова и снова, с чем бы они ни сталкивались в жизни, они заявляли громко и ясно: этот мир – сад, и на нас возложены уход и забота о нем.
Каким бы “замусоренным” коллективными и личными ошибками ни было наше прошлое, каждый из нас по своей сути способен раскрывать священные искры света, спрятанные в осколках разрушенного мира. И для этого каждый из нас должен настроить свое восприятие так, чтобы всегда видеть первозданную красоту жизни и не забывать, Чья рука ее сотворила!
В этом – искупительная работа, возложенная на нас, верных садовников, та работа, к которой Ребе неустанно нас готовил: всегда видеть в мире добро, всегда видеть в мире Б-га и заботиться о Его саде.
Эта основополагающая формулировка духовной миссии, полная решимости и надежды, вошла в центр еврейского сознания в самый нужный момент, восстав, подобно фениксу, из тлеющего пепла ненависти, страха и геноцида, чтобы вдохновить армию просветителей-единомышленников.
Это и был путь Ребе – побеждать тьму светом.
ПРИМЕЧАНИЯ
- 5:1.
- Это работа по превращению действительности в то, чем она, по сути, и является, посредством смены нашей дуалистической перспективы — так, чтобы увидеть единство Б-га, открыв под поверхностью всех явлений присущее всему благо. Это то, что подразумевается под каббалистической концепцией раскрытия «плода, который находится под кожурой». Наши материальные глаза видят только оболочку реальности, глаза же души ощущают сладкий и питательный плод внутри. Признание этой истины и жизнь в соответствии с ней — это то, что позволяет нам выполнять нашу задачу: заботиться о Б-жественном саде.
- Сихот кодеш 5732, т. 1, с. 362.
- Трактат Эйха, 3:1.
Глава 2: Больше внимания позитивному
Задумывались ли вы когда-нибудь, почему газеты переполнены плохими новостями? Почему люди зачастую тратят гораздо больше времени на мысли о том, что в их жизни не так, вместо того, чтобы ценить происходящее? Почему в нашей памяти так много места отведено тягостным переживаниям? И почему именно они всплывают в памяти гораздо легче, чем приятные моменты? Почему мы зачастую полагаем, что наша жизнь определяется нашим негативным, а не позитивным опытом?
Чтобы описать этот феномен отношения человеческого сознания к миру, ученые ввели термин “склонность к негативу”1. Склонность к негативу по сути означает, что негативный жизненный опыт влияет на наше психологическое состояние и последующее поведение больше, нежели нейтральный или положительный, даже если они примерно равны по силе.
По мнению нейробиологов, наш мозг развил особые схемы, которые мгновенно считывают в эмоциональной памяти негативные переживания, чтобы мы могли на них учиться. С другой стороны, большинство положительных переживаний проходят через мозг как вода сквозь сито: мы их переживаем, получаем удовольствие и быстро забываем.
Таким образом, для просмотра и обработки негативного опыта мозг выделяет существенно больше места, чем для позитивного: если бы негативные раздражители не фиксировались и не получали соответствующей реакции, это могло бы представлять опасность для жизни.
Мы вынужденно стали специалистами по наблюдению за негативными аспектами в своей жизни и в своем окружении. И это вполне естественно.
Негативная предубежденность позволяет нам бдительно следить за любыми потенциальными опасностями и угрозами нашему благополучию и своевременно реагировать на них, пока не стало слишком поздно. Проблема в том, что у этого свойства есть побочный эффект.
Поскольку мы всегда отслеживаем потенциальные опасности, то, как правило, положительным аспектам нашей жизни уделяется меньше внимания. Например, когда нам делают комплимент, нам на мгновение становится приятно, а затем мозг возвращается в “защитный режим”, и мы забываем эти теплые, положительные эмоции.
Подобным же образом, если в течение дня с нами произойдет девять положительных ситуаций и одна отрицательная, то более вероятно, что к концу дня мы четче запомним отрицательный опыт.
Поэтому мы склонны находиться в состоянии легкой настороженности и тревоги. В результате мы обычно преувеличиваем свой негативный опыт и не способны соотносить его с положительными аспектами нашей жизни, о которых забыли в моменты стресса.
Мыслить в позитивном ключе довольно сложно, поскольку это идет вразрез с нашей устоявшейся природной сутью. И тем не менее, чтобы улучшить качество жизни, нужно поддерживать позитивный подход даже в тяжелые ее минуты.
Ребе прекрасно знал о природной склонности человеческого сознания задерживаться на негативе. Тем не менее, он постоянно утверждал, что сознательно и скоординированно сосредоточивая внимание на позитиве, мы способны изменить свой образ жизни к лучшему.
Действительно, как мы уже говорили, однажды Ребе, упомянув о своем свойстве смотреть на вещи в позитивном свете, сказал: “Я работал над собой, чтобы смотреть на вещи в позитивном свете, иначе мне бы не удалось выжить”.2 Если вспомнить, какие катастрофические события Ребе пережил в своей жизни, это поистине поразительные слова.
Стоит отметить, что подход Ребе, который в этой книге мы называем “позитивной предубежденностью”, – хотя и заключается в том, чтобы уделять больше внимания позитивному, но никогда не имел целью скрыть или обелить недостатки текущей реальности. В сущности, в мировоззрении и мотивирующем религиозном подходе Ребе уникальным является то, что он не игнорировал и не отрицал суровые реалии жизни, а наоборот, признавал их и встречал лицом к лицу.
Одним из многих примеров является ответ Ребе на письмо, полное отчаяния.
Нет в жизни счастья
Ребе писал:
Я получил ваше письмо, в котором вы описываете свои экономические обстоятельства и некоторые другие условия, которые являются причиной вашей неудовлетворенности и отсутствия духовного удовлетворения.
Если у вас есть копия вашего письма, и вы перечитаете ее еще раз в более объективном настроении, я думаю, вы придете к выводу, что человеческая жизнь на этой земле, к сожалению, не свободна от различных факторов, которые вызывают огорчение, и что это верно всегда, хотя причины могут быть разными. Человеку не суждено прожить жизнь в состоянии абсолютного счастья. Однако для человека крайне важно иметь четкое представление о фундаментальных проблемах и развивать в себе правильные ожидания и мироощущение.3
Конечная цель состоит не в том, чтобы полностью избежать или устранить все жизненные проблемы и конфликты. Это, по словам Ребе, невозможно. И, как мы увидим, даже это не гарантировало бы счастья, поскольку многое зависит от того, как мы воспринимаем свои реальные обстоятельства. Однако в наших силах так “развивать мироощущение”, перерабатывая и объединяя весь свой опыт, в том числе и негативный, чтобы высвободить, а не ограничить наш потенциал, чтобы достичь успеха и счастья. Видеть жизнь под более широким углом, чем наши непосредственные впечатления, – важный первый шаг к изменению негативных моделей реагирования.
Рецепты врача
Интересно, что Ребе, делая аналогичное замечание, ссылается на Рамбама.
Отвечая кому-то о необходимости развивать в себе оптимистичное мировоззрение, Ребе писал:
Легко заметить, что влияние жизненных событий в заметной и значительной степени зависит от того, как на них реагируют. И кто может быть лучшим тому примером, чем Рамбам, чья внешняя жизнь была полна несчастьями, волнениями, страданиями и трагедией, не дай нам Б-г! – в большей степени, чем у обычного человека. Тем не менее, он придерживался очень позитивного или, как теперь принято говорить, оптимистичного взгляда на жизнь, сформулированного в его работе “Путеводитель растерянных”.4
Ребе здесь ссылается на следующий отрывок из “Путеводителя растерянных” (3:12):
Люди часто думают, что зла в мире больше, чем добра; многие поговорки и песни разных народов основаны на этой идее. Говорят, что добро можно найти только в исключительных случаях, а зло многочисленно и долговечно. Не только простые люди делают эту ошибку, но даже многие из тех, кто считает себя мудрыми.
Эта ошибка – результат оценки всей вселенной по тому, что происходит с одним человеком. Только невежественный человек считает, что весь мир существует для него одного, словно больше ничего не заслуживает внимания. Следовательно, если с ним что-то случается вопреки его ожиданиям, он сразу же заключает, что весь мир зол. Однако, если он представит себе весь мир и, исходя из этого представления, поймет, какой малой частью мироздания он сам является, то обретет истину.
Если избавиться от зацикленности на самом себе, то можно понять, что, по большому счету, Творение несказанно прекрасно и в нем “все в порядке”. Звезды движутся по своим орбитам, времена года сменяют друг друга, высятся горы, океаны полны водой, птицы поют по утрам…
Конечно, в нашей жизни хватает забот, опасностей и драм, но нельзя застревать на своем пятачке и становиться жертвой негативных прогнозов и самоисполняющихся пророчеств.
Осознавать свое место среди безбрежных чудес Творения – вот проверенная временем практика концентрации на позитиве.
Не забывайте о том , что имеете
Существенный побочный эффект склонности к негативу – привычка фиксировать свои мысли на том, чего не хватает в нашей жизни, а не на том, что у нас есть.
В письме, адресованном человеку, который жаловался, что “никогда не видел ничего хорошего в своей жизни”, Ребе писал:
В ответ на ваше письмо, в котором вы пишете о своей нынешней ситуации и о том, что на протяжении всей вашей жизни вы не испытали ничего хорошего…
Похоже, вы не чувствуете противоречия в своем письме. Для человека, которого Б-г благословил женой и детьми, говорить, что он никогда не видел ничего хорошего – крайняя степень неблагодарности… Сотни, даже тысячи людей каждый день молятся о том, чтобы быть благословлёнными детьми, и отдали бы все, что у них есть, чтобы иметь хотя бы одного ребенка, но, увы, пока еще не заслужили этого…
А вы, получивший это благословение, которое, видимо, пришло к вам без особенных ваших молитв, не понимаете того богатства и счастья, которые у вас есть, и дважды упоминаете в своем письме, что никогда не имели ничего хорошего!5
Стоит отметить, что у самого Ребе не было детей, и он глубоко прочувствовал эту боль на личном уровне. Поэтому Ребе был особенно в состоянии – не только в духовном, но и в личном плане – указать на великие благословения, которые получил этот человек, и отметить, что они воспринимались им, судя по ответу Ребе, как само собой разумеющееся.
Слишком часто мы не уделяем должного внимания тому хорошему, что есть в нашей жизни, поскольку слишком заняты поиском угроз и опасностей. Поэтому хорошее, как правило, тихо прячется в тень наших многострадальных жалоб. Эти жалобы, если их не пресекать, буквально предопределяют наше сознание и искажают восприятие жизни.
Осмыслите свои утренние благословения
В письме другому человеку, который жаловался на жизнь, Ребе упоминает благословения, произносимые каждое утро. Это благословения, в которых мы выражаем благодарность Всевышнему за самые основные радости человеческого существования: за дарование нового дня, за способность видеть, за одежду, которую мы носим, за землю под нашими ногами и за силы, чтобы жить.
Подумав в начале каждого дня о смысле того, чем нас благословил Всевышний и что мы часто воспринимаем как должное, мы можем установить верную перспективу восприятия жизни и не попасть под воздействие разъедающего негативизма и беспокойства. Наоборот, мы преисполнимся благодарности за каждое малое чудо в нашей жизни!
Я прочитал [ваше письмо] с большим удивлением. Если вы обратите внимание на простое значение восемнадцати утренних благословений, которые мы возносим Б-гу в начале каждого дня, то увидите, что вы благословлены абсолютно всем, о чем в них говорится. А кроме того, еще и хорошим здоровьем, хорошими родителями, хорошим образованием, хорошим окружением, хорошей профессией, заработком и многим другим.
Если так, то чем обоснованы ваши жалобы?!6
Что бы ни происходило в вашей жизни, – если вы живы, то вам уже есть за что быть благодарным; вам просто нужно время, чтобы осознать и оценить это.
Один из способов сосредоточивать внимание на позитиве – это буквально считать благословения, которые вы произносите в течение дня, какими бы незначительными они вам ни казались. С этой целью наши мудрецы постановили, что мы каждый день должны произносить как минимум сто благословений.7
Благодаря этой практике почти постоянного выражения благодарности в течение дня мы можем ощутить дары Всевышнего и Его присутствие вокруг нас, если только найдем время остановиться и заметить это. Со временем это осознанное внимание к благословениям в нашей жизни, как большим, так и маленьким, поможет нам переключить свои настройки со склонности к негативу на позитивную предубежденность, основанную на признательности.
Выбери благодарность
Раввин Довид Шохет, впоследствии президент Совета ортодоксальных раввинов Торонто, впервые встретился с Ребе в 1952 году, только поступив в центральную любавичскую йешиву в Бруклине. Больше всего из этой первой встречи он запомнил совет Ребе: быть благодарным за саму жизнь:
– Не принимай жизнь как само собой разумеющееся, – сказал Ребе. – Утром, когда просыпаешься, поблагодари Всевышнего за все, что Он тебе дал. Многие, проснувшись утром, не сомневаются, что их тапочки по-прежнему стоят у кровати, где они их оставили прошлой ночью. Одеваясь, они жалуются, что погода слишком холодная или слишком жаркая. Они, по сути, критикуют Всевышнего, ведь именно он сотворил погоду, верно? Вместо этого они должны быть благодарны за то, что они все еще живы, что их имущество все еще с ними, что начинается новый день и у них есть возможность совершить много добрых дел.
По словам рава Шохета, это был урок, который он запомнил навсегда.8
Не будем забывать, что на долю Ребе выпало быть беженцем, спасавшимся из Европы во время Второй Мировой войны. Он не понаслышке знал, что значит потерять почти все. То, что он мог дать такой совет, пережив все ужасы, многое говорит о его вере и о его приверженности правилу активно искать положительное и концентрироваться на нем.
Во взращивании чувства благодарности Ребе видел основу еврейского сознания и духовной практики.
Любимая молитва Ребе
Как будет видно из следующей истории, Ребе больше всего дорожил повседневной практикой иудаизма ничто не воспринимать как должное.9
Раввин Нохум Стиллерман вырос в Бруклине, в районе Краун-Хайтс. Будучи подростком, он доставлял продукты жителям района, в том числе маме Ребе, ребецен Хане Шнеерсон. Она всегда была очень добра к мальчику, часто приглашала его зайти и угощала молоком с печеньем.
Однажды он набрался смелости и спросил:
– Ребецен, какая у Ребе любимая молитва?
Она ответила:
– Конечно, все молитвы важны, но ты прав, какая-то должна быть ближе всего сердцу Ребе. Я не знаю, какая именно, но когда он придет в следующий раз, я спрошу его от твоего имени.
Когда на следующей неделе Нохум пришел к ребецен, она сказала:
– Я рада, что могу ответить на твой вопрос. Это очень короткая молитва. Это первая молитва, которую мы произносим утром – Моде ани: “Благодарю Тебя, Владыка живой и вечный, за то, что Ты, по милости Своей, возвратил мне душу мою; велика моя верность Тебе”.
– И всё? – спросил он.
– Да, – ответила она. – Это его любимая молитва.
Нохум был удивлен. Моде ани – совсем короткая молитва, и в ней даже нет Имени Всевышнего! На самом деле, это единственная молитва, которую мы читаем, еще в постели, не одевшись и формально еще не начав день. Наверняка какая-нибудь из более глубоких и утонченных молитв, которые произносятся позже, днем, должна быть важнее!
Но для Ребе именно эта молитва была самой любимой,10 подчеркивая, насколько важным он считал сосредоточить внимание на даре жизни, и сделать это понимание основой своего сознания.
Сосуды для благословения
Заметим также, что с точки зрения Ребе, уделяя осноное внимание позитиву, мы не только создаем психологическое оощущение благополучия, но и вносим реальный вклад в свое будущее.
Согласно учению хасидизма, чувства и слова благодарности, которые мы выражаем Б-гу за те Его благословения, которые уже есть в нашей жизни, становятся сосудами и проводниками новых благословений и изобилия, которые вливаются в нашу жизнь.
В определенном смысле, выражение благодарности в настоящем порождает то, за что мы сможем быть благодарны в будущем.
В ответ на эмоциональное письмо человека, горько жаловавшегося, что в его жизни не было ничего позитивного, одни лишь бесчисленные трудности, Ребе написал:
Я не имею в виду, что человек должен [по умолчанию] бороться за выживание или что он не должен (упаси Б-г) наслаждаться прекрасным здоровьем. Я имею в виду, что причина вашего слабого здоровья и трудностей в поисках пропитания, возможно, кроется в том, что вы не цените благословения Б-га в гораздо более существенном вопросе, чем идеальное здоровье и материальное изобилие: благословения сыновьями и дочерями, которые следуют путями Б-га. Когда кто-то не признаёт явного дара, ниспосылаемого Свыше, а тем более, когда неблагодарность столь велика, что приводит к высказываниям, которые вы используете в своем письме, то разве удивительно, что к нему не приходят другие благословения Свыше?
Я надеюсь, что этих нескольких строк будет достаточно, чтобы ваши глаза открылись и вы смогли увидеть свое положение в истинном свете. И когда вы начнете служить Б-гу с истинной, внутренней радостью, то Б-г, несомненно, умножит Свои благословения также и в отношении здоровья и заработка…11
В другом письме Ребе высказывает подобную же мысль и подчеркивает, как важно выказать признательность Всевышнему за уже полученные милости, прежде чем начинать просить о чем-то еще:
Безусловно, вы должны молиться, чтобы Всевышний удовлетворил ваши нужды Своей щедрой рукой… но этому должно предшествовать выражение благодарности за Его щедрость и доброту к вам.12
Если мы хотим, чтобы в нашей жизни и во всем мире было больше хорошего, то нам следует энергично распознавать и глубже внедрять то положительное, что уже есть в нашей жизни, и быть благодарными Б-гу, который это посылает.
Для этого мы должны бороться с естественной тенденцией обращать больше внимания на негативные аспекты жизни вокруг нас. Не закрывать глаза на возможные опасности, но научиться сознательно концентрироваться на том позитивном, что у нас есть, чтобы не ощущать постоянную тревогу и чувство, что нам чего-то нехватает, – ведь это блокирует поток блага, которое Всевышний готов принести в нашу жизнь.
Искренняя благодарность открывает врата для изобилия, ниспосылаемого Б-гом!
ПРИМЕЧАНИЯ
- Точнее, в русском языке используется термин «негативное смещение», что звучит менее осмысленно, нежели его английский эквивалент negativity bias. — Прим. ред.
2. См. выше, Введение, сноска 3.
3. Письмо Ребе от 22 элула 5716 (1956) г.
4. Игрот кодеш, т. 4, с. 261.
5. Игрот кодеш, т. 12, с. 270-271.
6. Опубликовано в сувенирном издании брошюры в честь свадебной церемонии Давидовиц-Кульски, 11 элула 5778 г., с. 8.
7. См. Менахот, 43б.
8. One by One (JEM), с. 74.
9. Видеоальманах Here’s My Story (JEM), вып. 234.
10. Интересно отметить, что Ребе именно на примере Моде ани объяснил уникальный вклад хасидизма в раскрытии смыслов Торы сверх четырех традиционных уровней: пшат, ремез, драш и сод (буквальном, аллегорическом, гомилетическом и тайном). См. On the Essence of Chasidut (Kehot, 2003).
11. Письмо от 4 швата 5716 (1956) г.
12. Со слов раввина Хаима Джейкобса; видеоальманах Here’s My Story (JEM), вып. 119.
Глава 3: Из чего сделаны люди.
Из чего сделаны люди
Вена, 1960-й год. Виктор Франкл, всемирно известный писатель и психиатр, был готов бросить всё, что у него было: исследования, клиническую практику, даже семью – и бежать в Австралию.
Переживший невообразимые ужасы Холокоста, вынесший из пепла Освенцима смелую новаторскую теорию психологии человека, он больше не мог выносить, что коллеги постоянно насмехаются над делом всей его жизни. Взгляд Франкла на человеческую природу в некоторых ключевых областях отличался от “партийной линии” школы Фрейда, которая после войны доминировала в области психологии, что делало его самого и его работу неизменной мишенью для публичных научных насмешек.
Именно оскорбление его глубочайших убеждений относительно внутреннего мира человека было последней каплей. Он cумел пережить телесные муки от рук нацистов, но больше не мог выносить духовные унижения со стороны коллег.
Именно тогда в дверь его дома в Вене постучалась Маргарита Козенн-Хайес (1909-2000 г.), известная оперная певица, происходившая из династии вижницких хасидов.
Она сказала, что прибыла с личным посланием от хасидского ребе, рабби Менахема-Мендла Шнеерсона из Нью-Йорка.
– Ребе попросил меня передать, – сказала она, – чтобы вы не сдавались. Вы должны быть сильным. Не позволяйте насмешникам помешать вам. Вы добьетесь успеха, и Ваша работа совершит прорыв в психологии.
Услышав эти обнадеживающие слова, пришедшие издалека, доктор Франкл расплакался. Он совсем было пал духом, и уже заполнял документы для иммиграции в Австралию, он сдался – но пришедшие от Ребе слова ободрения возвратили его к жизни.
Вернув самообладание, доктор Франкл стал решительно продолжать дело своей жизни. И он довел его до конца. После этой судьбоносной встречи доктор Франкл удвоил свои усилия по распространению своих уникальных идей и терапевтических подходов к исцелению человеческой психики. Вскоре его труд “Человек в поисках смысла” был переведен на английский язык, что немедленно вызвало широкий интерес к его творчеству и мировоззрению, и интерес этот не уменьшается и по сей день. Одна лишь эта книга была переведена на двадцать восемь языков и разошлась тиражом более десяти миллионов экземпляров, породив целый жанр книг по психологической самопомощи, а также логотерапию – уникальную философию Франкла и метод психологического здоровья и исцеления.
Мы знаем, что Виктор Франкл стал одним из самых влиятельных мыслителей ХХ века; пройдя через ад Холокоста, он, тем не менее, нашел в себе силы выдвинуть вдохновляющую идею о человеческой психике, в корне отличавшуюся от общепринятых норм того времени. Но почему Ребе так беспокоился о докторе Франкле и особенно о судьбе его работы? В то время было много психологов, – так что же такого было в понимании Франклом человеческой психики, что Ребе обратил на это внимание и оказал поддержку?
Для ответа на этот вопрос мы должны глубже посмотреть на основы самого психоанализа. В 1920-е годы Виктор Франкл был близким учеником Зигмунда Фрейда. Франкл был последователем и преданным адептом радикальных теорий и практик Фрейда с момента появления теории психоанализа. Однако со временем их взгляды на форму и сущность человеческой природы стали расходиться.
Фрейд считал, что человеческая сущность определяется – и запутывается – в нескончаемом стремлении уравновесить противоборствующие желания и стремления, сознательное и подсознательное. Франкл, напротив, подчеркивал способность души преодолевать ограничения своей сущности через поиск более глубокого смысла и проявления добросердечия. Этот фундаментальное расхождение во взглядах со временем только расширялось.
Зигмунд Фрейд, скончавшийся в 1939 году, не увидел абсолютной бесчеловечности Холокоста. Можно только гадать, как бы это изменило его выводы о психической природе человека.
Виктор Франкл прошел через Освенцим. Он видел ужасы концлагерной жизни; он пил гнилую воду и чувствовал запах разлагающихся трупов, но он также стал свидетелем чудесных проявлений самоотверженности и заботы.
“Если бы Фрейд побывал в концентрационном лагере, – писал Франкл, – он бы изменил свою позицию. Помимо основных естественных побуждений и инстинктов, он бы столкнулся с человеческой способностью преодолевать собственные ограничения. Мы, узники концлагерей, помним людей, которые ходили по баракам, утешая других, отдавая свой последний кусок хлеба. Их, возможно, было немного, но они были достаточным доказательством, что у человека можно отнять все, кроме одного, последнего остатка человеческой свободы – выбора собственной позиции в любых обстоятельствах, выбора своего собственного пути”. 1
Именно в плавильном тигле того жуткого концентрационного лагеря выплавились идеи в отношении базовых реалий человеческой психологии, которые Франкл интуитивно ощущал ранее. И когда война закончилась, доктор Франкл не смог избежать неминуемого столкновения с основополагающими принципами своего бывшего наставника и преданными последователями его учения.
Основной вопрос заключается в том, существует ли за всем этим главная, целостная духовная сущность – душа. Нас определяют случайные компоненты, из которых состоит наша конкретная личность – или в нас есть нечто более глубокое и бесконечное, к чему мы можем получить доступ и что мы можем пробудить, чтобы преодолеть наши собственные ограничения?
Конфликт Фрейда и Франкла коренится в самом сердце вопроса о сути человеческой личности. Они, каждый по-своему, стремились раскрыть то, что скрывается в глубинах нашей психики под теми масками, которые мы показываем миру. Они оба хотели понять, что действительно определяет поведение человека, – кто мы на самом деле? И, что еще важнее – кем мы можем быть?
Отвечая на эти вопросы, Фрейд и Франкл утверждали, что существует многослойная структура человеческого сознания. То есть, у каждого человека есть несколько уровней осознания, включая, конечно, подсознательные области психики, которые оказывают изначальное влияние на наше поведение и выражают себя загадочными способами через сны и оговорки.
Доктор Франкл полагал, что под различными побуждениями, как своекорыстными, так и социально приемлемыми, есть нечто более глубокое – внутренняя сущность, душа, которая преодолевает и включает в себя сложные элементы психики и разума.
Этот уровень нашего существования в первую очередь обусловлен “стремлением обрести смысл своей жизни”. Отсюда и название его знаменитой книги: “Человек в поисках смысла”.
Это фундаментальное расхождение во мнениях между Фрейдом и Франклом относительно того, что лежит в основе человеческой психики, прекрасно отражено в беседе Ребе с известным профессором, который сетовал на извращенную человеческую природу:
– В своей жизни я встречал разных людей и заметил, что вначале они могут казаться милыми и очаровательными. Они могут проявить заботу о вас, интересоваться вашей жизнью и даже заявлять, что любят вас! Но если копнуть чуть глубже – и для одних придется копнуть глубже, чем для других – то по своей сути все люди абсолютно одинаковы: эгоистичные, высокомерные и самовлюбленные. Почему природа человечества такова?
Ребе ответил аллегорией:
– Когда идешь по улице, все выглядит элегантно и привлекательно: высокие цветущие деревья, роскошные дома, асфальтированные дороги и дорогие машины. Но если взять лопату и начать копать, то обнаружится земля и грязь, – ничего похожего на прекрасный, но “обманчивый” мир на поверхности.
До этого момента профессор согласно кивал головой.
– Но если не сдаваться и продолжать копать глубже, – закончил Ребе, – то в конечном итоге можно обнаружить полезные ископаемые и алмазы.
Ребе признавал, что психическая реальность, которая лежит под внешней поверхностью человеческой личности, зачастую гораздо менее привлекательна. Тем не менее, Ребе также подчеркивал, что под всей этой “землей и грязью” есть нечто более глубокое, нечто прекрасное и священное – душа.
Возможно, именно поэтому Ребе так заинтересовался доктором Франклом и его работой. Взгляд Франкла на человеческую психику был очень близок к хасидскому пониманию: у нас под поверхностью личности есть душа. Это душа формирует истинную суть нашего бытия и соединяет нас с другими душами и с Высшей силой. Активизация этой ключевой точки внутри нас и есть то, что позволяет нам превозмогать нашу низменную природу и стать силой добра в этом мире.
Впоследствии, после того послания доктору Франклу, Ребе с восхищением писал о его подходе:
Очевидно, что некоторые врачи помогали своим пациентам и излечивали их, особенно с тех пор, как один профессор (т.е. Франкл) нашел в своей душе смелость заявить вопреки мнению знаменитого основоположника психоанализа (т.е. Фрейда), что вера в Б-га и религиозность в целом, придающие жизни смысл и т. д., являются одним из наиболее эффективных способов излечения”.2
Кроме того, Ребе поддерживал и рекомендовал его подход,3 – в частности, советуя другим ученым и психологам изучать труды Франкла, чтобы увидеть связь между психологическими воззрениями и учением хасидизма.4
Хотя доктор Франкл редко принимал публичное участие в работе еврейского сообщества, он постоянно, до последних дней своей жизни поддерживал деятельность Хабада в Вене.
Из этих историй можно сделать вывод, что, невзирая на неоспоримое влияние идей Фрейда в области психологии, Ребе был близок подход доктора Франкла к лечению и к побуждению человека к большей человечности. Ребе соглашался с Франклом в том, что в каждом человеке заложен потенциал, значительно выходящий за рамки его собственного тела и собственного эго. Пробуждая внутреннее ощущение высшего смысла, человек может выбраться из трясины навязчивых эгоцентричных идей и по-настоящему приблизиться к святости.
ПРИМЕЧАНИЯ
- “Человек в поисках смысла”, с. 66.
- Игрот кодеш, том 22, с. 227.
- Связь Франкла с Ребе видна и из следующего эпизода. В начале 1970-х годов Клайв Коэн, изучавший психологию в Лидском университете, посетил Ребе. Коэн начал изучать иудаизм в йешиве в Морристауне, штат Нью-Джерси; он спросил Ребе, как относиться к многочисленным конфликтам между современным учением психологии и парадигмами иудаизма. Ребе предложил обратиться с этим вопросом к Виктору Франклу. “Если хотите, — добавил Ребе, — можете сослаться на меня”.
- Например, еврей-психиатр Джейкоб Гринвальд рассказывал, что однажды был приглашен к Ребе. Ребе хотел знать, знаком ли он с трудами Виктора Франкла и возможно ли их объединить с воззрениями Торы на психотерапию.
Глава 4: Кто такой “хороший еврей”?
В предыдущей главе мы познакомились с подходами Виктора Франкла и Зигмунда Фрейда, и увидели различие их взглядов на человеческую природу в целом. Из чего же сделаны люди? Что на самом деле скрывается под теми масками, которые мы показываем миру? Кто мы: ущербные личности, раздираемые противоречивыми желаниями – или же целеустремленные души, что ищут более глубокий смысл и связь с другими?
Ответы на эти вопросы, которые мы поддерживаем, не просто теоретические изыскания: они определяют в нашем сознании, что значит быть человеком, – а это, в свою очередь, определяет границы допустимого поведения, подтверждает или ставит под сомнение приемлемость и достижимость целей, которые мы перед собой ставим. Во многих отношениях сама наша жизнь является нашим личным ответом на самый экзистенциальный вопрос: “Кто я и что я?”
В этой главе мы глубже рассмотрим идеи положительной предубежденности Ребе, в особенности по отношению к еврейской душе.
Переосмысленное лицемерие
Один человек сказал Ребе, что каждый раз в Йом Кипур, отправляясь в синагогу (куда в остальные дни года он не приходит), чувствует себя лицемером.
Ребе ответил, что шул – естественное место для еврея:
– Вы лицемер не тогда, когда идете в синагогу в Йом Кипур, – сказал он. – Вы лицемер, когда не приходите туда в остальные дни.1
Очень многие евреи борются со своей еврейской принадлежностью. В зависимости от того, какое воспитание они получили и какой образ жизни ведут, они склонны считать себя “плохими евреями” или “хорошими евреями”, религиозными или светскими, и так далее. Это самоопределение затем влияет на их решения об участии в религиозной и общинной деятельности еврейского сообщества. По мнению Ребе, выполнение мицвот – самое что ни на есть естественное и подходящее дело для еврея; именно это, собственно, и означает быть евреем. Все остальное лишь еще одно проявление изгнания из собственной исконной души.
Ребе еще больше развивает этот момент в письме человеку, искавшему его совета:
Не может быть и речи о лицемерии, когда еврей изучает Тору и строит свою жизнь в соответствии с Торой и мицвот, даже если некоторые другие его действия или даже чувства не всегда соответствуют тому, как он соблюдает заповеди и учит Тору. Ведь несоответствие кроется не в том, чтобы действовать согласно Торе и мицвот, а в том, чтобы действовать вопреки.2
Ребе считал, что еврейская душа в максимальной степени здорова и реализована, лишь когда она пребывает в согласии с Торой. Это поистине самое естественное состояние жизненной силы евреев, а все остальное – стресс и напряжение для их сущности. И Ребе неустанно работал в сфере “духовной мануальной терапии”, восстанавливая целое поколение и воссоздавая связь каждого из нас с нашим истинным источником силы и цели.
Семейное “древо жизни”
В ответе мальчику, писавшему о своей предстоящей бар-мицве, Ребе сделал такую приписку:3
По поводу того, что ты называешь себя “выходцем из светской семьи”: “светскость”, несомненно, второстепенное обстоятельство, внешнее “одеяние”, покрывающее твою внутреннюю сущность. Но в сути своей, каждый член твоей семьи – это сын Авраѓама, Ицхака и Яакова, дочь Сары, Ривки, Рахели и Леи, а после них были десятки поколений, исполнявшие Тору и ее заповеди.
Б-г дал человеку возможность выбора своих действий; человек, однако, никак не может изменить суть своей истинной натуры.
На первый взгляд, наши семьи и наша жизнь внешне могут казаться совершенно нерелигиозными. Но это подрывает наш сущностный характер: мы “верующие, дети верующих”. Согласно Ребе, вера является краеугольным камнем нашего сознания – и индивидуального, и коллективного. Все остальное – это, можно сказать, мелкие украшения на фасаде.
В похожем письме4 Ребе подробнее останавливается на этом вопросе:
Я вынужден возразить по поводу того, что вы в заключение своего письма называете “своим потерянным иудаизмом”. Выражение “потерянный” здесь совершенно неуместно, потому что ни один человек не может потерять то, что является его истинной сущностью и сокровенной природой. Вполне возможно, что эта истинная сущность человека находится в состоянии “анабиоза” или засыпана чем-то наносным, подчас противоречащим этой сущности. Но сама эта сущность никогда не может быть “потеряна”; она разве что может быть как бы заторможенной, а не энергичной и заметной, как ей полагается.
В этом письме Ребе проводит различие между сутью действий человека и их внешними проявлениями. В учении хасидизма, как и в психологии, считается, что человек подобен геологической структуре, где под поверхностью залегают слои психических и духовных осадочных пород. Ребе утверждает, что под всеми борющимися в нас порывами, желаниями и побуждениями находится нечто единое, целостное и бесконечное – вечная душа, созданная по образу Всевышнего. Именно она, а не различные силы, требующие нашего внимания, есть то, что определяет нас; именно она есть то, чем мы действительно являемся, если только сумеем успокоить бури своего эго и услышать тихий голос своей души.
Вершки и корешки
Профессор Велвел Грин однажды задал Ребе вопрос, есть ли в иудаизме нечто подобное фрейдовскому понятию сознательного и бессознательного.
В ответ5 Ребе сослался на данное Рамбамом объяснение ѓалахического вопроса6 о том, что раввинский суд имеет право воздейстовать на поведение человека, чтобы тот действовал так, как велит закон. На первый взгляд это может выглядеть “оказанием давления” на свидетеля или обвиняемого ради получения желаемого ответа или результата. Однако Ребе, творчески используя подход Фрейда к разделению человеческой психики, раскрывает более глубокие психо-духовные аспекты ѓалахического постановления Рамбама.
..Используя современную терминологию [в соответствии с вашим исходным вопросом]: на сознательное состояние еврея могут влиять внешние воздействия, которые моделируют сознание или даже поведение, противоречащее его подсознательному, которое является истинной природой еврея. Если устранить внешнее воздействие, то окажется, что оно не изменяет и не перестраивает природную суть человека, – а напротив, вновь подтверждает врожденный, истинный характер [этого человека]…
Ребе считал, что поскольку еврейская душа по сути своей целостная и святая, то плоды наших действий могут быть затронуты червоточиной лишь на поверхности. Наша же сущность всегда чиста и тяготеет к Б-жественному.
Однажды прихожанин соседней хасидской общины пришел к Ребе за благословением. Обсудив свою личную проблему, хасид задал вопрос:
– Талмуд учит,7 что “даже у “грешников Израиля” столько добрых дел, сколько косточек в гранате”. Нет ли здесь противоречия? Если кто-то действительно “грешник Израиля”, как Талмуд может сказать, что он полон добрых дел?
Ребе кивнул, закрыл глаза и молча заплакал.
– У меня вопрос к тому же отрывку, – сказал он. – Если еврей, о котором идет речь, действительно “полон добрых дел”, как его можно назвать “грешником Израиля”?8
Конечно, эти разные взгляды относятся не к соотношению добрых дел и грехов, совершенных теми, кого Талмуд называет “грешниками Израиля”. Каждому понятно, что у тех, кто грешит, есть и заслуги, и таким же образом праведные люди не лишены недостатков.
Поэтому вопрос, поднятый в этой истории, является одним из ключевых. Кто эти евреи по сути: грешники, совершившие несколько добрых дел, или праведники, пусть и допустившие некоторые ошибки? Иными словами, что определяет сущность еврея – склонность делать добро или наоборот? Какая сила изначально присуща еврейской душе, а какая пришла извне?
Ребе снова и снова утверждал, нередко вопреки противодействию, что именно добро и Б-жественность еврейской души, а не уровень соблюдения заповедей определяют, кем и чем является еврей.
Талмуд учит: “Даже когда еврейский народ согрешил, он все равно называется Израилем”.9 Любой кратковременный отход от этой чистой сущности – это просто отклонение от навечно установленной нормы.
Тания объясняет далее: “Даже когда совершается грех, Б-жественная душа всегда верит в Единого Б-га и остается верной Ему”.10
Это – классический пример того, как два человека, глядя на один и тот же текст, воспринимают его совершенно по-разному. Этоа история говорит нам не столько о духовном состоянии евреев, обсуждаемых в Талмуде, сколько о состояние ума тех, кто их обсуждает. Каждый сам выбирает, чему уделить основное внимание – отрицательным или положительным факторам.
Как мы видим из этой истории, человеческая предубежденность неизбежна. Вопрос в том, какой знак у наших предубеждений? Когда мы обсуждаем других или даже самих себя, что мы стремимся подчеркнуть: позитивность или ее противоположность? Каждый решает для себя.
Ведь, по большому счету, мы видим то, что хотим увидеть.
Дух глупости
Тем не менее, приведенная выше дискуссия поднимает важный и неминуемый вопрос: если я так хорош, откуда взялся грех?
Талмуд дает глубокий ответ: “Человек грешит, только когда в него входит дух глупости”.11 Талмуд без лишней метафоричности отвечает на наш вопрос об устройстве человеческой личности.
В отличие от людей, светских и религиозных, полагающих, что люди по своей природе эгоистичные грешники в силу какого-то изначального изъяна или предрасположенности, Талмуд предполагает, что мы по сути своей являемся праведными созданиями, но просто не можем устоять перед уловками внешнего “духа глупости”. Этот дух способен незаметно отвратить нас от глубинной сути нашей души, которая абсолютно чиста. Ведь Тора учит, что Б-г создал человека по Своему образу и подобию.12 Так же как Б-г по своей природе добродетелен, таково и существо, которое Он создал. Таким образом, согласно еврейскому мировоззрению, человеку чуждо не добро, а зло, являющееся чем-то посторонним, тайком прокравшимся извне, запретным плодом, привитым к нашему святому корню. Добро, праведность, святость – вот что мы из себя представляем по Б-жьему замыслу и что мы естественным образом хотим воплотить в жизни.
Для нашего душевного здоровья и самооценки важно отличать наши действия, которые бывают то хорошими, то плохими, от нашей сущности, которая всегда хороша. Иногда мы заблуждаемся или сбиваемся с пути, но на глубинном уровне мы остаемся прежними. Тем не менее, это поднимает вопрос: как мы можем взять себя в руки и действовать в согласии со своей сущностью?
Вернуться в страну своей души
У знаменитого средневекового испанского каббалиста и комментатора Торы рабби Моше бен Нахмана, известного как Нахманид или Рамбан (1194 —1270), был ученик по имени Авнер. Усомнившись в вере, Авнер отверг религию, покинул еврейскую общину, стал служить местному правителю и достиг высоких постов.
Однажды в Йом Кипур Авнер приказал стражникам привести к нему Рамбана. Затем Авнер в этот самый священный день в году на глазах у своего бывшего учителя издевательски зарезал свинью и поджарил и съел кусок ее мяса. Не в силах больше сдерживать боль от увиденного, Рамбан возопил к Авнеру:
– Как ты дошел до такого?! Что заставило тебя отвергнуть святые пути своих предков?!
– Это сделали вы, рабби! – со злостью ответил Авнер. – Ваши учения оторваны от жизни, в них нет связи с реальностью. Однажды вы учили нас, что в короткой главе Торы Ґа-азину, всего лишь в 52 ее стихах, зашифрована вся история еврейского народа вплоть до прихода Машиаха.
– Это просто нелепо! – с издевкой продолжил Авнер. – Как можно три тысячи лет истории (и буквально миллионы имен) вместить в 614 слов?
– Но это действительно так, – непоколебимо ответил Рамбан.
– Тогда покажите мне там мое имя и мою судьбу! – скептически ухмыльнулся Авнер.
Рамбан, погрузившись в состояние медитации, беззвучно воззвал к Б-гу, моля о том, чтобы эта тайна была ему раскрыта.
– Твое имя, Авнер, можно найти в третьей букве каждого слова в этом стихе:13
(אָמַרְתִּי) אַפְאֵיהֶם אַשְׁבִּיתָה מֵאֱנוֹשׁ זִכְרָם.
Стих гласит: “Я (Б-г) сказал в своем сердце: положу им конец, сотру в среде людей память о них”, – имея в виду тех, кто отверг Тору и еврейский образ жизни.
Авнер побледнел и разразился слезами.
– Есть ли еще для меня надежда? – рыдал он. – Что я могу сделать, чтобы исправить свои немыслимые грехи?
– В самом стихе содержится путь исправления, – ответил Рамбан. – Там говорится о том, что Б-г будет рассеивать их, пока память о них не будет стерта. Ты также должен рассеять те отвлекающие, чуждые мысли, которые слишком долго удерживали тебя в плену, пока они не будут забыты. Переместись в иное окружение, освободись от прежних привычек и пристрастий, и так ты сможешь заново вернуться к своей сущности и оставить о себе добрую память в своем народе.
В 1982 году на фарбренгене14 Ребе рассказал о том, как еще ребенком изучал со своим учителем эту историю. Следуя традиционным толкованиям, его учитель подчеркивал уникальность главы Ґа-азину и бесконечную природу Торы. И вправду, как Тора может вместить в себя подобные эзотерические тайны и зашифрованные послания?
– Однако в этой истории есть еще один глубинный уровень, который был упущен из виду, – добавил Ребе. – Если вы заметили, слова, цитируемые Рамбаном, начинаются не с буквы алеф, как в имени “Авнер”, а с рейш ( , Амарти). Буква рейш часто используется в качестве формального префикса для почтительного обращения “реб”. Поэтому его имя, цитируемое в этом стихе, это “реб Авнер”, что должно показать через призму Торы, кем он является в глазах Всевышнего – духовным существом, заслуживающим уважения и почтения.
Это прозрение, подобно вспышке молнии, мгновенно вернуло реб Авнера к единению с его высшей сутью. Фактически в то мгновение, когда он осознал порочность своих путей, в нем пробудился дух тшувы – раскаяния и возвращения к Б-гу. Он отрекся от своей веры и дошел до того, что глумился над ее набожными учителями в самый святой день, но увидев свою душу, запечатленную в Торе, мгновенно возжелал вернуться к своим истокам.
Еврейский взгляд на душу по сути своей позитивен; в процессе духовного путешествия не нужно “заново рождаться” или “открывать новую страницу”. Даже если человек согрешил и ищет путь исправления своих грехов, ему не нужно становиться кем-то другим.
На иврите слово тшува, которое обычно переводится как “покаяние”, фактически означает “возвращение”.15 Эта экзистенциальная направленность еще более подчеркивает основной принцип иудаизма: душа вечна и, несмотря ни на что, по сути своей неизменно чиста, она – наш корень. Даже свернув с правильного пути, мы всегда остаемся связаны с этим корнем. Чтобы исправить свои действия и восстановить связь с душой, нам нужно просто вернуться к тому, чем мы были и будем – духовному существу, навечно связанному с нашим Б-жественным источником и сутью.
Мы то, что мы ищем
– Я приехал сюда в поисках идишкайта, – сказал филантроп, который пересек океан, чтобы посетить Ребе.
– Для этого вам не нужно было никуда ехать, – сказал Ребе. – Вам нужно было всего лишь заглянуть в свое сердце.
По мнению Ребе, еврейство и иудаизм – это не то, что нужно искать или прививать; скорее, это то, что возникает и произрастает из наших сокровенных глубин. Талмуд учит, что младенец обучается всей Торе в утробе матери, а родившись, всё забывает.16 Таким образом, Тора уже прописана на самом глубинном нашем уровне; она лишь хочет проявиться в мире через освященные мысли, слова и действия.
Раввин Цви-Гирш Вайнреб переехал со своей семьей в Мэриленд, чтобы работать психологом. В какой-то момент, испытывая затруднения, он решил обратиться к Ребе за наставлением. Секретарь Ребе, ответивший на звонок, попросил его представиться. Не желая раскрывать свое имя из-за деликатного характера своих вопросов, рав Вайнреб ответил: “Еврей из Мериленда”. Затем он изложил адресованные Ребе вопросы, связанные с сомнениями по поводу своей жизни, работы и веры. Вдруг рав Вайнреб услышал голос Ребе, обращенный к секретарю:
– Скажите ему, что в Мериленде есть еврей, с которым ему стоит поговорить. Его фамилия Вайнреб.
Секретарь повторил слова Ребе.
– Ой, – воскликнул рав Вайнреб, – но ведь это я Вайнреб!
Вслед за этим рав Вайнреб услышал, как Ребе мягко добавил:
– Если это так, он должен знать, что иногда человеку нужно поговорить с самим собой.17
Непреклонная вера в каждого еврея побуждала Ребе видеть праведность и святость в каждом человеке, даже если они сами того не видели.
В откровенной беседе с израильским писателем Шломо Шамиром Ребе поделился некоторыми своими мыслями о вере и о Земле Израиля.18
– Каждый еврей, живущий сегодня в Израиле, – сказал он, – является истинно верующим, иногда даже не подозревая об этом. Земля Израиля – это “бочка, до краев наполненная верой”, которая ожидает, когда искра разожжет в ней великий огонь. Возьмем, к примеру, еврея, который живет в Эрец Исраэль и является членом коммунистической партии. Он явный коммунист, верно? Я же считаю, что он по-настоящему верующий. Он живет со своей женой и детьми в стране, окруженной врагами, которые хотят уничтожить его и его детей. Что держит этого еврея в Эрец Исраэль? Вера в марксизм? Нет, не думаю. Он живет в Эрец Исраэль и периодически идет защищать страну, потому что (хотя, возможно, ему это и неизвестно) он верит в Б-га и в то, что Эрец Исраэль была дана народу Израиля. Нам нужно только пробудить в нем осознание его собственной веры.
– Как нам сделать это? – спросил Шамир. – Как нам найти путь к этим великим и истинным верующим? Нужно ли нам развернуть кампанию религиозной пропаганды? Или сначала нам нужно найти хороших и мудрых лидеров?
– Нет, – сказал Ребе. – Религиозная пропаганда не нужна, а великие лидеры нужны только для создания чего-то нового. Вера же уже существует. Она уже есть внутри каждого еврея, и лишь ждет, когда ее освободят.19
Это ваше!
Стремясь обобщить сущность иудаизма для учащихся любого возраста и для тех, кто хочет понять, Ребе отобрал из всего собрания священных книг двенадцать отрывков из Торы в качестве краткого учебного курса еврейской веры.
Самый первый отрывок гласит:
“Тору заповедал нам Моше, она наследие общины Яакова”.20
Тора, которую нам дал Моше, принадлежит не только раввинам или мудрецам-толкователям, – она принадлежит каждому еврею. Каждый еврей имеет свою долю в Торе. На самом деле, душа каждого еврея подобна букве в Торе, которая полна только тогда, когда написана и сочтена каждая ее буква.
Тора – это наше наследство, наше по праву рождения. Наследники имеют право на наследство, знают они обо всех его тонкостях и деталях или нет. Наследство принадлежит им, полностью и сразу, еще до того, как они узнают, что оно из себя представляет. Им не нужно зарабатывать право на наследство, но они должны его востребовать.
Ребе сказал однажды по поводу слов “наследие общины Яакова”: “Чего стоит бесценное наследство, если вы не претендуете на него и не хотите им воспользоваться?”
Вы еврей?
Исходя из того, что Тора и мицвот автоматически являются наследием каждого еврея, независимо от его знаний или уровня соблюдения заповедей, Ребе запустил целый ряд программ, единственной целью которых было дать евреям как можно больше возможностей выполнять заповеди: возлагать тфилин, зажигать субботние свечи, слушать трубление в шофар… Ребе распространял среди евреев наследие их народа, – подчас наперекор мнению многих религиозных авторитетов своего времени, считавших, что мицвот следует исполнять только после “должной подготовки”.
Есть фирмы, которые просматривают юридические и финансовые документы, чтобы найти невостребованное наследство и вернуть его законным владельцам; подобно им, шлиахи Ребе, его посланники по всему миру, следуя его указаниям, выходят на улицы и спрашивают прохожих: “Вы еврей?” На самом деле, этим они говорят: “У меня есть для вас кое-что драгоценное. Неужели вы не хотите востребовать то, что принадлежит вам по праву рождения?”
ПРИМЕЧАНИЯ
- Со слов раввина Баруха Оберландера, посланника Ребе в Венгрии.
- The Letter and the Spirit, т. 1, с. 52—53.
- Особенность этого письма в том, что оно было написано Ребе всего лишь спустя неделю после перенесенного им обширного инфаркта в праздник Шмини Ацерет 5738 (1977) г. В течение нескольких недель после этого Ребе оставался в своей больничной палате. Поразительно, что в эти тяжедлые дни Ребе уделил время небольшой детали, упомянутой в письме подростка.
- Написано в 1975 г.
- Письмо от 21 сивана 5725 (1965) г.
- Илхот Гейрушин, 2:20.
- Хагига, 27a; Брахот, 57a и др.
- Со слов раввина Альтера Букита, посланника в Лексингтоне, штат Массачусетс, который слышал эту историю от человека, с которым она произошла.
- Санѓедрин, 44а.
- См. Тания, гл. 24.
- Сота, 3а. Основой этого талмудического толкования является стих Торы (Бемидбар, 5:12), описывающий соту — женщину, подозреваемую в неверности: «Всякий, чья жена совратится (тиcте на иврите)». Вместо того, чтобы использовать лингвистически более правильное слово тите, Тора использует тисте (от однокоренного слова штут — глупость), чтобы показать, что люди грешат только из-за духа глупости.
- Берешит, 1:27.
- Дварим, 32:26.
- Торат Менахем — Ґитваадуйот 5742, т. 1, с. 109-110.
- См. «Ликутей сихот», т. 2, с. 409.
- Нида, 30б.
- Со слов р. Цви-Ґирша Вайнреба, One by One (JEM), с. 26.
- Пересказ разговора, основанный на воспоминаниях Шамира.
- В этом же духе Ребе однажды сказал: «Термин “возвращение к источнику” неуместен [для описания людей, вступающих на путь Торы]. Слово «источник» подразумевает далекую сущность, для достижения которой нужно преодолеть большие расстояния. Реальность, однако, заключается в том, что, поскольку (как указано в начале Тании) у всех нас есть Б-жественная душа, нам не нужно преодолевать большие расстояния для достижения источника. Он уже живет в наших сердцах и умах; нам нужно только снять покров, который его скрывает». См. Торат Менахем — Ґитваадуйот 5723, т. 2. с. 224-225.
- Дварим, 33:4.
Глава 5: Приближая близкое.
Под натиском постоянных вспышек непомерной жестокости, направленной на целые общины, евреи Восточной Европы в XVIII веке пребывали в постоянной опасности.
Еврейский народ еще не оправился от шока и разрушений, оставшихся после погромов Хмельницкого, во время которых более 100 000 евреев погибли на украинской земле. Кроме того, завершившиеся провалом мессианские чаяния Шабтая Цви, в итоге принявшего ислам, нанесли сокрушительный удар еврейскому духу и моральному состоянию общин, разбросанных по миру от Европы до Северной Африки, вплоть до Ближнего Востока.
Внутренние противоречия тоже разрывали еврейский мир на части. Глубокое расхождение между социальными слоями – образованной элитой и неграмотным людом – было, как казалось, непреодолимой пропастью, из-за которой большинство евреев чувствовали себя духовно недостойными и невежественными, воспринимая устремление к Б-гу и занятия Торой как удел немногих привилегированных. Кроме того, Просвещение начало влиять на жизнь молодых интеллектуалов по всей Европе, подвигая многих оставить религию и общину в поисках мерещившихся универсальных истин и индивидуальных свобод. В результате и телесно, и духовно еврейский народ приближался к полному истощению и был на грани распада.
В этот удручающий период, в середине XVIII века, явился великий исцелитель и учитель, основатель хасидского движения, известный миру как Бааль Шем Тов. Взяв на себя роль духовного «спасителя», Бааль Шем Тов стремился деликатно возвысить измученных и потрепанных евреев своего времени, вернув их из полуразрушенного состояния. Наперекор страданиям он распространял радость; вопреки силе он сеял мир; и в скромной жизни простых евреев он видел высочайший свет и самые глубокие искры Б-жественности. С помощью новых и смелых подходов, через песни, истории, простую веру и экстатические духовные практики Бааль Шем Тов стремился ни больше ни меньше к полномасштабному возрождению еврейского духа. Во имя достижения своей цели, он раскрыл для простого люда Каббалу (эзотерические учения и духовные тайны Торы), поделившись сокровенными знаниями, бывшими раньше исключительной привилегией религиозной элиты, вызвав тем самым народную революцию благочестия и страсти, отзвук которой звучит и по сей день.
Давайте перенесемся почти на 200 лет вперед, в 1951 год, во времена, когда еще не прошло еще и десяти лет от ужасов Холокоста и едва минуло несколько коротких лет с тех пор, как большая часть евреев Ближнего Востока были изгнаны из своих стран. Это был тот момент, когда Ребе взял на себя руководство. Подобно временам Бааль Шем Това, духовная катастрофа, смятение и потрясения охватили еврейский мир. Ужасы геноцида и принудительного изгнания оставляли безответными глубокие вопросы о вере и религии. Вновь моральный дух еврейства был повергнут в руины.
Сверх этих геополитических потрясений внутренняя разобщенность, ассимиляция и секуляризация еще больше раздирали тело народа. Религиозные евреи держались, по большей части, особняком, равно как и светские, и прогрессивные евреи. Будучи брошенной на произвол судьбы, эта социально-духовная пропасть продолжала бы расти, разрывая узы еврейского народа вплоть до точки невозврата.
В это время разобщения Ребе обратился прежде всего не только к своим непосредственным последователям, но и к еврейскому миру в целом, стремясь возродить в сломленных и разрозненных людях волю, духовное устремление, сплоченность и уверенность. С этой целью Ребе разработал смелую и рискованную стратегию, суть которой лучше всего сформулировал рав Джонатан Сакс, бывший главный раввин Великобритании: «С любовью изыскивать каждого из евреев так же, как их когда-то их преследовали в ненависти.» Это привело Ребе к созданию различных программ для вовлечения и активизации значительной доли еврейского мира за пределами круга своих последователей и религиозной части общины. Его подход, идущий от самого сердца, стремился экзистенциально расширить шатер святости, чтобы каждому еврею, независимо от его происхождения, уровня знаний или соблюдения, нашлось свое место.
С этой точки зрения ясно, что иудаизм – это не столько религия, сколько семья. Вы не являетесь членом семьи в силу вашего поведения. Вы являетесь членом семьи по праву рождения. Даже «сын-грешник», упомянутый в Агаде, все равно является частью семьи. Конечно, всегда неприятно, когда члены семьи сходят с верного пути, но это не делает их чужими. У каждого из нас есть место за столом.
Согласно учению хасидизма, каждая еврейская душа по своей сути чиста и непорочна, и ничто не может разорвать нашу вечную связь со Всевышним. И эта внутренняя сущность была в упованиях Ребе отправной точкой для соединения и восстановления в отношении каждого, кого бы он ни встретил.
Центральный момент
В 1951 году Гершон Кранцлер пришел, чтобы взять у нового Ребе интервью для издания Orthodox Jewish Life и узнать о его планах на будущее. В ходе беседы, в которой Ребе изложил многие из основных принципов, которые он впоследствии применял на практике в течение последующих четырех десятилетий, он непосредственно обратился к теме необходимости протянуть руку нерелигиозным евреям, основываясь на неотъемлемой духовной связи:
«Хабад всегда верил, что нет ни одного еврея, каким бы далеким от идишкайта он себя не считал или не казался другим, у которого не было бы чего-то хорошего в его душе, не было бы какой-то особой мицвы, которую именно он, по природе своей или в силу склонности, мог бы исполнять. Эта искра в каждой душе может и должна быть использована для добра.»1
Огонь фитиля
«Чем ты занимаешься?»– задал Ребе вопрос пришедшему на аудиенцию молодому человеку.
«Я студент», – ответил он. – «Обучаюсь в университете на степень магистра в области образования».
“Много лет назад я тоже учился в университете «, – сказал Ребе.
Несколько удивленный молодой человек спросил: «А что вы изучали? Богословие?»
«Нет, я изучал электротехнику», — ответил Ребе с улыбкой. – «Но я предпочитаю включать свет в душах людей».
Видя растерянность и любопытство молодого человека, Ребе объяснил, что у каждого есть душа, Б-жественная искра, которая горит внутри. Иногда человек удаляется от своего внутреннего огня, может даже показаться, что свет его души погас. Но душа похожа на огонек фитиля – она никогда не гаснет полностью. Все, что нужно, это чтобы кто-то разжег пламя, помог этому внутреннему свету засиять. “В этом и состоит моя цель – осветить еврейскую жизнь с помощью души, разжигая и раздувая ее пламя, пока оно не разгорится вновь”.2
Здесь мы видим как Ребе прямо излагает свою цель: обращаться непосредственно к еврейской душе и помочь снова разжечь ее огонь, несмотря ни на что. Фактически, именно эта вера, живущая в душе еврейского народа, воодушевляла Ребе протягивать руку каждому, с кем пересекался его путь – лично или через одного из его многочисленных посланников по всему миру.
Включатель
Проводя параллель между миссией Бааль Шем Това и своей собственной, Ребе однажды сказал посетившей его группе членов еврейского студенческого клуба «Гилель»:
«Обратившись к аналогии электростанции и лампы, соединенных проводом, мы сможем понять, что сделал Бааль Шем Тов… Миссией Бааль Шем Това было объявить и объяснить, что каждый без исключения еврей связан с «электростанцией», и у каждого в глубине души есть “включатель”, который, можно найти, если искать. Поэтому и каждый из нас должен попытаться найти этот ключ в душе любого еврея. Никто никогда не знает, что включит эту связь – возможно, всего лишь одно слово. Но этим вы сможете открыть родник, внутренний источник их души».
Ребе решительно настаивал на том, что все евреи, пережившие Холокост, имеют право и несут ответственность за укрепление духовного самовыражения каждого и его связи с Б-гом и еврейским народом. У каждого из нас есть что-то особенное, что мы можем предложить миру. Вам не нужно быть Ребе или раввином, чтобы выполнять эту святую работу. Каждый из нас обладает уникальной душой, данной Б-гом, которая может преломлять бесконечный свет, как никто другой. Решая задачу обнаружения и раскрытия силы своей души, каждый может выбрать на чем сосредоточиться: на темноте, которая ее окружает, или на внутреннем свете.
Азы геологии
В беседе с другой группой студентов на вопрос, в чем заключается работа Ребе, Ребе ответил:
«Еврейский народ подобен земле, в которой скрыты сокровища природы. Однако нужно знать, где копать. Копнув человеческую душу, доктор Фрейд нашел трясину и грязь. Доктор Адлер нашел камни. Современная психиатрия ищет болезни и травмы, которые необходимо искоренить. Но когда копает Ребе, он находит золото, серебро и алмазы». 3
Наше восприятие и наши методы определяют то, что мы ищем и находим в себе и других.
Преобладающие ценности того времени включали определение религиозности на основе уровня приобретенных знаний и опыта человека; таким образом, образование и степень соблюдения были критерием связи с Б-гом. Однако учение хасидизма в целом и Ребе в особенности подчеркивают, что главной и первичной является душа. Изучение Торы и соблюдение мицвот – это духовные инструменты и язык, которые помогают выразить нашу внутреннюю связь с Б-жественным и друг с другом. Но каждый из нас по своей природе обладает этой внутренней связью, она всегда присутствует в глубине души! Буквально, нет такого понятия, как «плохой еврей», вопреки тому, как некоторые могут утверждать. Есть только разные измерения хороших качеств, если посмотреть в правильном свете.
Именно так, с любовью, Ребе обращался ко всем евреям без исключения. Светским евреям он, по сути, говорил: вы не такие светские, как думаете. Вы обладаете древней традицией и неукротимой сутью бесконечной святости внутри вас, которая жаждет служить, воспеть и воспарить.
Это был именно тот тип признания, одобрения и воодушевления, который должны были услышать те, кто отошел от еврейской жизни и веры. Б-г и Тора уже были внутри них; им просто, образно говоря, нужно было «включить свет”.
Две лекции
В январе 1962 года одна женщина написала Ребе. Она была воспитана в «неверующей” семье. Недавно она посетила две, глубоко тронувшие ее лекции об истинном иудаизме Торы, которые поставили ее перед дилеммой. «Во что я должна верить?» – спросила она Ребе. – “В тот путь, по которому я шла и была воспитана в течение многих лет, или в тот, о котором я узнала от незнакомца за два вечера?»
Вот адаптированная выдержка из ответа Ребе:
Конечно, вы слышали о выражении «вернуться к корням». Я уверен, что вы также знаете, что образование не существует само по себе, поскольку в каждом человеке есть процессы духовной динамики, укоренившиеся в душе еще до начала образовательного процесса – то, что исходит из самой глубины души. Более того, никакое образование или обусловленность не могут изменить эту глубинную суть; они могут только сдерживать ее на более или менее длительный период времени. Это неоднократно демонстрировалось как в области образования, так и в медицинской науке, биологии и других областях.
Именно поэтому мы часто видим, как одна лекция или короткая беседа – ”образовательный” акт очень короткой продолжительности – может вызвать коренные изменения в человеке. Все, что нужно этому человеку, это катализатор, который инициирует устранение всего, что скрывает то, что уже существует внутри его души.
Вышесказанное является ответом на ваш вопрос: «Во что мне верить?» Сам факт того, что вы были глубоко впечатлены услышанным в течение двух вечеров, свидетельствует о правоте того, что наши мудрецы сказали тысячи лет тому назад: «Все евреи – верующие, дети верующих”4; но только иногда их вера оказывается скрыта под слоем чуждых элементов.
Я надеюсь, что эти несколько строк смогли в достаточной мере пролить свет на этот вопрос. 5
Ребе стремился вложить во всякое восприимчивое сердце эту спасительную веру в Б-жественность внутри каждого еврея. Это помогло вдохновить и положить начало чудесному возвращению к еврейской вере и жизни столь многих во второй половине XX-го века. Во многом это убеждение основывалось на том, что вера еврея, его духовное состояние и его высшая ценность в глазах Всевышнего не являются чем-то, что нужно заслужить в награду; это, скорее, то, на что мы должны претендовать как на наследство. Вдохновляющее послание Ребе можно сформулировать так: “Вы уже к этому принадлежите. Вы уже святы. Вы уже любимы. Теперь вы тоже должны любить и, любя, помочь другим почувствовать эту связь”.
Без происхождения
Джордж Рор, бизнесмен, активно поддерживающий деятельность Хабада по всему миру, однажды рассказал Ребе о том, что организовал праздничную службу на Рош-Ашана для более чем 200 евреев, “без какого-либо предшествующего опыта (бэкграунда)”.
Ребе посмотрел на него пронизывающим взглядом и сказал: «Вы объясните всем этим людям, что они на самом деле обладают подлинным предшествующим опытом Авраама, Ицхака и Яакова, а также Сары, Ривки, Рахель и Леи”6.
Именно эта идея – что даже евреи, почти или совсем лишенные традиционного образования, знаний и опыта соблюдения, имели право на место не только за столом, но и во главе стола – была для Ребе краеугольным камнем программы общинного восстановления и духовного ренессанса.
Снова и снова мы видим, что Ребе фокусируется на внутреннем свете души, а не на религиозном поведении или достижениях, как на том, что определяет сущность еврея. Каждый еврей – выдающийся потомок наших святых Праотцов и Праматерей, обладающий всеми правами на завещанное ими нам духовное наследие. Это было вдохновляющим посланием Ребе для тех, кто чувствовал себя далеким от какой-либо значимой еврейской жизни или идентичности.
В то же самое время, Ребе, обращаясь к представителям многообразных еврейских религиозных течений, говорил, что они не так разобщены, как им кажется. Каждый сын народа Израиля связан друг с другом, с Б-гом и с Торой.
Или словами самого Ребе, произнесенными накануне его инаугурации: “Мое «программное заявление» заключается в выражении сущностной истины: любовь к Б-гу и Торе без любви к ближнему не является подлинной и прочной. У вас не может по-настоящему быть одно без другого»7.
Мы многократно находим примеры того, как Ребе, подобно Бааль Шем Тову, напоминает наиболее педантичным представителям нашего народа о стойкой душе внутри каждого еврея, независимо от их внешнего жизненного опыта и их поступков на настоящий момент. Фактически, как мы сможем увидеть из следующих историй, идеи о том, что мы все являемся детьми Всевышнего и что никто, кроме Б-га, не может судить о состоянии души другого человека, всегда были основополагающим принципом хасидского учения.
Ценитель душ
Реб Моня Монесзон был хасидом Хабада и преуспевающим торговцем бриллиантами. Во время частной аудиенции рабби Шолом Дов Бер, пятый Любавический Ребе, похвалил нескольких людей, которые, на первый взгляд, казались простыми и ничем не примечательными. Это удивило реб Моню. В ответ на высказанное удивление рабби Шолом Дов Бер отметил: «Они обладают особыми качествами». “Но я этого не вижу», – возразил реб Моня, после чего разговор переключился на другие темы.
Позже в разговоре рабби Шолом Дов Бер неожиданно спросил реб Моню, есть ли у него с собой бриллианты. Реб Моня достал мешочек и показал драгоценности, указывая на невероятные достоинства одного из камней. Рабби заметил: «Я не вижу в нем ничего особенного”. «Для этого нужно быть экспертом”, – отреагировал реб Моня.
Рабби Шолом Дов Бер ответил многозначительно: «Когда дело доходит до того, чтобы увидеть особые качества еврейской души, тоже нужно быть экспертом”8.
Любой способен на поспешное суждение, основанное на поверхностных, внешних признаках, таких как заметно выраженное образование и соблюдение религиозных традиций. Но еврей подобен бриллианту, который может быть покрыт снаружи грязью, но не перестает ярко сиять изнутри.
То, как вы смотрите на других, во многом определяет то, что вы видите в них. Вы фокусируете внимание на угле, который видите снаружи, или на внутреннем пламени, которое только и ждет, чтобы возгореться святым огнем?
Каждый еврей драгоценен
Одним жарким воскресным днем,летом 1991 года, пожилая женщина терпеливо ждала своей очереди в длинной очереди людей, пришедших получить от Ребе благословение и долларовую купюру для пожертвования.
Когда наконец настала ее очередь, женщина, будучи не в силах сдержаться, воскликнула: «Ребе! Я пробыла здесь всего час и уже устала. Вы стоите здесь уже несколько часов и не устаете?
Ребе мягко улыбнулся и сказал: «Когда считаешь бриллианты, не устаешь».
Ребе видел то, что скрыто глубоко внутри, независимо от любых внешних проявлений.
Тем самым Ребе применял на межличностном уровне талмудическое выражение: «Знай, перед кем ты стоишь», – которое обычно соотносится с осознанием присутствия Б-га. Ставя на первый план духовную сущность того, с кем вы взаимодействуете, вы сразу же испытываете трепет и уважение к абсолютной уникальности их бытия. Тогда все дальнейшие взаимодействия вытекают из этого центра бесконечной любви.
Основываясь на этом духовном понимании природы еврейской души, Ребе корректирующие наставления даже тем, кто уже был «на борту» и участвовал в широком процессе еврейского «просвещения». Поскольку в священной работе просвещения постоянно таится опасность видеть себя лучше или выше тех, кого вы «просвещаете».
Делать близкое ближе
Раввин Исраэль Меир Лау, бывший главный раввин Израиля, однажды упомянул о своем активном участии в процессе «кирув рехоким”9 – возвращении потерянных евреев, сбившихся с пути.
Ребе поправил его: «Мы не можем никого назвать “далеким». Кто мы такие, чтобы определять, кто далеко, а кто рядом? Они все близки к Б-гу!”10
В другой раз представитель одной Бруклинской синагоги пришел к Ребе за благословением. В ходе разговора мужчина высоко оценил заслуги Хабада в «кирув рехоким» — приближении тех, кто далек от иудаизма. Ребе ответил: «Люди часто используют выражение «кирув рехоким», несмотря на то, что каждое утро перед молитвой они вслух принимают на себя обязательство исполнять мицву «любить своего ближнего как самого себя». Это означает, что никто на самом деле не является «далеким». Однако даже тот, кто уже близко, может стать еще ближе». Затем Ребе дал собеседнику благословение на успех в работе их общины, чтобы приводить тех, кто уже близко, еще ближе.11
Основываясь на духовно-позитивной модели и методе своего предшественника Бааль Шем Това, в сочетании со своей неугасаемой любовью и заботой о еврейской душе, Ребе, в этом искаженном мире, вывернул наизнанку иудаизм, поставив душу во главу угла.
С этой точки зрения все святы, каждый своим непостижимым образом. И в конечном счете, только когда будет зажжен каждый светильник, когда будет услышан каждый голос, и когда будет видно, чем на самом деле является каждая душа, мы подлинно узнаем и поймем, что «весь Твой народ – праведники»12. Только тогда мы будем достойны называться «светочем для народов”13.
Бааль Шем Тов и Ребе, каждый по-своему и в свое время, приблизили этот день благодаря своей неизменной любви к Б-гу, Торе, еврейскому народу и всему миру во всех его бесчисленных проявлениях абсолютного единства.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Гершон Кранцлер, ‘A Visit With the New Lubavitcher Rebbe’, 1951
2. Со слов г-на Лена Векслера, One by One (JEM), с. 260.
3. Цитируется в книге Дж. Иммануэля Шохета «Chassidic Dimesions», с. 210 (Kehot, 1990). См. также Адин Штейнзальц, «Мой Ребе», с. 3.
4. Шаббат, 97а.
5. Игрот Кодеш, том. 22, с. 129-130.
6. Из выступления Джорджа Рора на съезде посланников Ребе в 1996 году.
7. Ликутей Сихот, том. 2, стр. 499.
8. Сефер Асихот 5705, p. 41.
9. Букв. «приближение далеких».
10. Seeds of Wisdom, т. 2, стр. 52.
11. Видеоальманах Living Torah (JEM), выпуск 59.
12. Йешайа, 60:21.
13. Там же, 49:6.
Глава 6: “Лимуд зехут”: искать заслуги, а не ошибки
Незадолго до конца своей жизни рабби Йосеф-Ицхак, шестой Любавичский Ребе, собрал своих старейших, самых доверенных хасидов и сказал им: “Мы должны найти того, кто будет искать заслуги еврейского народа и выступать в его защиту”1.
Только после того, как Ребе принял на себя руководство Хабадом, присутствовавшие на той встрече смогли осознать всю глубину и размах этого простого утверждения.
Уже из первого публичного выступления Ребе стало ясно, что он стремится сделать аѓават Исраэль – безусловную любовь и сочувствие к ближнему, – основой своих неустанных усилий, направленных на исцеление и возрождение еврейского народа, прошедшего через ужасы Холокоста.
Рабби Йосеф-Ицхак увидел необходимость, а Ребе привел в действие радикально новый подход, призванный вдохнуть новую жизнь в еврейский народ. Для этого следовало радоваться успеху ближнего, а не укорять его; сострадать, а не осуждать; приближать, а не отвергать.
Для этого Ребе поставил перед собой задачу провести практически полномасштабную революцию еврейских ценностей, опираясь на основы хасидского учения, которое стремится осветить и активизировать внутренние силы души еврейского народа.
Ребе был глубоко уверен, что животворная искра есть в каждом, и эта вера заставляла его подчеркивать и выдвигать на первый план добродетели и заслуги каждого человека.
Такой подход в Мишне называется лимуд зехут – “искать достоинства в каждом”. Кроме того, чтобы “судить о каждом с лучшей стороны”, как требует Мишна2, лимуд зехут (что дословно означает “изучать [чужие] заслуги”) предполагает сознательные, творческие усилия, направленные на то, чтобы выявить в каждом человеке достоинства, пусть даже скрытые, и выдвинуть их на передний план.
Из последующих примеров мы увидим, что сутью позитивной предубежденности Ребе было настойчивое стремление всегда искать и подчеркивать положительные черты в каждом человеке. Именно этот пристрастный взгляд Ребе ставит его в ряд выдающихся личностей нашей истории, стремившихся возвысить и объединить еврейский народ.
Помнить о десяти процентах
Вице-президент одного известного колледжа был известен тем, что отдавал много сил развитию еврейского образования, – одного из важнейших приоритетов Ребе.
Этот вице-президент, в частности, использовал свои связи с местными чиновниками, чтобы помочь еврейским образовательным учреждениям оформить документы, необходимые для получения государственного и федерального финансирования. Он этим успешно занимался на протяжении долгих лет и благодаря его усилиям многие еврейские школы и учреждения получали необходимые средства.
В какой-то момент он заметил серьезное снижение результативности своих усилий. Разобравшись, он выяснил, что его заявки даже не доходили до федеральных ведомств. Как выяснилось в дальнейшем, один из местных чиновников, еврей по национальности, намеренно выискивает в его документах мелкие недоработки, чтобы, придравшись к неправильному оформлению заявки, отказать в рассмотрении запроса.
Одним воскресным днем, получая от Ребе доллар на благотворительность, он вкратце описал ситуацию. Рассказывая, он так разволновался, что из него вырвались такие слова: “В прошлые времена, когда кто-то стоял на пути интересов еврейского народа, главы общин просили помощи Свыше, чтобы он больше не смог мешать. Вот чего я прошу для этого чиновника…”
Внимательно выслушав, Ребе ответил: “Даже если предположить, что некий человек лишен добродетелей и заслуг на девяносто процентов, все же не следует забывать, что в нем все еще есть десять процентов положительных качеств”3.
Ребе оправдывает человека, казалось бы, не достойного снисхождения, утверждая, что каким бы плохим он ни казался, в нем, несомненно, есть хоть какая-то праведность, и она-то и есть его истинная сущность, его скрытая реальность. Нам следует сосредоточиться именно на ней, дотянуться до нее, раскрыть и привести в действие.
Стремление уделить главное внимание внутренней сущности каждого еврея проявлялась в том, что Ребе последовательно отказывался осуждать евреев, когда речь шла об их уровне исполнения заповедей. Его готовность публично защищать тех, кто по какой-либо причине отошел от еврейского закона, отличала Ребе от большей части еврейской элиты и религиозных руководителей.
Многие годы Ребе сталкивался с серьезным противодействием в этом вопросе. К счастью, сегодня его нестандартный подход воспринимается чуть ли не как обыденность. В наше время в ортодоксальной еврейской общине едва ли найдется сегмент, где в той или иной степени не восприняли бы терпимость и снисхождение к чужим слабостям, – подход, который Ребе отстаивал, преображая исключение в норму.
Несколько следующих историй свидетельствуют об этих особых качествах, которые Ребе воплотил в жизнь и всецело поддерживал.
Всё имеет значение
Однажды Ребе получил письмо от человека, который в одной своей поездке побывал в маленькой удаленной общине и был очень расстроен увиденным там. Его возмутило поведение человека, который приходил в шул ради того, чтобы собрался полный миньян, но во время молитвы читал газету.
Ребе ответил4 :
..Я вижу [в этой ситуации] исключительную еврейскую преданность, которую можно найти в каждом еврее. Вот человек, которого занесло в далекие края, и он стал “далеким” не только в географическом смысле, но также и в духовном и интеллектуальном. Он уже не понимает, что такое молитва или что такое дом Б-жий. Но все же в нем можно найти ту еврейскую искру, которую основатель Хабада Альтер Ребе так определил в “Тании”: “Б-жественная душа, которая в буквальном смысле слова является частью Б-га”.
Эта Б-жественная душа, которую наследует каждый еврей, хочет проявиться самым лучшим образом, и в случае с этим конкретным евреем она проявляется по меньшей мере в том, чтобы дать другим евреям возможность помолиться в миньяне, и поэтому этот еврей оставляет свои обычные дела, чтобы помочь им и в то же время войти в их число.
Ребе раскрывает фундаментальную добродетель, присущую внутренней сущности еврея: этот еврей, читающий во время молитвы газету, вовсе не закоренелый вольнодумец, насмехающийся над Б-гом и еврейской традицией; это святая еврейская душа в изгнании, отвечающая на призыв Б-га тем, на что она способна.
Йом Кипур: пятнадцать минут веры
Вот еще один случай, рассказанный р. Йеѓошуа Моше Стокхаммером5. Когда во время личной встрече с Ребе он затронул тему уникального подхода Ребе к распространению своих идей. Ребе искренне ответил:
Если еврей просыпается утром в Йом Кипур и, не дай Б-г, бреется, плотно завтракает, садится в машину и едет в синагогу на молитву (а это все грубое нарушение самого святого дня в еврейском календаре), а затем сидит в синагоге час или два, то эти часы сами по себе имеют огромную ценность. Во-первых, в течение этого времени он воздерживался от дальнейших нарушений святого дня. Кроме того, за это время он впитал и усвоил толику святости этого дня. Пусть даже это не окажет на него немедленного воздействия, но это вполне может повлиять на его потомков в следующих поколениях!..
Мы видим, как Ребе, отмечая серьезность проступка, иллюстрирует свой подход к тем, кто был лишен еврейского образования. Он предпочитает подчеркивать и приветствовать их духовное развитие, каким бы незначительным оно ни было, а не делать упор на осуждении их за то, чего они не сделали или что нарушили.
Смеяться всю дорогу до Грядущего мира
Шимон Джиган был знаменитым израильским комиком, известным, в частности, своим юмористическим, а иногда и сатирическим изображением традиционного иудаизма. В религиозных кругах его воспринимали отнюдь не как союзника.
Удивительно, но вскоре после его кончины Ребе во время публичного выступления упомянул историю из Талмуда6.
В Талмуде (Таанит, 22а) говорится о “двух шутниках”, которые “своими шутками приносили радость людям” и за это “удостоились Грядущего мира”. Талмуд говорит нам, что они заслужили Грядущий мир не своей ученостью или чем-нибудь подобным, а именно тем, что “своими шутками приносили радость людям”.
На этом, казалось бы, случайном примере мы видим, как Ребе изо всех сил старается оценить чью-то жизнь и наследие в позитивном ключе. Более того, в данном случае речь шла о публичном человеке, который был известен тем, что периодически высмеивал религиозный мир, и тем более поразительно, что Ребе и в его деятельности нашел светлую сторону.
Отметим, что в этой истории, как и во многих других, Ребе постарался подкрепить лимуд зехут цитатой из классических еврейских источников, – возможно, чтобы показать, что он вовсе не вносит в иудаизм некие изменения, а наоборот, возвращает его к первоначальному духу.
Приведенная история не была единичным случаем. На самом деле, Ребе постоянно использовал возможность “найти заслуги” во время острых общественных споров и позволял себе высказывания, которые зачастую настраивали против него других лидеров хасидского и ортодоксального мира.
Судя по той готовности, с которой Ребе защищал других евреев от нападок, пусть даже это могло повредить ему в глазах окружающих, мы можем сделать вывод, что Ребе ценил свою приверженность к лимуд зехут даже выше собственной репутации.
Герои или отступники?
Это было в 1976 году. Самолет, летящий из Тель-Авива в Париж, был захвачен “Организацией освобождения Палестины” и приземлился в Уганде, в аэропорту Энтеббе. Следующие семь дней были наполнены сообщениями о заложниках, требованиями террористов, переговорами и планами, – кульминацией чего стал дерзкий полуторачасовый рейд, проведенный ЦАХАЛом 4 июля, в результате которого были успешно освобождены 102 из 106 еврейских заложников и убиты все террористы.
За неделей надежд и разочарований непубличных международных переговоров последовало бурное обсуждение в залах ООН, а также в хасидских дворах и в ортодоксальных общинах. Каждый пытался предсказать политические последствия или дать свою оценку духовному значению происшедших событий.
Международные юридические дебаты послов и дипломатов, похоже, серьезно уступали по эмоциональному накалу богословской критике некоторых раввинов.
Поскольку большинство этих десантников ЦАХАЛа были светскими, раввины просто не могли допустить, что нечто Б-жественное или чудесное могло быть ниспослано через нерелигиозных евреев.
В этой идеологической баталии Ребе озвучил свою, однозначно позитивную точку зрения.
В публичной речи, произнесенной 16 августа 1976 года, Ребе приветствовал мужество и самоотверженность бойцов Армии обороны Израиля, “…которые пролетели тысячи миль, подвергая свои жизни опасности, с единственной целью: попытаться спасти жизнь более чем сотне евреев”.
Более того, он назвал израильских солдат орудием освобождения еврейского народа, прямо заявив, что благодаря им произошло чудо. По словам Ребе, они, несомненно, были праведниками, и “им обеспечена доля в Грядущем мире”.
За столь откровенное проявление лимуд зехут Ребе подвергся жесткой критике. “Как он мог публично восхвалять тех, кто постоянно нарушает еврейский закон?!” Ребе всегда твердо отвечал на подобные нападки, но принципиально не желал упоминать имен своих недоброжелателей.
Напротив, Ребе всегда старался их понять и найти объяснение их позиции: скажем, может быть, раввин, который с презрением относится к несоблюдающим евреям, родился и вырос в семье, где ему недоставало любви. В таком случае нужно переубедить этого раввина, склонного злиться и скоропалительно осуждать людей, а не считать его негодным руководителем.
Независимо от тематики и “температуры” спора, Ребе всегда умел найти добро или источник заслуг в ком угодно и в чем угодно.
Худшие из худших
В следующей истории произошло, возможно, одно из самых радикальных проявлений лимуд зехут. Речь идет о попытке реабилитировать память тех, кого считают самыми презренными представителями нашего народа – капо, то есть евреев, которые были охранниками в концентрационных лагерях.
В 1964 году к Ребе пришел известный писатель Харви Свадос, чтобы взять у него интервью7. Писателя особенно интересовало, как идеи воплощаются в действия и как лидеры взаимодействуют с массами. Свадос по большей части спрашивал у Ребе о его взглядах на самые сложные этические вопросы, возникающие при осмыслении Холокоста, в том числе и о своекорыстном подчинении и сотрудничестве с немцами некоторых руководителей еврейских общин.
Вот что пишет сам Свадос:
Я начал с того, что спросил его мнение о причинах Холокоста, приведшего к уничтожению шести миллионов европейских евреев, и о спорах по поводу поведения рядовых немцев и еврейских лидеров, с особой силой разгоревшихся в западном мире после публикации книги Ханны Арендт о суде над Эйхманом.
В своем ответе Ребе не ссылался на отвлеченные идеи, теологические или философские. Не упомянул он – в отличие от другого хасидского ребе, – грехи жертв, за которые они могли заслужить столь ужасное наказание Свыше8.
Вместо этого он указал на политические реалии [и] на то, как невообразимо трудно сохранить веру при тоталитарном режиме. “Уже то чудо, – сказал он, – что существовало хоть какое-то сопротивление, организация или руководство”. Такого ответа я совершенно не ожидал.
По мнению Ребе, те лидеры, что предали собственный народ, достойны уважения за то, что в той немыслимой ситуации пытались сделать хоть что-нибудь.
Нет ничего удивительного в том, что были предатели – это вполне объяснимо с учетом сложившейся ситуации.
Удивительно то, что кто-то в таких обстоятельствах вообще смог удержаться от подобного сотрудничества – вот настоящий героизм, который надлежит помнить и чествовать.
Ребе, продолжая развивать эту мысль, поменялся ролями с писателем и стал задавать вопросы о его собственных социально направленных произведениях.
Его, как оказалось, особенно заинтересовала моя книга “На конвейере”, в которой я на примере нескольких вымышленных работников автомобильного конвейера пытался показать, как работа влияет на их жизнь.
– К каким выводам вы пришли? – спросил Ребе. – Вы полагаете, что несчастные [эксплуатируемые] рабочие, прикованные к станкам, должны восстать?
– Конечно, нет, – ответил я. – Это было бы нереально.
Ребе промолчал.
Внезапно Харви понял, что его привели к тому самому пониманию, к которому он стремился.
В заключение Ребе сказал:
Вы не смогли с чистой совестью посоветовать вашим несчастным рабочим или их лидерам устроить революцию, хотя они живут в свободной стране. Как же можно требовать такого от тех, кого раздавили и поработили нацисты?
Вопрос закрыт. Сегодня должно победить сострадание.
Удивительно, как в этой истории Ребе поставил всё с ног на голову.
Тот самый Ребе, который считал, что главная задача его жизни – максимально раскрыть потенциал каждого человека, сумел, благодаря глубокому сочувствию и великодушию, облегчить неподъемный груз осуждений и обвинений людей, попавших в самые бесчеловечные обстоятельства, какие только можно себе представить.
Мы видим, что Ребе умел не только распознать добро, существующее в том или ином человеке, но и проявить сострадание к трудностям, с которыми тот может столкнуться.
Иными словами, каждый человек, – даже те, кого обычно считают худшими из худших, – может иметь заслуги и достоин того, чтобы потытаться понять причины его поступков.
В этом вся его жизнь
И наконец, еще один пример, как Ребе старался видеть людей с лучшей стороны: его реакция на тайное политиканство9.
Ребе основал организацию, целью которой было противодействовать попыткам христианских миссионеров и различных сектантов заманивать евреев в свои сети. Он сделал это анонимно, чтобы заручиться поддержкой других ортодоксальных деноминаций. Когда о роли Ребе стало известно, один из руководителей этой организации отозвал свое участие, развернул самостоятельную деятельность в том же направлении и вскоре перехватил существенную часть финансирования исходной организации.
Один из руководителей созданной Ребе организации, тоже не любавичский хасид, был возмущен интригами соперника и предъявил ему письменные доказательства нечестной игры, но раввин, создавший новую организацию, категорически отрицал свою причастность.
Разочарованный и разобиженный, этот руководитель пришел посоветоваться с Ребе. “Как раввин мог поставить политические соображения выше принципов?!” – с грустью спросил он у Ребе.
Ребе в ответ сослался на закон Талмуда10, согласно которому ни царь, ни первосвященник не имеют права входить в состав суда, который определяет, будет ли год високосным. Царь заинтересован в том, чтобы в году было тринадцать, а не двенадцать месяцев, потому что выплачивает жалованье армии за год, а не помесячно, и это значит, что казне выгодно, чтобы год длился дольше.
Подобным же образом первосвященник заинтересован в том, чтобы год был короче, потому что в Йом Кипур первосвященник должен пять раз погрузиться в микву, и поэтому ему выгодно, чтобы Йом Кипур был как можно ближе к лету, когда погода теплее.
Человеческая природа такова, сказал Ребе, что все мы – даже еврейский царь и первосвященник! – склонны, сознательно или нет, отдавать предпочтение собственным интересам.
Затем Ребе напомнил руководителю, что раввин, поведение которого тот столь резко осуждает, стоял во главе большой европейской общины и известной йешивы, которые были полностью уничтожены во время Катастрофы. Теперь он пытается основать йешиву в Нью-Йорке, а потому зависит от крупных спонсоров, резко настроенных против Хабада. “В этом вся его жизнь, – сказал Ребе. – Можно ли винить его за то, что он любой ценой пытался достичь успеха в важной работе, которая составляет смысл всей его жизни?”
Узнав об интриге, которую уважаемый раввин вел против него, хотя ему следовало бы придерживаться высоких идеалов, Ребе не только с пониманием отнесся к тактике оппонента, но даже польстил ему, косвенно, через ссылку на талмудический прецедент, сравнив его с еврейским царем и первосвященником.
Даже когда действия других евреев мешали его общественной деятельности, Ребе отказывался считать оппонентов врагами. Даже когда на него публично нападали и клеветали, Ребе всегда отвечал словами любви и надежды на примирение.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Приведенное р. Йеѓуда-Лейбом Дубновым свидетельство р. Элияѓу Симпсона, который присутствовал на этой встрече.
- Авот, 1:6.
- To Know and to Care (SIE), т. 1, с. 75, см. www.chabad.org/78663.
- В письме от 16 таммуза 5720 (11 июля 1960) г. Текст письма см. www.chabad.org/2187478.
- Kfar Chabad Magazine, № 1737, с. 54.
- Сихот кодеш 5741, т. 1, с. 345.
- С основными моментами этого интервью можно ознакомиться на www.chabad.org/61921
- Ребе категорически отвергал возможность найти чисто теологический ответ в оправдание любой трагедии и Холокоста в частности. См. «Время исцелять: ответ Ребе на потерю и трагедию» (Ezra Press, 2015), гл. 26.
- Эту историю мне рассказал мой тесть, р. Йосеф Кацман, со слов непосредственного руководителя первоначальной организации, в которой все это произошло.
- Санѓедрин, 18б.
Глава 7: О добродетельных злодеях и грешных святых
Элиша бен Авуя был великим мудрецом Талмуда, который стал самым знаменитым отступником в еврейской истории. После его отступничества, после многократного публичного нарушения еврейских законов и норм общественного поведения к нему стали относиться с таким презрением, что лишили его имени, называя кличкой Ахер, что значит “другой”. В результате Элиша бен Авуя для талмудической мысли превратился в символ “другого”: человека, который не просто вырос в общине, а потом решил покинуть ее и игнорировать ее законы, но еще и постоянно выставляет напоказ свое отступничество и кичится им.
Впрочем, как это обычно бывает, в этой истории заложено кое-что еще. В Талмуде1 рассказывается, что однажды Элиша бен Авуя ехал верхом на коне в шаббат, тем самым публично оскверняя законы субботы, а его ученик рабби Меир шел следом, слушая от него мудрость Торы. На каком-то месте Элиша остановился и сказал рабби Меиру, что, согласно его подсчету шагов, они достигли “субботней границы” и, следовательно, рабби Меиру дальше идти нельзя. Тем самым Элиша проявил тончайшее чувство закона и ѓалахическую чуткость.
В этой короткой талмудической зарисовке мы видим всю многомерность, все многочисленные оттенки личности, одновременно существующие в каждом человеке. Нам показали, что с нашей ограниченной точки зрения невозможно дать однозначную характеристику, единственную оценку любому “другому”. Так что же, как нам следует понимать эту историю?
В 1982 году на фарбренгене в шаббат главы Эмор2 Ребе упомянул Элишу бен Авуя и его ученика рабби Меира. Процитировав изречение Элиши бен Авуя из трактата “Пиркей Авот” (“Наставления Отцов”), Ребе сопоставил его с помещенной рядом цитатой р. Меира, рассмотрев их в свете сложных личных биографий авторов.
В высказывании Элиши бен Авуя отразился весь его духовный путь: “Чему подобен тот, кто изучает Тору в детстве? Новому пергаменту, на котором что-то написано чернилами. А чему подобен тот, кто изучает Тору в старости? Затертому пергаменту, на котором что-то написано чернилами”.3. Ребе, исходя из биографии Элиши, считает, что, несмотря на полное отречение Элиши бен Авуя от путей Торы, его потрясающее знание Торы все еще сохраняется на каком-то уровне, и независимо от того, как далеко он может зайти, он несет внутри себя отпечаток святости, который невозможно полностью стереть.
Точно так же, в поучении р. Меира: “Смотрите не на сосуд, а на его содержимое”4, – отражается его собственный опыт, опыт человека, продолжавшего учиться Торе у подобного отступника. Такой подход объясняет, почему р. Меиру было позволено изучать Тору у “Ахера”: р. Меир смотрел не на “сосуд”, а только на его содержимое. Он принял учение, которое Ахер выучил в детстве и которое осталось навсегда, потому что эти знания были записаны “чернилами на новом пергаменте”.
В учении Ребе мы видим, как он следует по стопам р. Меира, величайшего мудреца Израиля, который не отрекался от нетленной души “другого”, как бы далеко тот ни отошел от общины.
Судить по намерениям
Согласно хасидскому учению, рассказы Торы поучительны в самом глубоком смысле. Это не просто исторические записи о замечательных личностях ушедшей эпохи, – наоборот, каждое событие, каждый упомянутый в Торе человек является своеобразным духовным и психическим образцом, никогда не теряющим актуальности. Каждый человек, подобно Торе, многослоен. Глубины нашей души в прямом и переносном смысле скрываются за плотью, костями и одеждой – за мыслями, словами и действиями. Поэтому мы в силах проникать сквозь внешние оболочки, скрывающие непознаваемую духовную природу, будь то Тора или человек.
Ребе, исходя из такого понимания природы человека и веря в непреходящую чистоту души, активно искал и находил искры святости в каждом человеке. Но он не ограничивался этим. Точно с такой же позитивной предубежденностью Ребе подходил к любой личности и любому действующему лицу во всем объеме еврейской литературы.
Пословица гласит, что люди склонны судить других по поступкам, а себя по намерениям. Ребе поступал ровно наоборот – он рассматривал действующих лиц Писания и еврейской истории, делая упор на их благородные намерения, а не на ошибочные поступки.
Действуя в этом ключе, Ребе сумел по-новому взглянуть на истории, которые обычно считаются скандальными, и людей, которых считают злодеями. Он раскрыл их в новом, оправдывающем свете, сумев под поверхностью поступков увидеть скрытые намерения. По мнению Ребе, их намерения, пусть даже требовавшие исправления, все же коренились в святости. Наличие подобных шокирующих историй и сомнительных персонажей в повествовании Торы обычно считается примером того, как не следует себя вести. Но в подходе Ребе ошибочные действия раскрывают благородные намерения, достойные не только оправдания, но даже признания и подражания.
Таким образом Ребе исполнял заповедь “возлюби ближнего как самого себя”, распространяя ее на все поколения. Он посвятил себя искуплению и возвышению душ не только людей своего поколения, но и всех когда-либо живших. В этой главе мы рассмотрим лишь малую часть известных примеров подхода Ребе к некоторым библейским персонажам и историческим фигурам, чьи истории кардинальным образом изменяются после глубокого исследования и искупительной переоценки Ребе.
Испытания
Давайте начнем с самого Начала. Описанная в Торе история грехопадения первого человека, безусловно, была трагедией с наиболее длительными последствиями. Первые люди нарушили повеление Всевышнего, решив вкусить запретные плоды древа познания добра и зла, и были за это изгнаны из Эдемского сада. Именно это считается коренной причиной испорченности и пороков человечества.
Ребе учил5, что на эту историю зачастую смотрят слишком поверхностно, упуская из виду ее глубинный, позитивный смысл. Адам был первым человеком, созданным руками Самого Всевышнего. Он был совершенным образцом творения, “созданным по образу и подобию Б-га” в буквальном смысле. Он был помещен в Сад вместе со змеем, олицетворяющим ту силу Творения, которая постоянно разворачивает нас от добра и святости ко всему губительному и бесцельному. Но в чем же глубинная цель сотворения змея и испытания Адама запретным плодом?
До Сотворения мира существовало только бесконечное Б-жественное Единство. Не существовало ничего “другого”, никаких взаимоотношений, – только Он, Единый. В Б-ге возникло желание общаться с кем-то иным, кроме Себя Самого. Чтобы создать возможность для существования ограниченного творения, Б-г сжал Свое безграничное Присутствие, создав тем самым плодотворную пустоту, в которой что-то могло появиться. В Каббале этот акт вселенского сжатия называется цимцум.
Мир и все, что в нем есть, было образовано в пустоте, созданной этим актом Б-жественного сжатия. В результате цимцума, однако же, присутствие Б-га перестало быть очевидным. Еврейское слово олам (мир) этимологически связано со словом ѓеэлем (сокрытие), указывая на то, что присутствие Б-га в мире скрыто – и должно быть открыто человеком. Подобно вселенской “игре в прятки”, после сотворения мира бесконечное Единое стало скрыто в конечных множествах Творения. Таким было устройство мира, пока в шестой день не был сотворен Адам. С рождением человечества стала возможной новая стадия Творения – та, к которой стремился Б-г, а именно сознательные отношения между Творцом и творениями. Таким образом, история Эдемского сада – это испытание сотворенного мира. Сможет ли ограниченное человеческое существо, наделенное свободной волей, не имея видимых свидетельств присутствия Всевышнего, сознательно выбрать жизнь в честных отношениях с Б-гом, в любовном согласии с Его волей?\Испытание Адама состояло в том, сможет ли он выполнить хоть одно Б-жественное повеление без явного присутствия Всевышнего, стоящего за его плечом. Это было эталонным испытанием человеческой природы. Райский сад был испытательным полигоном. Каждое движение Адама повлияет и определит ход дальнейшей человеческой истории. Не было ставки выше этой.
[Адам был должен исполнить первую заповедь Творца, данную творению]. Перед ним стояла грандиозная задача, и именно из-за этого змей, [символизирующий склонность человеческой природы к злу,] приложил столь много сил, сделал все возможное, чтобы помешать миссии Адама, которая состояла только в том, чтобы воздержаться от плодов Древа познания… Это был самый тревожный момент для змея, вся цель и причина существования которого состояли в том, чтобы помешать человеку служить своему Создателю. Можно себе представить, сколь огромные усилия приложил змей, чтобы заставить Адама согрешить и тем самым оправдать свое существование.6
Талмуд7 учит, что Адам был сотворен в шестой день Творения, разделенный на двенадцать часов. Каждый час шестого дня от его начала и до начала седьмого дня, шаббата, человечество проходило очередную стадию развития. В девятом часу шестого дня Адаму было дано повеление не есть от Древа познания добра и зла, и уже через час он вкусил его плоды! На первый взгляд, это говорит о слабости природы или организма Адама и, следовательно, человечества. Он даже часа не смог продержаться, не нарушив воли Всевышнего.
Но если принять во внимание, как высоки были ставки, становится ясно, что на самом деле Адам, столько времени сопротивляясь соблазну, проявил почти сверхчеловеческую выдержку.
Если следовать трактовке Ребе, отпадает вопрос, как Адам мог так быстро поддаться греху. Вместо этого возникает другой вопрос: как Адаму удалось так долго противостоять соблазнам злого начала?
Согласно подходу Ребе, история Адама не подчеркивает слабость человечества, – наоборот, она символизирует и вдохновляет нас на стойкость и упорство в стремлении жить духовной жизнью в материальном мире, где Б-г присутствует, но скрывается за завесой дуалистического знания. Кроме того, пример Адама, если смотреть на него сквозь призму позитивной предубежденности Ребе, учит нас, что с чем большим сопротивлением мы сталкиваемся, стремясь поступать как дóлжно, тем это действие может оказаться существеннее для реализации целей нашей жизни.
В поисках искр
Немного в Торе найдется действующих лиц, к которым Талмуд относился бы настолько негативно, как к брату Яакова Эсаву. Его представляют как жестокого убийцу, как обжору, не способного обуздать свой аппетит. Он стал символом древнего Рима, средневекового христианства, грубой телесности и различных других сил угнетения, стремящихся подчинить себе духовную и нравственную жизнь еврейского народа. Таким образом, Эсав рассматривается как олицетворение плотской жизни, как полная противоположность своему брату Яакову, который представляет собой чистую, незамутненную духовность.
И все же, говорит нам Тора, “Ицхак любил Эсава”8, предпочитая его Яакову. Как нам это понимать? Что мы не видим в личности Эсава из того, что видел Ицхак? Опять же, как нам следует относиться к тому, что Яакову, чтобы получить предсмертное благословение отца, пришлось надеть одежду Эсава?
В хасидском маамаре, произнесенном в 1963 году9, Ребе с присущей ему позитивной предубежденностью рассмотрел этот вопрос, чтобы искупить душу Эсава и найти ему оправдание в этой истории. По словам Ребе, Эсав и Яаков представляли два подхода к духовной жизни и нашему служению в мире, каждый из которых, согласно окончательному выводу Ребе, без другого является неполным.
Яаков, которого называют “человеком шатров” в изучении Торы, символизирует уединение и духовность, сосредоточенные на Грядущем мире. Эсава называют “человеком поля”, охотником, и он символизирует того, кто не боится спуститься в материальный мир и на своих условиях вступить с ним в контакт, чтобы возвысить и раскрыть его духовную сущность и истоки.
Ицхак, поддерживая безупречный образ жизни Яакова, его полную сосредоточенность на горнем мире, все же полагал, что еврейский путь должен быть гораздо ближе к подходу Эсава. Ведь, в конечном счете, служение еврея состоит в том, чтобы освятить Творение, а не отделять себя от него.
Путь Эсава, однако, также вел его в опасной близости от искушений этого мира. Не имея достаточно прочной связи с духовной сферой, он поддался своей низменной природе и ее аппетитам, что в конечном итоге привело его к падению. Это теневой аспект личности Эсава, который веками подчеркивался в раввинистических комментариях. Взгляд Ребе, развивающий тему, которую поднял Альтер Ребе и его преемники, подчеркивает дополнительное измерение в истории Эсава. Эсав обладал бесценной искрой святой энергии, которую нужно было вознести ввысь. Яаков должен был включить в себя сущность Эсава, чтобы восполнить свою природу. Мы дети Яакова, и нам тоже нужно научиться включать в себя эту искру наших отдалившихся братьев и нас самих.
Ребе призвал всех нас использовать положительные стороны личности Эсава – его готовность использовать тьму, чтобы превратить ее в свет, его способность искать духовную искру, содержащуюся в материальном мире. Каждый из нас должен стоять одной ногой в шатре Яакова, укрепляя себя в Торе и молитве, а другой – на поле Эсава, деятельно разыскивая падшие искры, заключенные в материальном Творении.
Приближая небесное к земному
Тема равновесия между духовными и земными стремлениями и обязанностями находит выражение и во многих других историях Торы. Примечательно, что главным героям подобных историй, как и в случае с Эсавом, часто дают однозначно отрицательные характеристики, и мы не можем увидеть их положительные стороны, которые достойны нашего внимания, а то и подражания. Иллюстрируя сказанное, Ребе сослался, в частности, на классическую хасидскую интерпретацию двух известных рассказов Торы.
Когда еврейский народ странствовал по пустыне, Моше послал двенадцать разведчиков разузнать о Святой земле перед ее завоеванием. Когда разведчики вернулись в лагерь, десять из них заявили, что нет ни малейшей возможности захватить Землю, и их слова повергли народ в смятение. Б-г наказал клеветавших на Святую землю мором, и в лагере израильтян начался бунт. Это событие, известное как “грех разведчиков”, стало причиной Б-жественного повеления о том, что возвращение в Землю обетованную откладывается на тридцать девять лет, пока целиком не вымрет поколение тех, кто не поверил в возможность завоевания Страны.
Чаще всего поведение разведчиков объясняют тем, что они действовали под влиянием страха и сомнений, что говорит об утрате веры. Вот что они сказали: “Мы не можем выступить против населяющих страну народов, ибо они сильнее нас” (и Его, подразумевая Б-га).
Хасидизм предлагает иную точку зрения10. Поведение разведчиков не было мятежом, у них не пропала вера в слово и Провидение Всевышнего. Разведчики – а все они были князьями Израиля – думали о своей ответственности перед людьми, которыми руководили. Разведчики понимали, что когда духовная, идиллическая реальность жизни в пустыне сменится на мирскую, материальную реальность со всеми вытекающими отсюда последствиями, то это серьезно понизит духовный уровень народа. В пустыне Присутствие и Провидение Всевышнего было явным. Он ежедневно посылал ман, высекал воду из скалы; облака Б-жественной Славы обеспечивали защиту от стихий, а слова Торы эхом разносились по ущельям и отзывались в сердцах. Разведчики опасались, что каждодневные заботы, неизбежные при оседлом образе жизни каждого еврея в отдельности и всего народа в целом, положат конец этому всеобщему пророческому состоянию и непрерывному общению с Б-гом. Разведчики не боялись неудачи – они были уверены в том, что Б-г способен привести их к победе. Их страх был вызван возможными последствиями успеха, и этот страх побудил их дать отрицательный ответ.
“Эта Земля [духовно] пожирает своих обитателей”, – вот в чем была суть их довода.
Разведчики хотели, чтобы их народ оставался в пустыне, в окружении явной Б-жественной заботы. Их поступок был вызван желанием жить в окружении безусловной истины и как можно ближе к высшей духовности. Это, по словам Ребе, положительный мотив в намерениях разведчиков, который следует оправдать. Тора, помимо прочего, учит, что не следует злоупотреблять духовной жизнью, убегая от мирской жизни. Наше предназначение состоит не в том, чтобы дезертировать в мир духовного, проводя все время в шатрах Торы, – наша миссия состоит в том, чтобы приносить истины Торы в прекрасный, но зачастую сложный беспорядок повседневности. Тора не разделяет материальное и духовное, не разделяет тело и душу – она их объединяет!
Ребе многократно возвращался к теме праведных мотивов разведчиков. Однажды он обратился11 к высказыванию наших мудрецов о том, что “из-за тяжести их греха им нет места в Грядущем мире”. Ребе объяснил, что у разведчиков не просто есть доля в Грядущем мире – их доля велика! После этого выступления хасиды начали петь нигун со словами “В’холь карней решаи м… ”, – о том, что в мессианские времена Б-г искоренит всех злодеев. Ребе остановил пение и спросил: “Мы только что говорили о праведности разведчиков, а вы решили петь о грешниках? Пожалуйста, замените эту песню на “Ифрах беямав цадик” (песню, основанную на словах, относящихся к праведникам: “Пусть все свои дни процветает праведник…”).
Передозировка святости
Надав и Авиѓу были сыновьями первосвященника Аарона. В Торе сказано: “Они принесли пред Г-сподом огонь чуждый, какого Он не велел им”. За этим последовало моментальное возмездие, как сказано: “И вышел огонь от Г-спода, и пожрал их, и умерли они пред Г-сподом”12.
В то время как обстоятельства их гибели ясно изложены в Торе, суть их провинности остается непонятной. Эта загадка мучила комментаторов на протяжении веков. Большинство комментаторов Торы, предлагая решение этой загадки, выставляют злополучных молодых людей в явно негативном свете. Вот некоторые из предлагаемых причин:
– Они вошли в Святая Святых без разрешения13.
– Во время служения они не облачились во все предписанные священнические одеяния14.
– Они не были женаты15.
– У них не было детей16.
– Они были высокомерны, и многие женщины, надеясь на брак с ними, оставались незамужними. Они говорили: “Брат нашего отца (т.е. Моше) – царь, брат нашей матери (Нахшон, глава колена Иеѓуды) – князь, наш отец – первосвященник, мы оба – заместители первосвященника! Существует ли женщина, достойная нас?!”
– Они принесли “огонь чуждый”17, то есть не предписанное приношение благовоний18.
– Они сами приняли решение по вопросу о жертвоприношении, тогда как им следовало посоветоваться со своим учителем Моше.19
– Каждый из них действовал по собственной инициативе – они даже не посоветовались друг с другом.20
– Они совершали храмовую службу в состоянии опьянения.21
– Они вошли в Святилище, не омыв рук и ног.22
– Они уже заслужили смерть, когда бесцеремонно любовались Б-жественным Присутствием на горе Синай.23
Во всех версиях братьев так или иначе изображают самовлюбленными эгоистами, искателями острых духовных ощущений, вполне заслуживших свое наказание. Ребе из всех комментариев выделил24, развил и записал в своих трудах учение Ор ѓа-Хаим25 . Смерть старших сыновей Аарона описана там как “поцелуй Всевышнего”. Такой смерти заслуживают только самые высокие, самые чистые души. Каждый из проступков, описанных в мидрашах, коренился в необоримой страсти и стремлении к Б-гу. По словам Ребе, “они приблизились к высшему Свету из-за своей великой любви к Святому и из-за этого умерли. В результате они умерли от “Б-жественного поцелуя”, подобного смерти абсолютных праведников… Именно в этом состоит смысл слов: ‟Они приблизились к Б-гу и умерли”“. При таком подходе очевидно, что Надав и Авиѓу умерли от передозировки святости – от избытка достоинств.
Еврейская традиция учит, что мы пребываем в этом мире для того, чтобы возвысить и освятить материальный мир, но не для того, чтобы выйти за его пределы.
Не оправдывая беспрепятственного и необдуманного потворства Надава и Авиѓу своим духовным устремлениям, мы можем и должны подражать их готовности отказаться от всего, даже от самой жизни, в стремлении к духовной истине. Мы крепко стоим ногами на земле, а наши души могут достигать духовных высот, чтобы принести бесконечный Б-жественный свет в повседневную жизнь и обыденные дела.
Мессианское нетерпение
Другой типичный отрицательный герой – Корах, возглавивший восстание против Моше и Аарона в пустыне. Его обычно считают властолюбивым мятежником, который с помощью демагогии попытался захватить контроль над массами ради своего раздутого себялюбия и желания властвовать. Ребе, в отличие от этих комментаторов, указывает на благородные мотивы, которыми руководствовался Корах, и на два аспекта его личности, которые заслуживают похвалы и даже подражания.
Во-первых, Корахом двигали духовные устремления. Он был левитом, что давало ему право участвовать в священнослужении, но не был допущен к обрядам, которые мог исполнять только первосвященник. Корах страстно желал большей близости к Б-гу, которая достигается через воскурение благовоний, и поэтому хотел принять вызов Моше – вознести благовония перед Б-гом на следующее утро, хотя и знал, что это смертельно опасно.26
Во-вторых, Корахом двигали социальные мотивы. Он прямо спросил Моше: разве мы не все святы?27 Он видел мир в мессианском состоянии утопического единообразия, где все люди духовно равны, а “земля будет полна знанием Г-спода, как море полно водами”28 . Это привело его к попытке поднять революцию, к стремлению расшатать действующую структуру власти и иерархию руководства.
Можно сказать, что Корах был абсолютно прав – именно к такому состоянию, по большому счету, и движется мир. Однако, как и многие провидцы, он опередил свое время и пострадал из-за попытки осуществить мессианское преобразование истории и человечества до того, как мир стал готов к этому29.
Все же, указывает Ребе, мы не должны упускать из виду мечту о всеобщей святости и духовные устремления Кораха!
Проворная парочка
В истории бунта Кораха выделяются два ярких персонажа – Датан и Авирам. Их считают примером совершенно испорченных личностей, закоренелых смутьянов. Согласно Талмуду30, они были полными грешниками, “от головы до пят”. Считается, что именно они были теми двумя повздорившими евреями, из-за которых Моше пришлось срочно бежать из Египта31, что это они донесли на него фараону об убийстве египетского надсмотрщика, и рассказали, что он не был родным сыном дочери фараона32. Именно они призывали народ вернуться в Египет,33 – и у Тростникового моря, и позже, когда разведчики вернулись из Кнаана34. Именно они нарушили заповедь о мане, оставив его на ночь35 ; именно они обвинили Моше, что он вывел еврейский народ из Египта, чтобы уморить в пустыне. И в конце концов Датан и Авирам стали во главе восстания, вспыхнувшего под влиянием проповеди Кораха, и в результате погибли.
Ребе объяснет их поведение36 на основе классических комментариев, но в результате вырисовывается иная картина. Он не отрицает участие этой пары в описанных проступках, но утверждает, что их личности не ограничиваются только этим, у них внутри была искра добра. Хотя искра эта чаще всего оказывалась приглушенной, все же в определенных случаях она начинала ярко сиять, показывая, что под слоями бунтарского поведения сокрыто ядро праведности, заслуживающее внимания.
Согласно комментариям к Торе37, Датан и Авирам на самом деле были еврейскими лидерами, сильно переживали за свой народ и постоянно заботились о его благополучии. У них, конечно, были упомянутые выше недостатки, но с другой стороны, они, например, присоединились к группе еврейских надсмотрщиков, которые, рискуя жизнью, упрекали фараона за то, что он перестал снабжать еврейских рабов соломой для кирпичей: “Почему ты так поступаешь со своими рабами?”38.
Они были среди надсмотрщиков, которые отказались избивать евреев, когда те не выполняли нормы выработки: “И были биты надсмотрщики, поставленные из сынов Израиля, которых поставили над ними притеснители”39.
Более того, они же выступили против Моше и Аарона, когда положение еврейского народа ухудшилось из-за того, что Моше пошел наперекор воле фараона: “Посмотрит на вас Г-сподь и осудит за то, что вы сделали мерзким дух наш для фараона и рабов его, дав им меч в руку, чтобы убить нас”40.
Моше признал справедливость их претензий, обратившись к Б-гу со словами: “Для чего Ты сделал зло этому народу, зачем послал Ты меня?”41
Согласно глубокому комментарию Ребе, Датан и Авирам, несмотря на их многочисленные недостатки, всегда были бдительными стражами народных интересов, искренне защищая их от всех внешних и внутренних угроз.
Вывести можно еврея из Храма – но не Храм из еврея
Особенно яркий пример позитивной предубежденности Ребе прозвучал на фарбренгене, где он рассказал о женщине по имени Мирьям бат Бильга. В Талмуде говорится42, что Мирьям бат Бильга оставила иудаизм, вышла замуж за греческого воина и сопровождала греков, когда (во времена, предшествовавшие истории Хануки) они ворвались в Святой Храм. И вот во время одной из самых тяжелых и мрачных трагедий нашего народа, когда греки оскверняли Храм, она подошла к жертвеннику, топнула по нему сандалией и сказала, насмехаясь над Б-гом и еврейским народом: “Волк, волк! Ты пожираешь богатство людей, но не отвечаешь им в трудную минуту!” За этот мерзкий поступок мудрецы наказали всю ее семью.
Как бы то ни было, Ребе во время публичного собрания в честь годовщины кончины своей матери43 подробно рассказал о Мирьям бат Бильга и о смысле того, что о ней рассказано. Вспышка гнева Мирьям была вызвана не презрением к своему народу, а состраданием к нему. Голос Ребе срывался; не в силах сдержать свои чувства, он сквозь слезы произнес44 : пусть она вступила в брак с иноверцем и отреклась от обычаев своего народа, пусть она присоединилась к врагам и способствовала осквернению Храма, – но все же, когда она вошла в Святилище, в ней пробудилась святая искра и она ощутила неразрывную связь со своим народом. Именно это побудило ее, когда ее муж грабил и осквернял Святая Святых, выразить протест Всевышнему от имени своего народа.
Из глубин истории до нас доносится послание: может показаться, что еврей отрезан от всего еврейского, но Тора говорит: “Нет! Ты видишь только то, что на поверхности”. Факт остается фактом – эти люди всегда останутся евреями. Рабби Шнеур-Залман из Ляд учит: “Еврей не желает и не способен быть отделенным от Всевышнего, не приведи Г-сподь”45. Даже когда Мирьям бат Бильга отошла от еврейства и присоединилась к врагу, что ее беспокоило? – “Почему жертвенник не защищает народ?” Все, что было сказано и сделано, было криком боли за своих собратьев-евреев. Зачем Талмуд рассказывает нам эту историю? Не для того, чтобы, упаси Б-г, рассказать нечто дурное о дочери нашего народа. Наоборот! Он нам рассказывает о чудесной неразрывной связи, существующей внутри еврейского народа.
Неверность или нетерпение?
Наверное, самый известный после истории о грехопадении Адама рассказ Торы о грехе, имеющем далеко идущие последствия, – грех золотого тельца. Народ, который получил откровение на горе Синай, который услышал из уст Самого Б-га: “Я – Г-cподь, твой Б-г; не поклоняйся другому”, всего лишь сорок дней спустя создал идола и служил ему. В этом эпизоде трудно найти хоть какое-то оправдание для его участников.
Ребе, однако, приводит целый ряд классических комментариев46, которые позволяют нам увидеть нечто светлое во тьме этого преступления. При тщательном анализе текста самого инцидента с золотым тельцом становится ясно, что эта история, лежащая грязным пятном на еврейском народе, начиналась совсем не как религиозное предательство, что ее основа лежит не в неверии.
В начале этой истории народ не искал нового бога для поклонения; скорее, он искал нового духовного лидера, который руководил бы им в служении Б-гу.
Это видно из стиха, в котором рассказывается о событии, положившем начало инциденту с золотым тельцом. В стихе сказано: “Народ же увидел, что Моше медлит спуститься с горы, и собрался народ к Аарону, и они сказали ему: “Встань! Сделай нам Элоким, которые пойдут перед нами”“47. Здесь важно отметить, что Элоким – это многозначное слово, которое может относиться либо к божествам, либо к могущественным людям, возглавляющим народ. Свою просьбу народ подкрепил словами: “Поскольку этот Моше, человек, который вывел нас из страны египетской, – мы не знаем, что с ним стало!”
Люди ошиблись в расчетах, полагая, что Моше уже должен вернуться, а потому, решив, что Моше пропал без вести, потребовали, чтобы кто-то заменил пропавшего вождя. Иными словами, еврейский народ не искал божество, которое заменило бы Б-га; они искали кого-то (или что-то), кто заменил бы им Моше.
По сути, евреи пребывали в растерянности, им было нужно что-то на место Моше, до того обеспечивавшего им связь с Б-гом. Не теряя ни минуты и не жалея средств, они приступили к созданию нового источника руководства и духовного наставления.
Излишне говорить, что Ребе не оправдывает собственно создание золотого тельца: создавать идолов запрещено, и весь духовный порыв народа быстро перерос в поклонение тельцу. И все же Ребе указывает на наличие Б-жественной искры в исходном намерении обрести духовную опору.
Эпизод с золотым тельцом косвенно подводит нас к вопросу о роли истинного духовного лидера в жизни народа, что является последней темой этого
раздела.
Сукка для каждого
Лучшие знатоки Торы из Меджибужа однажды пришли в сукку Баал-Шем-Това. Тщательно обследовав конструкцию сукки, они единодушно признали ее некошерной.
Баал-Шем-Тов в ответ привел ряд доказательств того, что его сукка годится для выполнения заповеди, предписанной Торой. Обе стороны спорили, приводили аргументы и контраргументы, – Бааль-Шем-Тов доказывал кошерность своей сукки, а раввины стояли на своем.
Наконец, Баал-Шем-Тов открыл ладонь, на которой небольшой кусочек пергамента. Мудрецы взяли пергамент и прочли послание с небес: “Сукка рабби Исраэля [Бааль-Шем-Това] кошерна”. Послание было скреплено подписью архангела Метатрона, хранителя “внутренних сфер”.
На празднике Суккот 5727 (1966) г. Ребе рассказал эту необычайную историю и задал очевидный вопрос. Сама эта история демонстрирует уникальные духовные способности Бааль-Шем-Това, – его способность “дергать за небесные нити”, чтобы отстоять свою точку зрения, но нам непонятно, почему этот святой предводитель еврейского народа решил построить свою сукку так, что возникли сомнения о ее пригодности? Зачем ему было навлекать на себя подозрения со стороны раввинов, когда нетрудно было построить сукку, кошерную по всем мнениям?
Бааль-Шем-Тов знал, что многие необразованные еврееи не знают, как правильно построить сукку, поэтому он построил свою сукку, опираясь на самые мягкие требования. Тем самым он показал, что любая сукка, похожая на его сукку, годна, и всякий, кто находится в ней в праздник, обретает заслугу. Ребе объяснил, что движущим мотивом Бааль-Шем-Това было умножить заслуги Израиля.
Мораль этой истории кроется не столько в вопросе кошерности некой сукки, сколько в роли руководителя еврейского народа. Бааль-Шем-Тов пытался наглядно продемонстрировать ученым мужам Межибужа, что истинный еврейский праведник должен быть готов принести не только материальные, но и духовные и социальные жертвы ради своего народа.
Сначала люди, потом принципы
Мы завершим эту главу, обратившись к образу идеального лидера в истории еврейского народа – Моше. В завершающих словах Торы мы читаем хвалебную речь о единственном человеке, которого евреи издревле и по сей день называют рабейну – “наш учитель”.
“И не было более у Израиля пророка, подобного Моше, которого Г-сподь знал лицом к лицу, – по всем знамениям и чудесам, которые Г-сподь послал его совершить в египетской стране с фараоном, и со всеми его рабами, и со всей его страной, и при всей крепкой руке, и при всем великом страхе, которые Моше совершил на глазах у всего Израиля”48 .
В комментарии к этому стиху Раши спрашивает: “Какое великое дело совершил Моше на глазах у всего Израиля?” Его ответ может показаться удивительным. По словам Раши, великое деяние, о котором идет речь в последних словах Торы, – то, что Моше разбил Скрижали Завета, когда, спустившись с горы Синай, увидел, что еврейский народ пляшет вокруг золотого тельца. Мысль о том, что величие Моше заключается в том, что он, образно говоря, “разрушил Завет”, нуждается в тщательном разборе.
К концу тех сорока дней, которые Моше провел на горе Синай и получил непосредственно от Всевышнего десять заповедей, начертанных на каменных скрижалях, еврейский народ стал опасаться, что Моше оставил их. Как уже говорилось, народ сделал золотого тельца. Увидев пляски вокруг идола, Моше швырнул скрижали на землю, разбив их на глазах у всего народа. Затем Б-г велел Моше отойти в сторону, чтобы Он мог уничтожить еврейский народ и начать все сначала. Моше в ответ сказал: “Вот, не простишь ли Ты их грех? Если же нет, то сотри и меня из Своей книги, которую Ты писал”49.
Когда Моше спустился с горы и увидел еврейский народ, пляшущий вокруг золотого тельца, он понял, что, согласно тем самым Скрижалям, которые он держал в руках, это преступление, которое карается смертью. В этот момент Моше сделал единственное, что смог придумать, чтобы спасти свой народ, – он разбил Скрижали, аннулировав договор, в котором была зафиксирована ответственность за такие поступки. Оказавшись перед выбором между сохранением Торы и спасением народа, Моше выбрал народ.
Для еврейского праведника, который любит Тору едва ли не больше самой жизни, это высшее выражение безусловной любви. Тора, которая называется Торат Моше (“Тора Моше”), завершается именно на такой ноте, чтобы мы не забыли главную мысль, лежащую в основе всех ее принципов, – путь к любви к Б-гу лежит через любовь к Его народу.
Таким образом, вечная любовь и преданность еврейскому народу, которые Моше проявил в истории с золотым тельцом, не побоявшись противостоять Самому Б-гу, навсегда запечатлели его в наших сердцах как эталон народного вождя.
Талмуд50 идет еще дальше, сообщая нам, что Сам Всевышний был в этом случае не только “согласен с решением Моше”, но даже поздравил его: “Йешар кохаха ше-шибарта!” (“Ты молодец, что разбил скрижали!”).
У рабби Шнеур-Залмана из Ляд звучит аналогичная точка зрения. Его спросили: “Что важнее, любовь к Б-гу или любовь к Израилю?” Он ответил: “Любовь к Израилю важнее, ибо ты любишь того, кого любит твой Возлюбленный”51.
В мире, где людей постоянно заставляют служить абстрактным принципам, будь то религиозным или политическим, Моше сделал поистине революционное заявление: не нужно выбирать между любовью к Б-гу и любовью к людям, ведь воля Б-га заключается в том, что лучший способ любить Его – это любить Его детей. Величие Моше – в его преданности народу, о котором ему было поручено заботиться и вести по пустыне жизни, что бы они ни делали. И в этом также заключается величие Торы – она не боится отказаться от своего превосходства ради еврейского народа, потому что еврейский народ и является ее основной целью. Мудрецы подчеркивают, что Тора завершается вечным уроком: еврейская душа – неважно, совершенная или сломленная – не является средством достижения цели – на самом деле, она и есть сама цель. Это последнее слово Торы, ее высшая ценность.
Это принцип лежит в основе отношения Ребе ко всем детям Всевышнего – и с теми, с кем он сталкивался лично, и с теми, кто оставил след в нашей истории. Ребе никогда не переставал искать позитивные стороны в каждом из нас и выступать в нашу защиту, невзирая на все наши недостатки и слабости. В этом суть еврейского лидерства. Это то, без чего нельзя быть Ребе.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Хагига, 15 а.
- Торат Менахем, Ѓитваадуйот 5742, т. 3, с. 1456 и далее.
- Авот, 4:20.
- Там же.
- См. Ликутей сихот, т. 3, сс. 747-750.
- Там же.
- Санѓедрин, 38б.
- Берешит 25:28.
- Торат Менахем, Сефер ѓа-маамарим, 5724, с. 54.
- См. Ликутей сихот, т. 4, сс. 1041-1047.
- Шабат главы Шлах 5740 (1980) г.
- Ваикра, 10:1-2.
- Торат коѓаним, начало гл. Ахарей. См. также Ваикра раба 20:8; Бемидбар раба 3:23; Танхума, Ахарей, 6.
- Ваикра раба, 20:9.
- Там же.
- Там же.
- Ваикра, 10:1.
- См. Рамбан и рабейну Бехайе к этому стиху; Раавад к Сифра; Ритба к Йома 53а.
- Р. Элиэзер, в Торат коѓаним, 10:1.
- Бар Капара в Ваикра раба.
- Р. Ишмаэль в Ваикра раба, 12:1.
- См. Шмот, 30:21, Это мнение рабби Мани из Шеаба, рабби Йеѓошуа из Сахнина и рабби Йоханана от имени рабби Леви в Ваикра раба, там же.
- Шмот, 24:9-11. Это мнение отмечено в мидраше, там же.
- Ликутей сихот, т. 3, с. 987. См. также т. 7, с. 125.
- Ваикра, 16:1.
- См. Ликутей сихот, т. 18, сс. 187-195.
- Бемидбар, 16:3.
- См. Йешаяѓу, 11:1-9.
- Саму эту идею можно найти в Ликутей Тора, Корах, 54б. См. также Ор ѓа-Тора, Корах, с. 686; Ликутей сихот, т. 18, с. 187-195.
- Мегила, 11а.
- Шмот раба, 1:30.
- Ялкут Шимони, Шмот, 167.
- Шмот раба, 1:29.
- Мидраш Теѓилим, 106:5.
- Шмот раба, 1:30.
- См. Ликутей сихот, т. 31, с. 6.
- Нахалат Яаков, приведено в Сифтей хахамим, Шмот, 5:15.
- Шмот, 5:15.
- Шмот, 5:14.
- Шмот, 5:21.
- Шмот, 5:22.
- В конце трактата Сукка.
- 6 тишрея 5735 (1974) г. Видеозапись выступления см. в программе Living Torah (JEM) №225; www.chabad.org/942194.
- Аудиозапись этой речи см. www.chabad.org/551950.
- См. Ѓайом йом, 21 сивана и 25 таммуза.
- См. Ликутей сихот, т. 11, с. 144; т. 24, с. 5 и далее.
- Шмот, 32:1.
- Дварим, 14:10-12.
- Шмот, 32:32.
- Шаббат, 87-а.
- См. Ѓайом йом, 28 нисана. См. также р. Йосеф Ицхак Шнеерсон, Игерот кодеш, т. 3, с. 425.
Глава 8: Увидеть добро
Раббан Йоханан бен Заккай, один из величайших мудрецов Талмуда, однажды отправил своих учеников узнать, “…каков правильный путь, которого следует придерживаться человеку”1. Его ученик рабби Элиэзер бен Ѓоркенус, вернувшись после своих поисков, сказал: “Я искал и я понял, что лучший совет – развивать айин тов – добрый глаз2.
Когда ваш глаз, ваш взгляд добр, вы видите мир добрым, что бы с вами ни случилось.
Конечно, верно и обратное, а потому нужно развивать в себе способность видеть добро во всем. В этом суть “доброго взгляда”.
Так глядя на мир, вы будете склонны находить положительные стороны в пережитых вами событиях, судить о других людях в самом благоприятном для них свете. Каждый человек потенциально способен видеть мир в благоприятном свете, но, чтобы развить и поддерживать эту способность, нужно прилагать усилия.
Ты и твой взгляд
Область, которая особенно выигрывает от айин тов – это отношения между людьми, будь то на работе, в семье или в общине. Отношения между людьми сложны и запутанны, ведь у всех людей разные взгляды, понятия, ассоциации, стиль общения, выбор слов, сомнения и представления. Это предоставляет массу возможностей для непонимания и неодобрения.
Разговаривая, мы зачастую неосознанно привносим в текущий разговор энергетику предыдущих встреч, остатки прошлых страхов и обид. В любом разговоре или встрече есть возможность неправильно понять смысл или намерения, что приводит к ненужным сомнениям и даже подозрительности по отношению к другим людям. Человек легко может привыкнуть плохо думать о людях “по умолчанию”.
Только представьте, какими продуктивными и приятными могли бы быть наши обыденные встречи, если бы мы освоили “добрый взгляд” и приучили себя относиться к людям великодушно! Представьте себе мир, в котором люди истолковывают любые сомнения в благожелательном ключе. Такой мир мог бы пробудить и укрепить врожденную доброту человеческой натуры, постоянно подкрепляя ее взаимной поддержкой.
Мы должны помнить, что на человека можно взглянуть по-разному. В научных исследованиях этот феномен изучался на примере знаменитой оптической иллюзии “жена и теща” (на фото слева). На картинке, в зависимости от того, как на нее посмотреть, можно увидеть или молодую, или пожилую женщину. Исследователи обнаружили, что социальное положение и ожидания участников эксперимента влияли на то, какую женщину они увидят, молодую или пожилую. Другими словами, то, как они смотрели, непосредственно влияло на то, кого они видели.
То, какими являемся мы сами, окрашивает наши ожидания от других, – а это, в свою очередь, влияет на формирование наших представлений об их характерах. Часто созданный нами образ другого имеет больше общего с нами, чем с ними. Основатель хасидизма Бааль-Шем-Тов учил: “Ты видишь то, что внутри тебя”. Поэтому чем больше мы приучим себя искать хорошее в других, тем больше хорошего мы в них увидим.
Радует то, что мы можем перенастроить свои психические механизмы и модели восприятия, чтобы сознательно сосредоточиться на положительных аспектах других людей.
Прикладывая усилия, мы можем перестроить базовый подход к общению с людьми и трактовке этого общения, что поможет развить позитивную предубежденность. Мы будем готовы относиться к людям с большим пониманием и доверием.
В этой главе мы рассмотрим разные примеры “доброго взгляда” Ребе и те конкретные изменения, которые произошли в людях благодаря этим проявлениям положительной предубежденности.
Драгоценный кидуш
Еврейский народ всю свою историю, все века порабощения и изгнания боролся за сохранение самобытности, традиций и физического существования. Но сколько бы ни было трагических событий в нашей истории, советский период стал одной из самых решительных и успешных попыток искоренить еврейскую духовность. В предыдущие времена преследования со стороны врагов практически всегда пробуждали силы духовного сопротивления и еще больше укрепляли приверженность традиции. В Советской России, однако, еврейское самосознание слабело с каждым годом. Внешние наблюдатели считали советское еврейство потерянным: целое поколение евреев было практически полностью оторвано от иудаизма и еврейства, так что не было смысла пытаться восстановить с ними связь.
Ребе думал иначе, горячо отвергая столь пессимистичный вывод. Со свойственным ему “добрым глазом” он снова и снова подчеркивал, что многие евреи по-прежнему упорно держатся за традиции, изучают Тору, проводят совместные молитвы, еврейские свадьбы, делают обрезание, – все это тайно, с риском для жизни. Даже когда большинство еврейского населения отказалось от своего еврейства, Ребе видел скрытые лучи самоотверженности, пробивавшиеся сквозь “железный занавес”. Ребе смотрел не на повсеместный упадок и разрушение, а на героизм и святость советского еврейства.
В разговоре с одним хасидским ребе3, который оплакивал советское еврейство, Ребе дошел до того, что сравнил советских евреев ХХ века с еврейским народом времен египетского рабства, сохранившим, несмотря на невообразимую предвзятость и угнетение со стороны египтян, свои еврейские имена и еврейский облик.
Ребе подкрепил свою точку зрения историей Хананьи, Мишаэля и Азарьи, трех еврейских юношей, плененных вавилонским царем Навуходоносором, жестоким идолопоклонником, в 441 г. до н. э. Долгое время они жили во дворце и обучались чуждым манерам и обычаям. Но все они, несмотря ни на что, не отказались от своего еврейства и пламенной верности Б-гу. Затем Ребе процитировал текст Талмуда, где говорится, что если бы Хананью, Мишаэля и Азарью пытали, они, возможно, не выдержали бы испытания. “Но российские евреи, – убедительно добавил он, – находились в плену и подвергались пыткам более шестидесяти лет – и все же сохранили свою духовную целостность и [еврейскую] душу!”
Ребе с большим волнением стал описывать доставленные ему из-за “железного занавеса” многочисленные письма и фотографии, запечатлевшие тайные еврейские свадьбы и подпольные йешивы. Помимо прочего, он упомянул о письме от одного человека, которому с великими ухищрениями удалось устроиться на работу, где он мог избегать запрещенных занятий в шаббат, хотя со стороны казалось, что он полностью выполняет свою работу. Автор письма спрашивал, позволяет ли его галахический статус читать субботний кидуш над вином или же ему лучше читать его над хлебом, пусть это и не лучший способ читать кидуш.
Голос Ребе дрожал, когда он говорил об искренности этого безымянного еврейского героя: “Он готов рисковать жизнью, чтобы соблюдать шаббат, и он дополнительно рискнул своей жизнью, чтобы отправить мне письмо! И все, что он хотел спросить, – это вправе ли он читать кидуш самым строгим из возможных способов”.
В то время как другие делали упор на том разрушении, которое коммунизм нанес еврейской духовности, Ребе со своим айин тов подчеркивал поразительный уровень самопожертвования, который советская власть породила в еврействе страны4. Да, в Советском Союзе происходило разрушение еврейства. Но в тот же самое время случались пусть отдельные и редкие, но вдохновляющие примеры высочайшей святости. Следуя изречению “Немного света рассеивает много тьмы”5, Ребе говорил о том, как важно обратить внимание на эти Б-жественные искры посреди общей разрухи, чтобы укрепить в евреях из-за рубежа желание помочь советским евреям в их бедственном положении.
Будущее американского еврейства
Взгляд на других людей и на весь мир через призму “доброго глаза” добавляет нам оптимизма. С этой точки зрения любой стакан наполовину наполнен, а не наоборот. О человеке судят не по его недостаткам и слабостям, а по сильным сторонам и потенциальным возможностям. Не только отдельных людей, но даже целые поколения или исторические периоды можно оценивать по их достоинствам, а не по недостаткам.
Лауреат Пулитцеровской премии писатель Герман Вук в своей речи назвал Ребе “самым оптимистичным евреем нашего времени”.
В подтверждение своих слов Вук рассказал, как он сам во время визита к Ребе в 1950-х годах сетовал на печальное состояние американского еврейства, отход от традиций и высокий уровень ассимиляции.
Ребе в характерной для него манере ответил: “В то время, как многие еврейские лидеры пессимистично относятся к настоящему и будущему американского еврейства, которое не соблюдает религиозные законы, я полон надежд и оптимизма. Учитывая проблемную ситуацию с еврейским образованием в Америке, удивительно, что евреи здесь еще хоть что-то соблюдают. Это очень хорошая община.
– Если нельзя велеть им что-то делать, – закончил свою мысль Ребе, – можно научить их делать все!”6
Вместо того чтобы уделять внимание недостаткам или возможным порокам американской еврейской общины, Ребе старался видеть ее преимущества и достоинства, видя надежду и потенциал там, где другие видели лишь упадок и безысходность. В подходе Ребе, основанном на позитивной предубежденности, нашла оправдание даже такая исконно американская черта, как крайняя независимость, во многих отношениях идущая вразрез с традиционным иудаизмом.
Все вышесказанное – прекрасный пример того, как выглядит мир, если смотреть на него “добрым глазом”. Но что делать при встрече с тем, кто намеренно вредит?
Мужество быть не таким
Увидеть хорошее в тех, кто относится к вам хотя бы нейтрально, кажется вполне посильной задачей, – но как оправдать того, кто относится к вам с нескрываемой враждебностью и нетерпимостью? В следующих историях мы увидим, что Ребе был готов пренебречь внешними проявлениями неприязни, чтобы дотянуться до духовной целостности и потенциала, таящихся в душе человека.
Почти два десятка лет Леви-Ицхак Фрейдин регулярно приходил со своими фотокамерами в штаб-квартиру Хабада и синагогу на Истерн Парквей, 770 в Бруклине, запечатлевая для истории множество торжественных, праздничных и радостных событий. В 1976 году в Тель-Авивском центре журналистов “Бейт Соколов”, а затем в Бар-Иланском университете проходила выставка его фотографий под названием “770”. Выставка позволила широкому кругу евреев, не связанных с Хабадом, впервые взглянуть на Ребе и прикоснуться к радости и духовности еврейской религиозной жизни.
В целом выставку приняли очень благожелательно. Все же один журналист оставил в гостевой книге резкий отзыв: “При всем уважении к великолепным фотографиям, выбранная вами тема совершенно клерикальна и возвращает нас в примитивные времена темного средневековья”.
Фрейдин позже рассказывал: “Во время следующего визита в Штаты я показал Ребе гостевую книгу. Быстро пролистав ее, он заметил этот отрицательный отзыв. “Пожалуйста, передайте мои комплименты журналисту за силу его характера, – сказал Ребе. – Нужно немало мужества, чтобы пойти вразрез с подавляющим большинством мнений”.
“И скажите ему, – продолжал Ребе в позитивном ключе, – что в Средние века не все было темным”“7.
Бестактный или талантливый?
В 1960 году Йель Батлер, ребенок из одной из самых известных ортодоксальных семей Питтсбурга, познакомился с местным любавичским раввином Йоси Шпильманом. Йель был индивидуалистом и творческой личностью. В седьмом классе он стал редактором школьной газеты. Он хотел, чтобы его первый выпуск привлек внимание всей питтсбургской общины, поэтому сочинил пародию.
Одной из колоритных фигур еврейской общины Питтсбурга был очень деятельный любавичский хасид, который часто появлялся в фуражке и куртке армейского образца. Такая одежда в сочетании с нестриженой бородой у многих вызывала ассоциации с Фиделем Кастро. Вообще-то, так казалось очень многим, и наш хабадник заработал прозвище “Кастро”. В то время тоталитарная антиамериканская политика Фиделя Кастро еще не проявилась. Йель решил усилить и окарикатурить внешнее сходство питтсбургского хасида с главой кубинской революции. Он написал рассказ о вторжении на Кубу, в ходе которого войскам Кастро грозила опасность полного поражения. В отчаянии Кастро обратился к своим собратьям из “севен севенти”. Они связались с Ребе, и тот отдал приказ: хабадники должны были отправиться на Бруклинскую военно-морскую верфь, захватить несколько подводных лодок и отправиться на выручку Кастро.
Рассказ Йеля действительно привлек внимание общины, – но это было вовсе не то внимание, на которое он расчитывал. Его статью многие прочли, но мало кто одобрил, – она была неуместна даже как шутка. В результате первый выпуск газеты под редакцией Йеля стал последним выпуском, а руководители ортодоксальной общины сделали двенадцатилетнему подростку выговор за бестактность и порекомендовали ему принести извинения любавичской общине.
Рав Шпильман, однако, не стал выговаривать юноше и даже предложил ему встретиться с Ребе. Йель согласился, и рав Шпильман договорился о личной аудиенции для него.
Одним воскресным вечером Йель и рав Шпильман вошли в комнату Ребе. Ребе жестом пригласил Йеля сесть, а рав Шпильман вышел. Оставшись с Ребе наедине, семиклассник занервничал.
Ребе дружелюбно поговорил с Йелем, сказав, что знает о его семье и ее работе на благо еврейской общины Питтсбурга. Йель был тронут. Потом Ребе похвалил писательский талант Йеля.
До этого момента Йель не отводил взгляда от Ребе, а теперь, к своему ужасу, заметил на столе у Ребе копию своей статьи. Ребе, однако, не упомянул о ней. Он говорил об обязанности человека рассматривать свои таланты как дар, который нужно употребить на благо людей. В частности, Ребе подчеркнул, что писатель должен использовать свои способности на пользу еврейской общности и любви друг к другу.
Йель расслабился, на смену страху пришло чувство широких перспектив. Вместо того, чтобы прочесть ему нотацию за неуместное сочинение, Ребе высоко оценил его потенциал, призвал развивать его и с оптимизмом смотреть в будущее.
В 1982 году Йель стал раввином, а также издателем газеты “Бнай Брит Мессенджер”. В своей газете он использовал беседы Ребе для еженедельной колонки о текущем разделе Торы. Однажды вечером, просматривая список людей, оплативших пожизненную подписку на его газету, он наткнулся на имя “М.-М. Шнеерсон”. Йель каждую неделю бесплатно посылал Ребе газету, но Ребе все же счел необходимым подписаться и оплатил подписку личным чеком.
Много лет спустя Ребе как-то заметил в разговоре, что Йель – ныне рав Батлер – “с детства” проявлял уникальные писательские способности8.
В этой истории, как и во множестве других, склонность Ребе к позитивной предубежденности позволила ему увидеть под налетом юношеского эпатажа и бунта огромный духовный потенциал, ожидающий своего пробуждения.
Мир, люди в нем и даже мы сами выглядим по-разному в зависимости от нашего взгляда.
Мы сами способны выбирать, каким мы хотим видеть и воспринимать мир. Этот акт восприятия влияет на то, что мы видим, выявляя в нас самих и в других или добро, – или же его противоположность.
Как говорится, “если вы измените свой взгляд на вещи, то вещи, на которые вы смотрите, изменятся”.
Это чем-то похоже на природу света в знаменитом корпускулярно-волновом дуализме квантовой механики. Жизнь, в зависимости от нашего взгляда, можно рассматривать как груду отдельных, независимых частиц – или же как единообразную форму волны, где каждая часть связана со всеми другими частями.
Собственно, это любимый вопрос психологов: какого цвета ваши очки?
ПРИМЕЧАНИЯ
- Авот, 2:9.
- Буквально «добрый глаз». Лучше всего переводить «благожелательное отношение к людям и к миру». Этот оборот включает в себя способность радоваться счастью других, желание видеть в другом только доброе, отсутствие зависти и т.п. (прим. пер.).
- Разговор с Авраѓамом из Садигора (1928-2013), состоявшийся 24 тевета 5744 (1983) г. Стенограмма опубликована в Торат Менахем — Ѓитваадуйот 5744, т. 2, с. 750 и далее. Запись беседы см. в программе Living Torah (JEM) № 619 (www.chabad.org/3377076).
- Время от времени Ребе посылал эмиссаров в Советский Союз. Выдавая себя за туриста, эмиссар проводил тайные встречи с членами любавичского подполья, которые жили в постоянном страхе разоблачения и могли только мечтать покинуть Россию и жить там, где можно открыто исповедовать иудаизм. На одной из таких встреч с эмиссаром Ребе все ученики подпольной йешивы написали Ребе записки с “молитвенной просьбой”, в которых просили его помолиться, чтобы они смогли покинуть Россию. Эмиссар не решался взять записки, опасаясь, что на таможне будут обыскивать его багаж. Тогда ученики испекли пирог, в который спрятали свои записки. Эмиссар тщательно упаковал пирог, намереваясь в случае чего сказать, что его попросили переслать родственникам. Он благополучно пересек границу и отнес пирог Ребе. Ребе, прочитав записки, сказал, что это был самый сладкий пирог, который он когда-либо получал. См. To Know and to Care, т. 2, с. 19 (SIE, 1996).
- Тания, гл. 12.
- Рассказал Моше Феллер, Living Torah (JEM), № 238 (www.chabad.org/858590).
- To Know and to Care, (SIE). См. www.chabad.org/62097.
- To Know and to Care (SIE), т. 2, с. 141. См. www.chabad.org/79689.
Глава 9: Как в других пробудить лучшее
Иудаизм отвергает свободу слова в ее современном понимании. В еврейской религии существует целый ряд запретов или ограничений на высказывания о других людях. Такая чувствительность к речи вызвана пониманием силы слова.
Слова, безусловно, имеют важное значение.
Каббала учит, что воздействие слова не ограничивается тем, что один человек что-то сказал другому. Сам факт, что слова были произнесены, имеет серьезные последствия и накладывает энергетический отпечаток на все мироздание.
В иудаизме отрицательное воздействие слов называется лашон ѓа-ра, буквально – “злой язык”. Термин лашон ѓа-ра включает в себя любые вредоносные высказывания, включая сплетни, – даже если эти высказывания правдивы и сказаны с благими намерениями.
Тора запрещает говорить1 и даже слушать лашон ѓа-ра. Более того, мудрецы говорят нам, что злословие убивает троих: рассказчика, слушателя и того, о ком говорят,2 даже если он ничего об этом не узнает и никак, казалось бы, не пострадает от порочащих его слов.
Нам легко понять, почему пострадают говорящий и слушающий лашон ѓа-ра – их проступок очевиден.
Но почему страдает тот, о ком говорили?
Каббалисты объясняют, что разговор об отрицательных качествах человека вызывает, в некотором смысле, их материализацию. Объект разговора может даже не догадываться, что о нем говорят, но на некоем духовном уровне его недостатки становятся более ощутимыми.
В книге “Ѓа-йом йом” Ребе иллюстрирует пагубный эффект злоязычия историей о Бааль-Шем-Тове, основателе хасидизма.3
Однажды в синагоге Бааль-Шем-Това поссорились двое его учеников, и один из них крикнул, что разорвет другого на куски, как рыбу.
Услыхав это, Бааль-Шем-Тов велел ученикам встать в круг, взяться за руки вместе с ним и закрыть глаза. Затем он положил руки на плечи двух учеников, замыкая круг. Внезапно ученики закричали от ужаса: они увидели, как тот, кто угрожал товарищу, действительно разрывает его на куски!
Эта история показывает, что любое возможное событие оказывает воздействие – либо физическое, либо в духовных сферах, где его можно воспринять только высшими, более утонченными чувствами.
Исходя из тонкого понимания, что речь способна отрицательно влиять на людей, мы можем представить, какое положительное влияние во всех планах бытия оказывают наши слова сострадания и поддержки.
В том же ключе наши мудрецы советуют нам “судить обо всех с лучшей стороны”, в том числе стараться с сочувствием понять, в чем источники недостатков других людей, и уметь поставить себя на их место.
Кроме того, нужно активно искать, за что можно похвалить каждого человека. Духовный эффект лашон тов – добрых слов – заключается в том, что они помогают проявиться хорошим качествам человека, до сих пор скрытым глубоко внутри него.4
Если лашон ѓа-ра ведет к разрушению личности другого человека, то лашон тов приводит к ее созиданию.
Есть множество примеров того, как Ребе использовал лашон тов. Встречаясь с человеком, Ребе находил в нем что-то хорошее; всегда было видно, что он концентрируется на положительной стороне личности собеседника.
Ребе рассматривал такие позитивные слова не как обмен любезностями, а как действие, способное проявить и укрепить скрытые ресурсы каждого человека, с которым он говорил. Его добрые слова всегда ободряли и укрепляли людей.
Рав Мордехай Элияѓу,5 бывший главный раввин Израиля, говорил: “Во время четырех наших встреч Ребе всегда обращал внимание на заслуги других людей. Независимо от того, какую тему мы обсуждали, Ребе всегда находил повод сказать о ком-нибудь похвальное слово”.
В этой главе мы приведем несколько примеров того, как Ребе последовательно применял этот аспект позитивной предубежденности – лашон тов.
Комплименты
Ребе всегда искал возможность похвалить человека в разговоре или переписке. Любая похвала поднимает настроение, тем более – похвала духовного лидера такого уровня.
“Сегодня вы были учителем”
Джек Хардофф и его невеста, девушка из семьи любавичских хасидов из Бруклина, были после помолвки приглашены на личную встречу с Ребе. Ребе упомянул, что он, как и Джек, изучал электротехнику и получил степень в парижской Сорбонне. Во время войны, после переезда из Европы в США, будущий Ребе работал инженером на бруклинской военно-морской верфи.
Ребе попросил Джека рассказать ему о новейших разработках в области электротехники. То, что планировалось как пятнадцатиминутная встреча, затянулось на два часа. В конце встречи Ребе благословил молодую пару на долгие годы счастливого супружества. Затем он сказал нечто неожиданное:
– Вы знаете, Яаков бен Элиэзер (еврейское имя Джека), [обычно] когда люди приходят на встречу со мной, я выступаю в роли рабби, а они – в роли учеников. Сегодня учителем были вы, а я был вашим учеником.
Вот собственные слова Джека:
– Я никогда не забуду этот комплимент, который мне сделал Ребе. Я буду помнить его всю жизнь.6
Лучше оригинала
Рафаэль Нуриль родился в Иране и там учился живописи. В конце концов, он переехал со своей семьей в Лондон, где поселился рядом с семьей любавичских хасидов, которые как-то пригласили новых соседей на обед. Войдя в их дом, Рафаэль сразу обратил внимание на висящий на стене портрет Ребе. Что-то необъяснимое запало ему в душу, и он сразу же решил тоже написать портрет Ребе.
Рафаэль, прежде чем писать портрет человека, всегда знакомился с ним. С этим же портретом у Рафаэля возникли сложности.
“Я чувствовал дистанцию между нами сразу в нескольких отношениях. Кроме того, что между нами были тысячи миль, я, как светский человек, не мог даже представить личного общения с ним. Стремясь хоть как-то приблизиться к Ребе, я начал молиться, накладывать тфилин и даже соблюдать шаббат и праздники”.
Завершив портрет, Рафаэль вместе со своим соседом отправился в Нью-Йорк, чтобы показать Ребе свою работу. Объяснив, почему он нарисовал руки Ребе таким образом, Рафаэль спросил, что думает Ребе о том, насколько удалось передать лицо.
– Очень хорошо! – трижды повторил Ребе, а затем с улыбкой добавил:
– Лучше оригинала!
Хвалите
В письме к Рейчел Альтейн, воспитательнице детского лагеря “Ган Исраэль” в Сван-Лейк (штат Нью-Йорк), Ребе писал:
Во время своей недавней инспекционной поездки в ваш лагерь я с удовлетворением увидел, какими счастливыми выглядят дети, и это свидетельствует о неустанной заботе и внимании, которые они получают. Без сомнения, вы как воспитательница лагеря принимаете в этом существенное участие. Я понимаю, что в работе в лагере вы руководствуетесь самыми высокими идеалами, так что выражение благодарности может быть излишним, особенно учитывая то, что я знаю о вашем образовании и опыте работы, равно как и об образовании и опыте вашего мужа. Тем не менее, я хочу сказать вам о своих чувствах от посещения лагеря, так как надеюсь, что зная о том, что ваши успехи не остались незамеченными, вы удвоите свои усилия на пользу детей и лагеря.
Полномочия
Кроме того, Ребе оказывал положительное влияние на людей через речь еще и тем, что наделял их полномочиями в сфере реализации их уже проявившихся достоинств и указывал на не до конца раскрытый потенциал.
Генерал армии Ребе
Дэвид Чейз, успешный американский бизнесмен, был в очень близких отношениях с Ребе и постоянно искал возможности принять участие в его проектах. Однажды на ежегодном собрании Фонда развития “Махане Исраэль” он сказал, что для него великая честь быть “одним из солдат армии Ребе”.
– Вы не просто мой солдат, вы мой генерал! – немедленно отозвался Ребе.
Через некоторое время Чейз увиделся с Ребе во время воскресной раздачи долларов. Поприветствовав Ребе, он сразу же получил новое повышение в звании: “Мой четырехзвездный генерал!”.
В этих двух коротких репликах7 Ребе выразил свою уверенность в лидерских способностях Чейза, тем самым побудив его сменить солдатскую пилотку на генеральскую фуражку: тот долгое время просто выполнял приказы, теперь пришло время стать командиром.
Красивые изнутри
Сьюзен Шустер выросла в Нью-Йорке, в светском окружении. Она окончила школу, получила профессию медсестры и вышла замуж за успешного пластического хирурга. Вскоре после этого они переехали во Флориду, где у них родились дети. Один из ее сыновей, учась в еврейской школе, подружился с семьей любавичских хасидов, что в конечном итоге привело всю ее семью к религиозной жизни. В итоге они отправились в Бруклин, чтобы встретиться с Ребе: по словам Сьюзен, это было “неописуемо”.
После той первой встречи с Ребе Шустеры приезжали к нему много раз, и их вера становилась все крепче и крепче. Во время одной из встреч Ребе сказал Сьюзен: “Ваш муж – пластический хирург, он делает людей красивыми снаружи. Вашей миссией должно стать делать людей красивыми изнутри”.
Сьюзен приняла эти слова близко к сердцу и начала приглашать людей к себе домой на субботние трапезы, пытаясь помочь им найти духовный смысл жизни. “Я много старалась, чтобы приготовить субботние блюда и сделать стол красивым, – пишет она, – чтобы он отражал внутреннюю красоту иудаизма”. Благодаря постоянному поощрению Ребе, его словам о том, что они способны на большее, Шустеры организовали в своем районе миньян для соседских евреев и успешно его проводили в течение многих лет. Это позволяло многим евреям собираться вместе ради высокой духовной цели.8
“Что в имени тебе моем?”
Одним из способов, очень личностных, которыми Ребе воодушевлял собеседников, была привязка похвал и благословений на удачу к имени человека.
Этот обычай основан на утверждении рабби Меира в Талмуде о том, что имя человека связано с особенностями его характера. В Каббале постоянно звучит мысль, что на некотором духовном уровне любой человек или вещь определяются и раскрываются в нашем мире через слова (имена), которыми они называются. Это означает, что внутренняя сущность людей и предметов может быть творчески переосмыслена сквозь призму их имен.
Влиять на весь мир
Во время одной из регулярных воскресных раздач “доллара Ребе” рав Ицхак Кадури, влиятельный сефардский каббалист и учитель, попросил у Ребе благословение на успех своего нового проекта – каббалистской йешивы в Израиле.
Ребе щедро благословил проект на успех, пожелав, чтобы он “повлиял на весь земной шар, что соответствует Вашему имени Кадури (в переводе – нечто круглое). [Через Вашу йешиву] вы сможете оказывать влияние не только на Святую Землю, но и на весь мир”.9
Из места любви
Вскоре после беспорядков в Краун-Хайтс 1991 года американский сенатор Альфонс д’Амато вместе с тогдашним прокурором США по Восточному округу Нью-Йорка приехал к Ребе, чтобы заверить его, что они хорошо осведомлены о событиях, происходящих в его районе, и что они очень серьезно относятся к защите еврейского населения.
Ребе произнес много мудрых слов и благословений, которые он адресовал “всем жителям Нью-Йорка и Соединенных Штатов”, а затем добавил, обращаясь лично к сенатору д’Амато:
– Вы знаете, что слово Amato связано с [итальянским] словом “любовь” – сказал Ребе.– Пусть же Всесильный Б-г благословит вас делать все с любовью, и тогда, безусловно, [все] население Нью-Йорка будет [относиться к] вам [и вашим коллегам] с истинной любовью.10
Говоря словами наших мудрецов: “Слова, исходящие из сердца, входят прямо в сердце [другого]”.11
Объединение разъединенного
Рав Гедалья Шрайбер занимал, в частности, должность генерального директора израильского министерства по делам религий. В 1980 г. он был в Нью-Йорке на свадьбе. Во время этой поездки он воспользовался возможностью встретиться с Ребе.
Одной из тем, поднятых во время встречи, был вопрос о еврейском единстве. “Есть так много отдельных лагерей – ашкеназы, сефарды, правые и левые, – но ключ к нашему будущему в единстве”, – сказал Ребе.
Он хотел знать, что делают рав Шрайбер и другие люди в правительстве для объединения этих лагерей. Услышав о различных действиях министерства по делам религий, направленных на достижение этой цели, Ребе призвал рабби Шрайбера продолжать действовать в том же направлении и не останавливаться на достигнутом.
В конце встречи Ребе сказал: “Вас зовут рав Гедалья Шрайбер. Царь Давид говорит в Теѓилим (55:15): “В дом Б-га мы вошли с множеством народа”. Еврейское слово регеш – “множество” – это аббревиатура вашего имени: р. Гедалья Шрайбер”.
Вот слова рава Шрайбера: “Я вышел из [его] кабинета другим человеком. Эта встреча с Ребе придала мне целеустремленности, а дух этой встречи и отношение ко мне Ребе направляли меня всю мою жизнь”.12
Видеть людей такими, какие они есть
И вот еще один пример, как Ребе использовал лашон тов, чтобы оказать положительное влияние на всех, с кем встречался: Ребе стремился дать каждому собеседнику почувствовать себя особенным, уникальным – от напоминания о мелких деталях прежних встреч и до конкретных наставлений, основанных на индивидуальных интересах или обстоятельствах человека. Вот несколько случаев, из которых видно, что Ребе общался с каждым человеком как с единственным и неповторимым, а не как с представителем некой общины или социальной группы.
Звук шофара
В марте 1992 года, в последнее воскресенье, когда Ребе раздавал доллары, судья Джером Хорнбласс из Верховного суда штата Нью-Йорк13 пришел встретиться с Ребе, с которым не раз общался на протяжении многих лет.
Когда судья подошел, Ребе посмотрел на него и сказал: “О, текиас шофар”, имея в виду трубление в шофар в Рош ѓа-Шана.
Судья Хорнбласс не понял смысла этого замечания. Позже он встретил рабби Зеева Каца, габая синагоги на Истерн Парквей, 770.
– Может быть, вы меня помните, – сказал рабби Кац. – Моя мать лежала в Мемориальной больнице Слоан-Кеттеринг в прошлый Рош ѓа-Шана, и вы пришли в ее палату, чтобы трубить в шофар.
И тут судью Хорнбласа осенило:
– Вы, случайно, не рассказывали об этом Ребе?
– Да, было такое дело, – сказал рабби Кац.
– Когда вы ему сказали? – спросил судья.
– Сразу после Рош ѓа-Шана, – ответил он.
За это время Ребе встречался со многими людьми и слышал великое множество разных историй, но все же Ребе запомнил и не оставил без внимания доброе дело судьи Хорнбласса.
Ценные вещи
Однажды в воскресенье к Ребе пришла жена известного нью-йоркского раввина, чтобы получить доллар на благотворительность. Ребе тепло поприветствовал ее, сказав: “Так приятно вас видеть. Вас здесь давно не было, но так и бывает с действительно ценными вещами – их видишь только изредка”.14
Б-г тебя любит сильнее
Вот еще один пример того, как Ребе нашел слова, чтобы объяснить высоту, особую искру или свойство души человека. Однажды во время воскресной раздачи долларов к нему подвели для благословения человека, недавно принявшего иудаизм. Ребе попросил раввина, сопровождавшего этого человека, объяснить ему, что он (гер, т.е. новообращенный) “более любим Б-гом, чем вы или я”.15
Видимо, Ребе имел в виду, что повеление “любить ближнего своего” в Торе написано только один раз, а “любить гера” Тора предписывает нам не менее тридцати двух раз.
В этой истории мы видим, насколько Ребе был внимателен к чувствам людей. Насколько для него было важно подбодрить человека, который, возможно, чувствовал себя немножко чужим. Ребе подчеркнул, что в глазах Всевышнего новообращенный, многим пожертвовавший ради веры, даже в бóльшей степени свой, чем другие. Ребе показал, что пришедший к нему человек заслуживает высочайшего уважения и признания.
Из этих историй – а их множество! – мы видим, насколько велика была приверженность Ребе к лашон тов. При малейшей возможности он искал способ похвалить, вдохновить или признать особый талант, силу или способности каждого человека. Это было прямым выражением веры Ребе в то, что позитивное отношение к другим людям проявляет и укрепляет присущие им добрые черты.
ПРИМЕЧАНИЯ
- См. Шулхан арух ѓа-Рав, Орах Хаим, 156:10.
2. Рамбам, Ѓилхот деот, 7:3.
3. Ѓа-йом йом, 29 тишрея.
4. Ликутей сихот, т. 27, сс. 158-166.
5. См. www.chabad.org/694406.
6. One by One (JEM), с. 232, в изложении Джека Хардофф. Видео см. www.chabad.org/724794.
7. Видео с этим разговором см. Living Torah (JEM), № 241; www.chabad.org/878368.
8. Here’s My Story (JEM), рассказала Сьюзен Шустер, см. www.chabad.org/4445922.
9. To Know and to Care (SIE), т. 2, с. 237, см. www.chabad.org/
222947.
10. Видео см. Living Torah (JEM), № 416, www.chabad.org/1923555.
11. Шират Исраэль, с. 156. Автор, рабби Моше Ибн-Эзра утверждает, что это давно известное высказывание.
12. One by One (JEM), с. 198, рассказал р. Гедалья Шрайбер, см. www.chabad.org/4445925.
13. Here’s My Story (JEM) № 136, рассказал судья Джером Хорнбласс, см. www.chabad.org/3044539.
14. To Know and to Care (SIE), см. www.chabad.org/79689.
15. Видео см. Living Torah (JEM), № 318, см. www.chabad.org/1317511.
Глава 10: Позитивная речь
Склонность Ребе к позитивности глубоко отразилась на его манере речи. На идише, иврите, английском и всех других языках, на которых он говорил, Ребе старался высказать каждую идею, размышление или вопрос самым жизнеутверждающим образом. Он часто упоминал об учении Талмуда, где показано, как Тора употребляет иносказания, чтобы избежать негативных характеристик даже по отношению к некошерным животным.1 Из последующих историй мы увидим, что Ребе считал, что слова при любых обстоятельствах должны поощрять и хвалить.
Одна из историй о позитивной речи Ребе произошла в Краун-Хайтс на параде в Лаг ба-Омер.2
Рабби Джейкобу Хехту, официальному руководителю парада, в том году пришлось нелегко. Готовясь к параду, он беспокоился, что люди не придут, а если и придут, то парад не доставит радости им и их детям. Во время парада рав Хехт устало смотрел на шествующие мимо группы людей и проплывающие платформы, отмечая одни лишь недостатки. Он беспокоился и тревожился, – и тут вышел Ребе, чтобы обратиться к собравшимся.
Внезапно рав Хехт заметил, что все меняется к лучшему. Ребе выступил с речью перед детьми, поприветствовал солдат, присоединившихся к параду, восхитился хорошо подготовленными платформами. Возможно, дело было в улыбке Ребе, в ауре его благожелательности или просто в самом его присутствии, но рав Хехт почувствовал облегчение и радость.
В конце парада рав Хехт поблагодарил полицию, организаторов парада и весь обслуживающий персонал. Он обернулся к Ребе и спросил, понравилось ли ему мероприятие.
– Очень! – ответил Ребе.
Затем рабби Хехт поблагодарил Ребе за огромную услугу, которую он оказал лично ему – за то, что Ребе его аройсгешлепт – вытащил (т.е. спас от провала).
Ребе удивленно поднял руку:
– Аройсгешлепт? – Ойфехойбен!
(“Вытащил? – Поднял выше!”)
Аройсгешлепт означало, что рав Хехт попал в неприятности, откуда его пришлось вызволять, тогда как ойфгехойбен подразумевало, что у него все было хорошо, а затем стало еще лучше.
Приятно и правильно
Ребе нередко поправлял собеседника, подобно тому, как случилось в разговоре с рабби Хехтом. Существует множество историй о том, как Ребе слегка исправлял чужую речь – как устную, так и письменную – чтобы она приобрела более позитивный оттенок. Каждый из этих примеров – отражение общего подхода и действий Ребе в том, как облекать мысли в слова: наша речь определяет нас и мир вокруг нас; слова могут и ограничивать, и освобождать. Поэтому слова нужно выбирать тщательно и осмысленно.
Сама идея, что слова являются инструментом, посредством которого мысли превращаются в действия, уходит корнями в древнее каббалистическое учение и основана на метафизическом понимании самого начала Мироздания, когда Б-г своим Словом создает всё сущее. В этой книге мы не будем подробно разбирать, каким образом созидательная сила Б-жественной речи проникает в человеческую речь. Скажем лишь, что повышенная чувствительность к силе слова – базовый принцип, проходящий через все аспекты иудаизма, включая Тору, молитвы, обязывающий характер клятв, духовные и межличностные последствия недостойных разговоров, и т. д.
Глубокое понимание связи между нашими словами и нашей жизнью присуще не только каббалистам. Нейробиолог Эндрю Ньюберг и профессор Марк Роберт Уолдмен утверждают, что слова действительно способны изменить наш мозг. В своей книге “Слова могут изменить ваш мозг” они пишут: “Одно-единственное слово способно повлиять на деятельность генов, регулирующих физический и эмоциональный стресс”.
Так, магнитно-резонансное сканирование показывает, что одно негативное слово может увеличить активность в миндалевидном теле – мозговом центре, отвечающем, в частности, за чувство страха. Исследования показали, что простое чтение списка негативно окрашенных слов в течение нескольких секунд заставит встревоженного или подавленного человека почувствовать себя еще хуже. Чем больше он думает о таких словах, тем хуже работают ключевые структуры мозга, регулирующие память, чувства и эмоции, а это значительно ухудшает сон, аппетит и общее самочувствие. Более того, если проговорить неприятные слова вслух, то высвобождается еще больше химических веществ, вызывающих стресс, причем не только в мозгу говорящего, но и у того, кто слушает. Оба будут испытывать повышенную тревогу и раздражительность,3 что затрудняет совместную деятельность и разрушает взаимное доверие.4
Верно и обратное: исследования показывают, что когда человек фокусирует внимание на позитивных словах, то это воздействует на другие области мозга. Например, начинают меняться функции в теменной доле, улучшая восприятие себя и окружающих людей. Исследования показали, что позитивные слова, такие как “мир” и “любовь”, улучшают экспрессию генов, укрепляя область лобных долей мозга и способствуя умственной деятельности.
Со временем структура таламуса (части мозга, отвечающего за передачу сенсорной информации) изменяется в соответствии со словами, мыслями и чувствами, влияя на то, как человек воспринимает себя, других и окружающий мир. Использование правильных слов способно буквально преобразить нашу реальность.
Ребе хорошо понимал взаимосвязь речи и процессов в организме, и активно использовал ее на практике. Мы рассмотрим несколько историй, показывающих, как позитивная предубежденность Ребе проявлялась в этом аспекте. Разнообразные примеры этому можно увидеть в его беседах, публичных выступлениях и в письмах.
Обычные слова и разговорные фразы
Ребе последовательно избегал высказываний, выражающих презрение, насмешку или негативное суждение. Еще удивительнее то, что он активно перефразировал слова и фразы, которые мы употребляем без малейшего раздумья.
Например, ему не нравилось выражение “дедлайн” (буквально “мертвая линия”) из-за упоминания в нем смерти, и он предпочитал слово “срок”, которое может ассоциироваться с положительным: беременностью и родами.5 Ребе не назвал бы стороннюю помощь “уходом”, ведь это слово означает еще и отступление, а в словаре Ребе было лишь одно направление: вперед и вверх. Он не “брался” (undertake) за проекты: возможно, ему виделся оттенок подавленности в приставке under (“под”) или ассоциация со словом “могильщик” (undertaker), то есть со смертью.6
Даже названия, повсеместно используемые евреями, Ребе предпочитал заменять на более позитивные. Например, в какой-то период жизни он возражал против принятого названия недельного раздела Торы “Мецора”, потому что это слово относится к болезни кожи, вызванной запрещенными разговорами – лашон ѓа-ра. Он считал, что лучше назвать эту главу “Парашат Таѓара” – “Чистота”, в честь описанного в нем обряда восстановления ритуальной чистоты после окончания болезни.
Несмотря на то, что Ребе положил начало движению баалей-тшува (что обсуждалось в одной из предшествующих глав),7 он предпочитал не применять это название к конкретным людям.8
Бааль-тшува означает “тот, кто раскаялся”, а Ребе считал унизительным навешивать на человека ярлык, намекающий, что тот совершил нечто, требующее раскаяния.9
Вот самый яркий пример: Ребе даже не любил характеризовать географические места как отдаленные. Когда один раввин Хабада представил Ребе спонсора из дальневосточной страны, Ребе сказал ему: “Вы прибыли с того Востока, который называется противоположным Ближнему”.10 Он называл Австралию не “далекой страной”, а “противоположностью близкой”11.
Каждый из этих примеров показывает, насколько серьезно Ребе относился к практическому использованию позитивной речи, применяя ее даже к будничным аспектам повседневного языка.
Сила слова
Ребе, безусловно, понимал, сколь велико психологическое воздействие слов. Он считал, что точность в словах – не просто вопрос точной передачи смысла явления или концепции, – они серьезно влияют на формирование человека и на его взгляды.
Он решительно возражал, например, против израильского названия больницы – бейт холим, буквально “дом больных”. “Почему больница не называется бейт рефуа – “дом излечения”?” – спрашивал Ребе. Он писал профессору Мордехаю Шани, директору медицинского центра Шиба в Израиле: “Хотя … казалось бы, это всего лишь семантическое изменение, но название бейт рефуа ободряет больных; оно точнее отражает цель учреждения… содействует полному излечению. Зачем же использовать слово, которое не соответствует его задачам?”12 Ребе считал, что изменив свое отношение к больницам, мы вместо того, чтобы ставить во главу угла болезнь, укрепим и освятим свое здоровье .13
Один человек из Кюрасао в письме к Ребе назвал себя “маленьким евреем”; Ребе на это ответил, что “…такого понятия, как маленький еврей, не существует”, напомнив, что душа каждого еврея является “частью Б-га”. Поэтому “еврей никогда не должен недооценивать свой огромный потенциал”.14
Другой человек пришел к Ребе и стал жаловаться на свое духовное состояние.
– Ребе, мне кажется, со мной что-то не так, – плакался он.
– Точно так же, как запрещено пренебрежительно отзываться о ком-то другом, даже если это абсолютная правда, – ответил ему Ребе, – так же запрещено и плохо говорить о себе.15
Ребе не обвинял этого человека в проступке; он напоминал ему, что слова, которые мы произносим, реализуют то, о чем мы говорим. Если это не помогает двигаться вперед, не нужно зацикливаться на этом.
Ребе предложил Хане Шарфштейн, автору исследования о хасидской общине Краун-Хайтс, изменить формулировку с “тяжкой жизни хасида” на “жизненные тяготы”.16 Поправка Ребе касалась не столько того, что она считала жизнь хасидов более трудной, чем жизнь светских людей; скорее, дело было в том, что такой оборот приравнивал саму жизнь к трудностям, не дающим радоваться. Идея Ребе заключалась в том, что хотя в жизни есть трудности, но они не должны определять жизнь как трудную саму по себе.
Что касается исторических событий. Ребе избегал называть геноцид европейских евреев во время Второй Мировой войны Холокостом, иногда даже называя эту трагедию “так называемый “холокост”“. Греческое слово “холокост” буквально означает “всесожжение”. Ребе, видимо, никоим образом не хотел потворствовать идее о какой-либо связи между уничтожением шести миллионов евреев и ритуальным жертвоприношением животного, при котором оно полностью сжигается, превращаясь в пепел. Ребе решительно отвергал мысль, которую разделял кое-кто в еврейской общине, что в этом геноциде был какой-то духовный смысл или цель, или что это было наказанием от Б-га, – и хотел, чтобы его речь отражала его точку зрения.17
Существует ли “неодушевленное”
Невероятная чувствительность Ребе к речи распространялась даже на предметы. Когда один хабадский раввин принес в кабинет Ребе охапку лулавов для праздника Суккот и спросил, куда их положить, Ребе ответил: “Ойф ди эйцим” (т.е. “на дерево”),18 имея в виду деревянный пол. Очевидно, когда речь шла о месте для предметов, обладающих святостью, Ребе не хотел произносить слова “пол”, то есть то, что все топчут ногами.
До войны Ребе был редактором “Ѓа-Тамим” – издаваемого Хабадом научного журнала, штаб-квартира которого в то время находилась в Варшаве. Беседуя с издателем, рабби Шнеур-Залманом Гурари, Ребе хотел предложить ему не помещать название статьи и номер страницы в заглавной части каждой страницы. Вместо того чтобы прямо сказать об этом, он стал изъясняться намеками, чем сильно озадачил рава Гурари. Дело в том, что Ребе очень не хотелось произносить вслух, что он хочет оставить каждую страницу буквально “без головы”.19
Один ученик йешивы одолжил Ребе сефер (книгу на темы Торы). По прошествии некоторого времени этот ученик подошел к Ребе после молитвы и с уважением спросил:
– Ребе, вам больше не нужен сефер, который я вам дал?
На что Ребе мягко заметил:
– Когда мы говорим о сефере, мы не используем выражение “не нужен”.20
Однажды в штаб-квартире Хабада Ребе стоял наверху и услышал, как один из габаев (должностных лиц общины) назвал нижнюю часть синагоги унтен, что означает “внизу”. Ребе счел нужным вмешаться:
– Мы не говорим унтен о шуле.21
Ребе не использовал общепринятый термин “неодушевленный”. Он поручил известному автору – рабби Ниссану Мангелю – перевести “Танию” на английский язык. Рабби Мангель перевел еврейское слово домем как “неодушевленный”.22 Ребе не согласился с таким переводом, аргументируя свое мнение тем, что все сущее – непрерывный поток Б-жественной энергии и жизни.23
Одна из главных тем “Тании” (в разделе “Врата единства и веры”) – о том, что ничего неодушевленного не существует, потому что все на свете содержит Б-жественную искру. Ребе исправил перевод рабби Мангеля, заменив “неодушевленное” на “безмолвное”, подразумевая следующее: в домем есть жизнь, хотя объект этого царства и “молчит” об этом, скрывая присущую ему Б-жественную искру. Рабби Мангель, желая сохранить литературный стиль, сохранил слово “неодушевленное”, а рядом в скобках поставил слово “безмолвное”. Когда Ребе проводил последнюю редакцию перевода, он переместил скобки со слова “безмолвное” на “неодушевленное”.
В этом контексте слово “неодушевленное” было не просто неправильным обозначением или некорректным использованием слова, но представляло собой нечто большее. Разница между этими двумя словами затрагивает сущность реальности, касается ее Б-жественного корня и состава.
Именно искре живой Б-жественности, присутствующей во всем Творении, мы отдаем должное уважение, уделяя особое, чуткое внимание словам, описывающим мироздание.
Противоположность плохому
Ребе, как правило, не называл “плохими” или “злыми” заслуживающими того предметы или события, а вместо этого описывал нечто нехорошее как “противоположность” чему-то хорошему. Например, несколько раз Ребе вместо йецер ѓа-ра – склонности к злу, говорил: “йецер, противоположный йецер ѓа-тов” (склонности к добру).
Иногда вместо того, чтобы сказать “дела идут все хуже”, Ребе говорил на идише: “Нит дер седер верт альц штаркер” – “противоположность порядку становится сильнее”. Или “та сторона, которая не является положительной (или хорошей), усиливается”. Когда Ребе хотел сказать, что чье-то поведение или духовная жизнь ухудшается, он не употреблял выражения “катится вниз” или “становится все хуже”, – он, опираясь на известную формулу благословения “Да будете вы переходить от силы к силе”, говорил: “…такой-то переходит от силы к силе в противоположном направлении”.
Есть множество примеров того, как Ребе заменял негативные слова и выражения позитивными. Например:
• О евреях, которые плохо относятся друг к другу, Ребе говорил, что они ведут себя “наоборот от аѓават Исраэль” – любви к своему собрату-еврею.24
• Увеличение числа нарушений Б-жественных заповедей он называл “противоположностью увеличению Торы и мицвот”.
• Обманщика он назвал “противоположностью Яакову, [который был] иш там”, подразумевая, что Тора называет Яакова честным человеком.25
• Когда нужно было упомянуть малах ѓа-мавет – ангела смерти, он предпочел сказать: “Противоположность малах ѓа-хаим” (ангелу жизни).26
• Неверующего человека Ребе назвал не “атеистом” или “безбожником”, а тем, кто “выражает идею, противоположную центральному еврейскому положению о вере в Б-га, изложенной в Шма”.27
• Говоря о словах Талмуда, относящихся к недельному разделу “Ноах”, Ребе назвал некошерное животное не “нечистым животным”, а “животным, которое не является чистым”.
Существует множество подобных примеров. В речи и переписке Ребе “ненависть” называлась “противоположностью любви”,28 “ложь” – “противоположностью правды”,29 “проклятия” были “противоположностью благословений”,30 “высокомерие” – “противоположностью смирения”,31 “печаль” – “противоположностью радости”.32 Даже смерть на языке Ребе была “противоположностью жизни”,33 а ад – “противоположностью Эдемскому саду”.34
Таким образом, Ребе подчеркивал хасидскую идею, что зло, ненависть и другие подобные явления сами по себе не являются сущностями, отделенными от Всевышнего, Которого мы определяем как Высшее Благо. Такие реалии являются скорее отсутствием, а следовательно, противоположностью добра.
Позитивная Тора
Ребе настолько старался использовать позитивный язык, что даже воздерживался от цитирования тех частей стихов Танаха, которые бросают тень на людей.
Вот один из примеров. В Мишлей35 царь Шломо говорит: “Глупец всему верит, благоразумный же обдумывает шаг свой”.36 Мидраш объясняет, что “глупец, который всему верит” – не кто иной, как Моше;37 мудрецы считали, что здесь слово “глупец” или “простак” используется для описания положительных качеств. Мидраш так называет Моше, потому что он принимал все слова Б-га без вопросов и сомнений.
Ребе как-то процитировал этот мидраш во время одной из бесед, подчеркивая высокий уровень безоговорочной веры. Редактор при подготовке беседы к публикации прислал Ребе стенограмму, где была приведена полная цитата из мидраша: ““Глупец всему верит” – это относится к Моше”. Ребе вычеркнул слово “глупец” и перефразировал мидраш следующим образом: ““Верующий во все” – это Моше”. Затем он написал на полях: “Я намеренно пропустил это слово”. Иными словами, хотя мидраш называет Моше “глупцом” в положительном смысле, Ребе не хотел использовать слово, которое могло бы означать что-то уничижительное по отношению к Моше.
В другой беседе Ребе привел цитату из Теѓилим: “Тяжела в глазах Г-спода смерть преданных Ему”.38 В печатном варианте речи Ребе процитирована только первая половина стиха: “Тяжела в глазах Г-спода и т.д.”39 Он не хотел произносить вслух или помещать в текст слова “смерть преданных Ему”; отношение Ребе к негативным словам распространялось даже на святые слова Теѓилим.
Одним из Тринадцати принципов веры является вера в приход праведного Машиаха. Эти слова положены на хорошо известную мелодию. Когда Ребе пел эти слова, он пропускал “…и даже если он задержится, я жду его прихода каждый день”. Ребе не хотел придавать достоверность и жизненность возможности того, что приход Машиаха может задержаться.
Абра кадабра, или Сотворю, о чем говорю
Ребе верил не только в то, что наш выбор слов оказывает психологическое воздействие на людей, включая нас самих. Он также верил, что слова обладают способностью влиять на саму реальность. Не случайно ивритское слово давар (“слово”) является корнем слов “говорить”, “речь”, а также имеет значение “нечто материальное”.40 Как мы уже говорили, связь между словами и материальными вещами очень тесна: можно сказать, что слова превращают обозначаемые ими объекты в реальность.
Ребе чудом избежал нацистских ужасов в Европе. Он жил в то время, когда слова значили бóльше, чем когда-либо прежде. Гитлер, да будет стерто его имя, пришел к власти и побудил немецкую армию и немецкий народ совершить ужасные злодеяния силой слов – подстрекательской человеконенавистнической риторикой. Из-за исторической обстановки, повлиявшей на формирование подходов Ребе, он мог больше стремиться к тому, чтобы каждое слово, произнесенное им или другими, использовалось очень осторожно, с полной ответственностью, и выражало только добро.
Ребе знал, что слова не только влияют на образ мыслей и на взаимоотношения между людьми, – слова формируют нашу духовность и даже влияют на материальную реальность. Вот почему он так категорично искоренял негатив из своей речи. Этот подход сформировал его стиль общения с людьми. Его лингвистические задачи строились не на смутном ощущении, что нельзя ссориться, что нужно быть добрым к людям. Ребе ясно видел, как слова наполняют энергией конкретные действия. Он четко понимал, что если дети Всевышнего хотят становиться лучше, то это стремление должно проявляться в их речи.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Псахим, 3а.
2. Фотографии этого события см. www.chabad.org/1316518. Видеозапись см. Living Torah (JEM), № 88, www.chabad.org/377132.
3. См. www.psychologytoday.com/gb/blog/words-can-change-your-
brain/201208/the-most-dangerous-word-in-the-world.
4. См. www.psychologytoday.com/us/basics/teamwork.
5. См. www.chabad.org/2993147
6. Рассказал личный секретарь Ребе р. Йеѓуда Кринский.
7. Гл. 4.
8. Рассказ р. Залмана Гафни, который получил это указание от Ребе во время личной аудиенции. Другим источником того же указания является Сара Лабковски, глава организации для женщин, исследующих свои еврейские корни; беседа в My Encounter (JEM).
9. К этой теме подходит история, связанная с хасидским драшем Ребе в Шаббат Шува 5740 (1979) г. В этой речи Ребе процитировал стих пророка Йешаяѓу, 43:25. Полностью стих выглядит так: «Я, Я Тот, кто стирает преступления твои ради Себя, и грехов твоих не вспомню». Когда редакция отправила письменный экземпляр Ребе на рецензирование для печати, он зачеркнул слова «кто стирает преступления твои» и зафиксировал цитату в следующем виде: «Я, Я и т.д. ради Себя». В примечании на полях Ребе написал: «Во время выступления я намеренно не цитировал эти слова». Ребе также отметил, что этот стих, в котором говорится о покаянии, начинается с дважды произнесенного слова «Я». Даже в первых словах Десяти заповедей слово «Я» произнесено только один раз, что учит нас тому, что через покаяние человек может достичь даже более высокого уровня Б-жественности, чем через прямое соблюдение Торы и заповедей. Впечатляет, что Ребе в своей речи упомянул стих, но не произнес вслух то, ради чего его привел: в этом стихе говорится об устранении прегрешений. Ребе не включил эти слова в свою речь, потому что они напоминают о преступлениях еврейского народа, которые необходимо стереть, и, если бы это было возможно, он бы даже не сослался на эти слова. Вместо них он написал: «и т. д.» (Рассказал рабби Хаим-Шауль Брук).
10. Рассказал рабби Моше Котларски.
11. Рассказал рабби Исроэль Дерен, услышавший это от пары, с которой произошел этот диалог. Беседа в My Encounter (JEM).
12. Из письма Ребе от 3 адара 5737 (21 фев. 1977) г. Игрот кодеш, т. 32, с. 130.
13. Рассказал др. Мордехай Шани, Here’s My Story (JEM) № 192, см. www.chabad.org/4448813. Видеозапись см. www.chabad.org/3323934.
14. См. www.chabad.org/1865694.
15. Рассказал рабби Йосеф Гольдштейн.
16. Рассказала Хана Шарфштейн. Living Torah (JEM), № 296, см. www.chabad.org/1180695.
17. A Time to Heal (Ezra Press), см. www.chabad.org/3244230.
18. Рассказал рабби Ицхах-Меир Гурари, Living Torah (JEM), № 370, см. www.chabad.org/1638118.
19. См. Браха ве-ѓацлаха, т. 3, с. 96.
20. Рассказал Хаим Цимент, Living Torah (JEM), № 339, см. www.chabad.org/1441945.
21. A Chasidisher Derher, ияр 5778 г., с. 38.
22. На иврите в буквальном переводе порядок царств такой: молчащий, растение, животное, говорящий. В европейских языках принято так: неодушевленный, растение, животное, человек. (Прим. пер.)
23. См. Хаим Дальфин, Разговоры с Ребе, с. 124.
24. Торат Менахем — Ѓитваадуйот 5711, т. 1, с. 211. Ликутей сихот, т. 16, с. 291.
25. Торат Менахем — Сефер ѓа-маамарим хешван, с. 340, сн. 11.
26. Торат Менахем — Ѓитваадуйот 5724, т. 1, с. 101.
27. Торат Менахем — Ѓитваадуйот 5712, т. 1, с. 188.
28. Торат Менахем — Сефер ѓа-маамарим адар, с. 85.
29. Ликутей сихот, т. 1, с. 215.
30. Торат Менахем — Сефер ѓа-маамарим тишрей, с. 67.
31. Ликутей сихот, т. 1, с. 279.
32. Игрот кодеш, т. 6, с. 19.
33. Ликутей сихот, т. 2, с. 610.
34. Торат Менахем — Ѓитваадуйот 5751, т. 2, с. 24.
35. 14:15.
36. Дословно «наивный простак».
37. Шмот раба, гл. 3.
38. 116:15.
39. Торат Менахем — Сефер ѓа-маамарим элул, с. 227, сн. 36.
40. Слово «абракадабра» есть во многих языках, этимология его неизвестна. Одной из версий о его значении является некий еврейско-арамейский оборот: абра ке-дабра — «сотворю, то, что говорю».
Глава 11: Позитивность как осознанный выбор
Знаменитый хасидский рабби Леви-Ицхак из Бердичева однажды встретил еврея, курившего в шаббат.
– Мой друг, – сказал он ему, – возможно, ты забыл, что сегодня шаббат?
– Нет, рабби, я знаю, что сегодня шаббат, – ответил тот.
– Ах, – сказал рабби Леви-Ицхак, – возможно, ты забыл или никогда не знал, что курить в шаббат запрещено?
– Конечно, я знаю, что курить в шаббат запрещено, – сказал еврей, отвергая последнее смягчающее обстоятельство.
Услышав это, рабби Леви-Ицхак обратил свой взор к небу и воскликнул:
– Владыка мира, кто подобен Твоему народу, Израилю?! Даже когда я предоставил этому еврею все возможности солгать и смягчить свое преступление, он отказался это сделать. Где во всем мире можно найти такую несокрушимую честность?!1
Даже перед лицом столь наглого публичного нарушения закона Торы рабби Леви-Ицхак постарался найти хоть что-то позитивное. Подобный взгляд на мир, всегда готовый найти скрытую искру добра, на которую можно опереться даже в самых тяжелых обстоятельствах – отличительная черта хасидского мировоззрения в целом. Стремление Ребе к позитивности, как мы увидим в последующих историях, идет в том же ключе.
Искренность ребенка
В Шавуот 5738 (1978) г. на тротуаре возле Истерн Парквей, 770 один ребенок, отстав от родителей, взял за руку Ребе, думая, что это его отец. Ребе, держа его руку, пошел вместе с ним. Все еще не понимая своей ошибки, ребенок вытер лицо о пальто Ребе.
Мать ребенка, узнав об этом, пришла в ужас и послала письмо Ребе с извинениями; она писала, что ей было очень больно узнать об этом случае. Вскоре ей вернулось ее письмо с припиской Ребе.
Ребе подчеркнул слово “больно” и приписал: “Наоборот, он доставил мне огромное удовольствие. Невозможно переоценить сердечность, простоту, невинность и искренность ребенка – хотелось бы подобные качества видеть у взрослых”.2
Вместо того чтобы сделать выговор или обидеться на “неуважительное поведение” ребенка, вытирающего лицо о его пальто, Ребе заострил внимание на положительных чертах, выразившихся в подобной бесцеремонной доверчивости.
При любом затруднении, проблеме или очевидном недостатке Ребе мог найти скрытую точку опоры внутри самой ситуации и превратить недостатки в преимущество или выгоду.
Почти в любом событии или разговоре есть как положительные, так и отрицательные элементы. При надлежащей практике и усердии каждый может научиться находить внутренние искры добра и заставить их работать.
Начало родословной
Одна супружеская пара обратилась к Ребе за советом по поводу потенциального жениха их дочери. Родители колебались, потому что происходили из религиозных семей с очень хорошей родословной, чего нельзя было сказать об их будущем зяте.
– Нужно ли соглашаться на такой брак? – спрашивали они.
Ребе ответил:
– Вряд ли вы отказались бы взять нашего праотца Авраѓама себе в зятья, – а ведь его отец Терах поклонялся идолам…3
Молодой человек не был воспитан в религиозной семье, и все же Ребе увидел в нем отблеск нашего великого праотца. Как и Авраѓам, жених решился покинуть свою родную среду. Возможно, родителям невесты следовало принять его, не только невзирая на его нерелигиозное происхождение, но именно из-за него – из-за принципиальности и мужества, которые потребовались, чтобы оставить привычный мир.
А идише мама
Рав Хаим Гутник из Австралии как-то пожаловался Ребе, что на организованном им занятии по вопросам брака и материнства присутствовала только одна женщина.
Ребе ответил:
– А сколько матерей было у Моше?4
Для композитора жизни, оптимиста-виртуоза не существует неудач. Любого человека он воспринимает как потенциальный инструмент в оркестре грядущего Освобождения, – инструмент, способный добавить кульминационные ноты в симфонию человеческой истории.
На любую ситуацию нужно смотреть как на часть широкой картины. Для этого нужно иметь глаза, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать.
Возлюби своего конкурента как самого себя
Один шлиах Ребе поселился в районе, где еврейские заведения закрывались одно за другим; некоторые организации уже отказались от борьбы за еврейский образ жизни, потому что не видели никаких потенциальных возможностей. Но посланник Ребе мужественно вступил в сражение. После восьми лет усилий ему удалось создать ядро будущей общины. И вдруг другие еврейские организации неожиданно стали вкладывать значительные средства в аналогичные программы, конкурируя с его работой и подрывая все, что он создал.
Посланник написал Ребе и попросил разрешения переехать в другой район, где он мог бы добиться бóльшего успеха в своих начинаниях.
Ребе ответил:
Все, что вы делаете, имеет большой успех. Вы начали с алеф-бейт (то есть с основ) во всех смыслах. Теперь же, благодаря организациям и программам, что создали вы и ваша жена, город настолько преобразился, что другие [еврейские] религиозные группы [подражают вам и развивают свою деятельность]. Подняв авторитет Торы и мицвот, вы стали влиятельным человеком в своем городе, вас уважают городские депутаты и чиновники; и после всего этого вы удивляетесь, почему некоторые завидуют [и стремятся подражать] вам?5
Одним лишь жестом доверия Ребе “отменил” проблему: внезапный рост конкуренции не является признаком неудачи посланника – это признак его большого успеха. Пришедшие организации – не сорняки, вторгшиеся в сад посланника; на его примере они увидели, что “в саду” хорошая почва, “урожай” гарантирован, и поэтому возобновили свои усилия.
Когда мы осознаем, что в каждом человеке и событии существует скрытая точка добра и Б-жественности, мы обретаем, пусть неосознанную, способность найти и подключиться к этим святым искрам, даже когда они проявляются в негативных, казалось бы, обстоятельствах.
Музыка для ушей Всевышнего
Дети любят праздник Пурим еще и потому, что они могут принести в синагогу свои трещотки, погремушки и другие шумовые инструменты, чтобы заглушить имя злодея Амана всякий раз, когда чтец его произносит. Как-то в синагоге Ребе во время чтения Мегилы дети шумели с таким энтузиазмом, что взрослые стали возмущаться, что не могут расслышать чтение, и попытались утихомирить детей.
Позже Ребе обратился к этим взрослым:6
Дети со всей своей непосредственностью наслаждаются духом Пурима. Конечно, вы хотите услышать чтение Мегилы, но мы также должны помнить, как радуется Всевышний, когда видит радость этих детей.
Если мы установим для себя “позитивный по умолчанию” режим, мы тоже сможем увидеть радость Всевышнего в том, что выглядит нарушением заповедей, увидим ценность и чистоту среди того, что могло бы показаться неуважением.
Добрый знак
Во время личной встречи, пришедшейся на Хануку, с одной молодой семьей Ребе, как принято, подарил маленькому ребенку несколько монеток. Ребенок почему-то не захотел принять подарок. После пары неудачных попыток Ребе добродушно заметил: “Это добрый знак! Он не из тех, кто жаждет денег!”7
Ребе предпочел трактовать поведение ребенка не как детское упрямство, а как признак грядущих достоинств.
Такая сконцентрированность Ребе на добре, готовность во всем видеть его признаки помогали всем, с кем он сталкивался, стать лучше и духовнее.
Новое в новом
Один из преподавателей высокого уровня как-то с гордостью сказал Ребе, что открывает образовательную программу для русских евреев, которые не умеют читать даже сидур. Ребе тут же заметил:
– Для них предписание о том, что “Тора всегда должна оставаться новой в ваших глазах”, можно практиковать буквально!8
Этот преподаватель самим замечанием и его тоном показал, что смотрит свысока на необразованность своих учеников. Ребе, в свойственной ему манере, воспользовался случаем помочь учителю увидеть своих учеников в ином свете. Прискорбные жизненные обстоятельства не позволили им получить еврейское образование, зато благодаря тем же самым обстоятельствам они долгое время будут видеть в Торе только новое. У них есть даже некоторое преимущество перед образованными в еврейском смысле людьми – они видят Тору по-новому, свежим взглядом. Благодаря этому они способны даже помочь тем образованным евреям, чьи знания парадоксальным образом могут препятствовать или скрывать новые подходы к данному предмету.
В следующем примере мы хотим подчеркнуть, что Ребе сам жил согласно тем советам, которые давал другим – всегда видеть нечто доброе и позитивное в любых обстоятельствах, даже в вопросах жизни и смерти.
Стакан наполовину полон
Ребе постоянно учил: оптимизм, подкрепленный верой в Б-га, так же важен для исцеления, как медицина и врачи. На Шмини Ацерет 5738 (1977) г. у него случился серьезный сердечный приступ. Два дня спустя Ребе настоял на проведении публичного выступления, как он это делал в этот день в течение предыдущих 38 лет.
– Вы должны заботиться о своем здоровье, – настаивал доктор. – Если не соблюдать режим, то вероятность рецидива – 25 процентов!
И доктор спросил, понял ли Ребе его слова.
– О да, – сказал Ребе с улыбкой, – даже если я не буду заботиться о своем здоровье, – а я, уверяю Вас, буду заботиться, – то есть 75-процентная вероятность, что рецидива не будет.9
Ребе изменил предсказание доктора с негативной формулировки исхода на позитивную. Кому-то такой подход может показаться слишком экстремальным, но чтобы полностью реализовать свой потенциал, следует относиться к жизни именно так. Если смотреть на жизнь хотя бы с частью оптимизма Ребе, проблемы окажутся возможностями для роста, враги станут учителями, а неудачи будут восприниматься как то, чем они являются на самом деле – трамплинами для прыжка на следующий уровень.
ПРИМЕЧАНИЯ
- См. www.chabad.org/1007604.
2. Респонса опубликована в Saturday night, 29 июля 1978 г. Перевод на английский: www.col.org.il/show_news.rtx?artID=77904.
3. Seeds of Wisdom, т. 1, с. 92.
4. Йосеф Телушкин. Ребе, с. 431.
5. Рассказал рабби Хаим Джекоб, посланник Ребе в Шотландии, с которым и приключилась эта история.
6. Toward a Meaningful Life, с. 28.
7. Рассказала Сара Лабковски.
8. Living Torah (JEM), № 367, см. www.chabad.org/1600168.
9. См. www.chabad.org/60696.
Глава 12: Думать позитивно
Это история об одном хасиде Цемах Цедека – рабби Менахема-Мендла, третьего Любавичского Ребе. Когда у этого хасида серьезно заболел сын, ему посоветовали отправиться к ребе Цемах-Цедеку и просить его благословения. С тяжелым сердцем он проделал трудный путь к Ребе.
Ребе Цемах-Цедек произнес в ответ пять слов на идише, которые с тех пор цитируют все хабадские Ребеим:
– Трахт гут вет зайн гут! (“Думай хорошо – и будет хорошо!”)
Хасид принял эти слова близко к сердцу и весь путь домой старался укрепиться в доверии к Б-гу и представить себе счастливый исход для сына. Когда он вернулся домой, то был потрясен: его сын пришел в себя и полностью выздоровел.1
Плохой план
Для многих людей позитивное мышление – трудная задача, которую им сложно воспринимать всерьез. “Думайте позитивно!” – это напоминает навязчивую присказку какой-нибудь книги из серии “Помоги себе сам”, лежащей на прилавках супермаркетов. То же самое говорят все новоявленные гуру нынешнего века, повторяющие банальности, приятные для уха невзыскательного слушателя. Опять же, разве это не опасно? Что, если настроиться, что все будет хорошо, а ничего не получится? Это грозит еще большим разочарованием!
Отдельные ученые недавно выступили с критикой позитивного мышления: они утверждали, что концентрация внимания на лучшем исходе – не самый обоснованный подход к жизни, ведь ожидания вполне могут не сбыться. Недавняя статья в журнале Scientific American2 утверждает, что пессимистический взгляд на исход начинания – оптимальный, ведь если вы ожидаете плохой сценарий, то в любом случае не разочаруетесь, а если все получится, то даже обрадуетесь. Точно так же Newsweek3 опубликовал вызвавшую широкое одобрение статью под названием ““Тирания” позитивного мышления может угрожать вашему здоровью и счастью”. В ней приводился вывод ученых, занимающихся вопросами мотивации поведения: из-за настойчивого стремления к позитиву многие люди винят себя за свои неудачи и приходят к убеждению, что не способны решить свои проблемы. Идеи этой статьи получили широкое распространение.
Однако принцип “Думай хорошо – и будет хорошо!” был и остается неотъемлемой частью мировосприятия любого хасида, и является одним из главных принципов позитивного подхода Ребе. Вероятно, психологи, опубликовавшие эти исследования, заботятся о хрупком человеческом эго, которое хотят защищать от невзгод. Ребе, со своей стороны, обращается к душе человека, желающей петь и парить. Давайте копнем немного глубже, чтобы раскрыть суть того, о чем многие века говорят хасидские учителя.
Вопрос веры
В 1963 году Ребе своем выступлении4 подробно остановился на философской и духовной основе принципа “Думай хорошо – и будет хорошо!” Он начал с очевидного вопроса: почему мы должны верить, что, с какой бы проблемой мы ни столкнулись, результат будет хорошим? Не слишком ли самонадеянно предполагать, что в каждой ситуации мы всегда заслуживаем Б-жественного милосердия и благосклонности? Не противоречит ли это основам еврейской веры, что существует заложенный в работу мироздания Б-жественный порядок вознаграждения и наказания, при котором избавление зависит от праведного поведения?
Вот ответ Ребе на эти вопросы:
Когда человек решает довериться Б-гу, когда он верит, невзирая на мрачную реальность, что его нынешний кризис разрешится благоприятно, то он поднимается над своей природой, и это вызывает ответное изменение Б-жественного порядка, по которому спасения заслуживают только праведники. Всевышний понимает, насколько трудна и даже “сверхъестественна” для человека искренняя вера – такая, что человек больше не испытывает страха и беспокойства; вера, что бесперспективная и даже кажущаяся безнадежной ситуация закончится для него благополучно. Пусть человек не заслуживает положительного результата, но в награду за экстраординарный акт “думания хорошо”, в награду за безоглядную веру Б-г по благости Своей одаривает человека дополнительной мерой добра.
Ребе утверждает, что действенность позитивного мышления, по большому счету, неразрывно связана с верой в способность Всевышнего даровать благо в любой ситуации. Это и есть ключевое различие между тем, о чем говорят хасидские наставники, и мнением психологов из приведенных выше исследований.
Тот, кто не возлагает свои надежды на безграничные возможности Высшей Силы, просто обожествляет свои собственные ограниченные силы.
Давайте рассмотрим ряд примеров, в которых Ребе подробнее разъясняет свою фундаментальную концепцию.
Думай хорошо
В 1957 г. израильский юноша, учившийся в то время в Нью-Йорке, получил письмо из дома с известием о том, что его отец перенес сердечный приступ и находится в тяжелом состоянии.
В то время международные звонки были редкостью, и юноша мучился от мыслей, что его отец, может быть, уже скончался. Пребывая в глубоком расстройстве, он написал Ребе записку с описанием ситуации, закончив ее словами: “Я даже не знаю, что мне сейчас думать!”
В своем ответе Ребе подчеркнул последнее предложение и на полях написал: “Удивительно!!! Ведь наставление наших мудрецов для таких ситуаций хорошо известно: “Думай хорошо и будет хорошо!” Жду добрых известий”.
Прошло несколько тревожных дней, и молодой человек все же дозвонился до матери в Израиль.
– Как отец? – спросил он.
– Он вне опасности!
– Когда это случилось?
– В четверг вечером.
Едва закончив разговор, молодой человек отправился в “севен севенти” на минху – послеобеденную молитву. Когда он уходил из синагоги, Ребе обернулся к нему и спросил:
– Ну, у тебя есть для меня добрые известия?
– Да! – ответил он. – Я только что дозвонился до дома и узнал, что отец вне опасности.
– С каких пор? – спросил Ребе.
– С вечера четверга.
– И когда ты начал “думать хорошо”?
– Когда мне велел Ребе, – сказал молодой человек.
– И когда это было? – настаивал Ребе.
– В четверг вечером.
– Пусть это никогда не повторится! – заключил Ребе. – Но ты всегда должен помнить, что нужно мыслить позитивно.5
Мысли проводят границы, мысли стирают границы
В другом случае хасид упомянул, что через несколько недель ему предстоит очень серьезная операция, и попросил у Ребе благословения на ее успешный исход.
– Вместо того, чтобы просить меня помолиться об успехе операции, – многозначительно заметил Ребе, – вы могли попросить помолиться о том, чтобы операция вам вообще не понадобилась!
Хасид немедленно отказался от предыдущих слов:
– Ребе, я хочу попросить благословения, чтобы мне вообще не была нужна операция!
– Уже слишком поздно, – ответил Ребе. – Я могу работать только с той верой, которая была у вас, когда вы вошли в мой кабинет.6
Иными словами: “Я могу работать только с тем уровнем веры в Б-га, который есть у вас, а не с тем, который есть у меня”.
Конец света?
Рав Йеѓошуа-Биньямин Гордон, светлой памяти, рассказывал,7 что в определенный момент жизни они с женой столкнулись с очень серьезным испытанием. В конце концов, они решили обратиться за советом к Ребе и составили десятистраничное письмо с подробным описанием ситуации. В тот день, когда их письмо пришло в Нью-Йорк, им позвонил секретарь Ребе и продиктовал его ответ:
В своей святой работе [в качестве шлухим] вы не раз думали, что ситуация, в которой вы оказались, это “конец света”, но затем всегда видели, как ситуация переворачивалась, открываясь к вам доброй стороной… Вы должны [во всех случаях] следовать заповеди Цемах Цедека: “Думай хорошо и будет хорошо!”
Этот быстрый ответ Ребе был исчерпывающим. “Этот ответ, – говорит рабби Гордон, – наставление, которое я стараюсь помнить каждый день: как бы плохо ни выглядели дела, в прошлый раз они тоже выглядели плохо, но все получилось хорошо”.
Нам в жизни много раз казалось, что самый худший исход неизбежен. Сколько раз события приняли иной оборот, чем мы с тревогой ожидали? У многих из нас вошло в привычку волноваться о том, что еще не случилось. Нужно иметь в виду, что мы попросту зря тратим силы на волнение, не говоря уже о том, что это плохо сказывается на нашем здоровье. Думать перед лицом грядущих трудностей, что всё будет хорошо, полезно и целительно во многих отношениях.
Реальность начинается в мыслях
Некто прислал Ребе несколько пессимистических писем с описанием своих жизненных трудностей.8 Ребе в своем ответе подробно написал о силе речи и мысли, об их способности воздействовать на реальность во благо – или же наоборот:
В ответ на ваше письмо, из которого становится ясно, что мне все еще не удалось внушить вам дух оптимизма, хотя я не раз говорил вам, что, согласно еврейскому учению, следует воздерживаться от того, чтобы привносить негативные и пессимистические мысли в мир, [произнося их вслух]. Аккуратность в речи является одним из способов предотвратить реализацию [бед и неприятностей].9
И это относится [не только] к произнесению вслух, что, согласно хасидскому учению,10 имеет силу обращать в реальность, как мы учим из поведения Магида [из Межерича], который озвучивал свои новые идеи, чтобы они воплотились в жизнь. Это верно также относительно мысли, которая [сама по себе] обладает способностью осуществиться, как мы видим из учения наших наставников: “Думай хорошо – и будет хорошо!”
В этом письме Ребе разъясняет некоторые фундаментальные каббалистические основы принципа “Думай хорошо – и будет хорошо!” При Сотворении мира происходил процесс преобразования изначально духовной идеи и энергии в материальную реальность. Плоды наших действий не появляются из ниоткуда. Они произрастают из нашей речи,11 которая по большому счету есть отражение питательных веществ, которые содержатся в наших мыслях, посеянных в почве наших душ.
Реальность нереалистична
В приведенном ниже письме мы увидим, как Ребе применяет и развивает учение о влиянии наших мыслей на физический мир. Легко заметить, что в основе этих представлений лежит целостное мировоззрение:
Мне приятно прочитать в вашем письме цитату о том, что Б-г является Творцом мира, Который также управляет всеми его судьбами и т.д. Однако это хорошее впечатление ослабляется дальнейшим тоном вашего письма, где вы заявляете, что хотите быть “реалистом” и исходить из прогноза врачей относительно вашего состояния. Я хочу сказать вам, что, во-первых, даже с реалистической точки зрения мы должны признать, что даже величайшие врачи часто ошибались в своих диагнозах. Более того, в последнее время мы видим, что ежедневно совершаются новые открытия в области медицины, появляются новые “чудо-лекарства” и революционные методы лечения.
Во-вторых, наблюдая за жизнью, мы видим множество странных и невероятных вещей, и чтобы быть настоящим реалистом, приходится признавать, что нет ничего невозможного.12
.. Даже с медицинской точки зрения, чем сильнее вера пациента в излечение и его желание вылечиться, тем больше у него шансов на выздоровление. Излишне говорить, что это сказано не в порядке утешения. Но поскольку, по воле Б-жьей, вы узнали обо мне, а я о вас, то я полагаю себя вправе донести до вас приведенные выше мысли, которые я имел счастье слышать от моего, святой памяти, тестя в подобных случаях.13
Если подумать о структурах небесных миров, без которых Творение не смогло бы существовать даже мгновение, не говоря уже о непрерывно открываемых и внедряемых в практику удивительных медицинских и технических разработках, можно только поражаться непредсказуемому великолепию жизни. Кто знает, какие благословения ждут своего раскрытия в каждую секунду?
Ребе указывает, что есть разные уровни веры. Человек может верить, что Б-г способен творить, но верит ли он, что Б-г способен исцелять? Поскольку сам мир чудесен и непредсказуем, то человек, который глубоко вглядывается в него и честно оценивает реальность, не может не учитывать возможность неожиданных поворотов и непредсказуемого вмешательства Свыше.
Все приведенные примеры помогают нам понять, почему Ребе так серьезно относился к концепции позитивного мышления.
С точки зрения практической психологии, в позитивном мышлении действительно содержится риск сильного разочарования, если дела пойдут не так, как ожидалось. С этой точки зрения, пессимистический взгляд на мир помогает избежать будущих разочарований.
С духовной точки зрения, все обстоит совсем иначе. По мнению Ребе, наша задача не в том, чтобы управлять своими мыслями, чтобы привести свое психическое состояние в соответствие с реальностью или защитить его от жизненных проблем. Истина в том, что независимо от наших представлений о мире, мы своими мыслями преобразуем реальность. Давайте думать хорошо!
ПРИМЕЧАНИЯ
- Игрот Кодеш рабби Йосеф-Ицхака Шнеерсона, т. 2, с. 537; т. 7. с. 197.
2. См. www.scientificamerican.com/article/the-power-of-negative-thinking.
3. См. www.newsweek.com/2016/09/23/positive-thinking-myth-
498447.html.
4. Ликутей сихот, т. 26, с. 95 и далее.
5. Рассказал р. Авраѓам Ротенберг, Living Torah (JEM), № 588, см. www.chabad.org/3144781.
6. Рассказал рабби Залман Гурари, с кем произошел этот разговор.
7. Рассказал сам рабби Йеѓошуа Б. Гордон, Here’s My Story (JEM) №144, см. www.chabad.org/4448935. Видеозапись см. www.chabad.org/3107162.
8. Игрот Кодеш, т. 6, с. 286-287.
9. Ребе однажды объяснил последовательность стихов, описывающих второе вмешательство Моше, исходя из принципа, что если озвучивать плохое, то оно может произойти. Сказано: «И вышел он на следующий день, и вот — двое евреев ссорятся; и сказал он злодею: “Зачем ты бьешь ближнего твоего?” А тот сказал: “Кто поставил тебя человеком, начальником и судьей над нами? Ты говоришь, чтобы убить меня, как убил египтянина?” И испугался Моше, и сказал: “Однако стало известным это дело”. И услышал фараон об этом деле, и хотел убить Моше и т.д.» (Шмот, 2:13-15). Ребе объяснил, что в Торе написано не только, что Моше испугался, но и приведена его словесная формулировка этого страха, хотя, казалось бы, это несущественная деталь. Нам это сказано для того, чтобы мы поняли, что проговоренный вслух страх и заставил фараона услышать об этом инциденте, и он захотеть убить Моше.
10. Меа Шеарим, 28a-b. Маамарей Адмор ѓа-Закен ѓа-кцарим, с. 446.
11. Распространенная точка зрения в хасидских текстах, как описано выше в главе 9, «Лашон тов».
12. Это утверждение напоминает известную фразу, приписываемую Давиду Бен-Гуриону, говорящему о еврейской истории: «Еврей, который не верит в чудеса, не является реалистом» (прим. редактора английского издания).
13. См. www.chabad.org/3006265.
Глава 13: Репетиция грядущего
Эли Визель в своих воспоминаниях очень живо описывает свою первую встречу с Ребе в начале 1960-х годов. “Этот простой разговор, – пишет Визель, – длился почти всю ночь” и “стал поворотной точкой в моем творчестве”.1
В 1964 г. Визель опубликовал роман “Врата леса”, четвертая глава которого – “Зима” – представляет собой рассказ о его первом визите к Ребе.2
Это очень тяжелое, полное боли, рвущее сердце повествование. Конечно же, ключевым вопросом разговора был Освенцим: “Как вы можете верить в Б-га после Освенцима?” Но по мере развития беседы от эмоции к эмоции и от аргумента к контраргументу Ребе понемногу подталкивал посетителя к тому, чтобы тот понял зачем попал сюда, какими были глубинные мотивы его визита.
– Чего вы от меня ждете? – спрашивал Ребе.
На что Эли Визель ответил:
– Ничего. Абсолютно ничего!
Но Ребе не терял терпения.
После нескольких часов хождения по кругу наступил момент прозрения. Эли Визель, наконец, понял, зачем он пришел к Ребе.
– Вы спросили, чего я жду от вас, и я сказал, что ничего не жду. Я ошибался. Я хочу, чтобы вы заставили меня плакать.
Исходная, гораздо более длинная версия этой книги, написанная на идише, получила название “Ночь”. В ней Эли Визель описывает смерть своего отца в Бухенвальде и признается, что так тяжело пережил это событие, что с тех пор не мог плакать: “Я не плакал, и это причиняет мне больше всего горя: я не способен плакать. Сердце окаменело, источник слез иссяк”.
Что ответил Ребе? Как вообще ответить на такую настоятельную просьбу человека?
– Плакать недостаточно, – с любовью сказал он. – Я научу вас петь.
Мы видим, как в этой необыкновенной беседе настрой Ребе на позитивное восприятие мира проявляется во всей его эмоциональной сложности. Слезы Эли Визеля не отвергаются, Б-же упаси. Необходимо встретиться лицом к лицу со своей болью, какой бы огромной она ни была, и глубоко прочувствовать ее, чтобы ослабить ее мертвящую хватку на душе. Но ответ Ребе ясно дает понять, что конечная цель не в этом, – еще важнее то, что приходит после слез. Ребе фокусирует внимание именно на этом, именно эту мысль он хотел донести до начинающего писателя.
Ребе понимал, что для настоящего исцеления Визелю нужно не только научиться плакать, но и снова обрести желание и способность петь.
Убежденность Ребе в том, что печаль не должна поглощать радость, а слезы – заглушать песню в наших сердцах, предназначалась не только для Эли Визеля. Это был глубинный диагноз, поставленный еврейской душе после катастрофы Второй Мировой войны. В то время как многие расходовали силы на то, чтобы увековечить память об ужасающей гибели евреев, Ребе последовательно направлял внимание, свое и других, на чудесное продолжение еврейской жизни в различных ее формах. Воистину, для Ребе простое выживание никогда не было конечной целью: мало выжить – следует все время идти вперед, к счастью.
Ребе прикладывал огромные усилия, чтобы сместить центр внимания и самоощущения еврейского народа с огромной трагедии Холокоста на светлое будущее и радостное настоящее. Он не пытался, Б-же упаси, обесценить или преуменьшить недавнюю трагедию. Ребе работал над тем, чтобы трагедия не стала той единственной призмой, через которую еврейский народ смотрит на свое прошлое, настоящее и будущее.
Вот что писал Джонатан Сакс: “Я прочитал много “пост-холокостных” трудов по еврейскому богословию. Все они задаются одним и тем же вопросом: что сегодня объединяет нас, еврейский народ, невзирая на все наши разногласия и споры? И я читаю в них один и тот же ответ: сегодня нас объединяют в единый народ воспоминания о Холокосте, страх перед антисемитизмом. Нас объединяет то, что другие нас ненавидят.
Ребе учил диаметрально противоположному. Нас объединяет, говорил он, не то, что нас ненавидят другие, а то, что нас любит Б-г; нас объединяет то, что каждый из нас – частица Б-жественного Присутствия, и вместе мы являемся физическим присутствием Б-га на земле. Несомненно, это послание – духовное, мистическое, каким бы оно ни было, – намного мощнее и благороднее, чем его альтернатива”.
Как хорошо быть евреем!
Рассказывают, что однажды к Ребе пришел расстроенный еврей и стал жаловаться, что его дети ассимилировались.
– Что я делал не так? – вздыхал он. – почему они не пошли по пути, которому я их учил? Ай, ви швер эс из цу зайн а Ид, – вспомнил он старую поговорку (на идиш это значит “Ой, как тяжело быть евреем…”).
– Вы часто это повторяете? – спросил Ребе.
– В тяжелые времена – а их немало, – да, частенько…
– Это и было тем посланием, – мягко сказал Ребе, – которое услышали ваши дети, и тем впечатлением от иудаизма, которое они от вас получили.
– Есть другая еврейская поговорка: “С’из гут цу зайн а Ид” – “как хорошо быть евреем!” – с блеском в глазах продолжил Ребе. – Постарайтесь “сменить пластинку”, и дети станут по-другому относиться к своему наследию.
Пойте новую песнь
В дополнение к широкомасштабным стараниям переориентировать евреев с прошлых бед на былые победы, Ребе также изменил внутреннюю культуру и манеру служения Всевышнему внутри своей собственной общины. Исторически сложилось так, что хасидизм Хабада придерживался строгой, интеллектуальной, крайне сосредоточенной формы молитвы и медитации. В синагогах Хабада не было шумного пения и танцев, свойственных многим другим направлениям, особенно тем, что возникли на заре хасидизма.
Под руководством Ребе в Хабаде появилось пение, хлопанье в ладоши, танцы, а в некоторых случаях даже громкий свист. На место строгой личной сосредоточенности Ребе привнес совместную радость и эмоциональный восторг. отличительной чертой собраний хабадников под его руководством стало ликующее пение и духовный экстаз.
Интересно, что это важное изменение в духовной практике Хабада произошло благодаря не только усилиям самого Ребе, но и из-за “святой хуцпы” (наглости) одного из его хасидов.
Хабад 2.0
Залмон Яффе, хабадник из Англии, проводил праздник Шавуот 1970 г. с Ребе в Бруклине.3 Во время первой вечерней трапезы Яффе спросил у Ребе, почему в его синагоге не поют молитвы вечерней службы на мелодию какого-нибудь красивого нигуна. Ребе ответил, что он не слышал, чтобы в шуле его тестя использовали нигун, поэтому, по традиции, у него это тоже не принято.
Яффе собрался с духом и возразил:
– Это был Любавич прошлых лет. Сегодня мы живем в другом мире, где нам нужны веселые нигуны. Я здесь уже две недели и не слышал, чтобы [хасиды] пели…
– В этом – твоя вина, – решительно сказал Ребе.
– Я всего лишь солдат, – запротестовал он.
– Если так, то я “приказываю” тебе петь, – сказал Ребе. – Завтра мы будем петь [во время молитвы], и те, кто сейчас здесь присутствует, если будут завтра, тебе помогут.
Позже Яффе рассказывал:
Я чувствовал себя как Нахшон бен Аминадав, который первым прыгнул в Красное море еще до того, как оно расступилось. Собравшиеся долго не решались присоединиться ко мне. После службы один еврей стал отчитывать меня за то, что я пел в шуле без указания Ребе. Я объяснил, что это было указание Ребе, и он рассыпался в извинениях.
Во время дневной трапезы я поблагодарил Ребе за то, что он помог мне с нигуним, но мне все равно было трудно. Ребе сказал, что завтра будет намного легче, и так оно и было.
Ребе обладал сверхъестественной способностью согласовывать требования прошлое с нуждами настоящего, и он никогда не упускал из виду будущее. Если хасиды Ребе хотели выразить свои духовные стремления и чувства пением во время молитвы, а весь еврейский мир отчаянно нуждался в возрождении из руин прошлого, то мы должны петь! Прошло время спокойного созерцания, пришло время открытого веселья.
Вода из скалы
Эмоциональный, полный радости подход к еврейской жизни, столь непохожий на Хабад прежних лет, быстро стал определять общую атмосферу собраний хабадников, от фарбренгенов с Ребе в Краун-Хайтс до шаббатних трапез в “домах Хабада” по всему миру. Влияние таких грандиозных перемен не осталось незамеченным и недооцененным. Существует множество свидетельств того, как жизнь людей преображалась, когда они оказывались в вихре энергичных песен, танцев на хасидских собраниях Ребе и молитвах в синагоге. Вот трогательный рассказ писателя Харви Свадоса, описывающий его первые впечатление от встречи с Ребе в Бруклине.4
Глядя на прихожан, я увидел то, что, должно быть, видел Ребе: самое замечательное собрание, и я его никогда не забуду.
Я не мог следовать сложной линии его рассуждений (на идише), с притчами, взятыми из традиционных хасидских преданий и из повседневной жизни, переплетенными с абстрактной философией. Поэтому я стал разглядывать окружающих: раввинов, торговцев, ученых, мелких бизнесменов, студентов, рабочих. Все они слушали с таким вниманием, какого я никогда не встречал ни в учебной аудитории, ни на религиозном или политическом митинге… Именно тогда началось пение.
Сначала оно было стихийное, [но] вскоре им стал “дирижировать” Ребе: он, не вставая с места, весело взмахивал руками и раскачивался в такт музыке. Простая песня поднялась до безудержного энтузиазма, а припев повторялся десять, пятнадцать раз, все громче и все быстрее. Только каменный мог бы устоять перед этим мощным потоком радостной энергии”.
Ребе стремился привнести хасидские представления о радости в самые основы еврейской жизни, изменить тональность еврейской жизни и истории с пронзительной и заунывной минорной мелодии на буйный и радостный марш победы. Хватит думать только о бесчисленных преследованиях и бесконечных изгнаниях. Нужно направить силы и внимание на то, чтобы проложить путь к приближающемуся свету Освобождения.
Этот новый путь к демонстративному, физическому выражению радости был основан на понимании ее мотивационной силы. Если вспомнить о том диагнозе духовного состояния и потребностей, которые поставил Ребе своему поколению, мы поймем, почему он изменил общепринятые в Хабаде обычаи. Как видно из следующей истории, он это сделал ради больших и глубоких целей.
Жизнеутверждающий свист
В те времена свистеть на еврейских собраниях не было принято. Честно говоря, большинство религиозных евреев воспринимало свист как неприемлемое поведение или даже откровенное неуважение.
Так что Ребе на большом собрании хасидов в Пурим 5730 (1971) г. вызвал настоящий переполох, призвав тысячи сконфуженных хасидов дружно свистнуть, тем самым превратив свист в часть праздника и молитвы. Эту дерзкую и пьянящую сцену прекрасно описал раввин д-р Меир-Мишель Абехсера,5 присутствовавший на том вечере:
На праздник Пурим я был на хасидском собрании с Любавичским Ребе. Нас было несколько тысяч человек, все пели и хлопали в ладоши.
.. [Вдруг], внезапно, Ребе повернулся в мою сторону и посмотрел мне прямо в глаза; он приложил два пальца ко рту и кивнул в мою сторону, несколько раз. Я не мог понять, что он имеет в виду… У меня мелькнула мысль, что он велит мне свистнуть, но я ее отмёл. Как может столь благородный человек просить о такой нелепице!
Я оглянулся, чтобы понять, не обращается ли он к кому-то за моей спиной, но увидел, что там смотрят на меня. Тогда я поднес два пальца ко рту и стал ждать.
Лицо Ребе просияло от радости. Это было то, [чего он ждал]!
Свистнув первый раз, я ощутил нечто новое, неизведанное. Вскоре ко мне присоединились другие, и вот уже свистели сотни человек. Воздух взорвался пронзительными звуками. У меня на нижней губе был волдырь, и мне было больно свистеть. Но Ребе не позволил мне остановиться. Он воспринимал все это весьма серьезно.
Ребе призвал свистеть энергичней, и тут в моем внезапно пробудившемся воображении возникли густые и грозные черные облака, рассыпающиеся в прах. Мы своим совместным свистом заставили отступить тьму. Наши мысли очистились от всего наносного… Всякий соблазн, о котором нашептывала “другая сторона”, смело поднятым нами ураганом. Ложные доводы разлетелись как испуганные летучие мыши, когда мы укрепили стены наших сердец, чтобы подготовиться к тотальной войне. Мы сражались, кинув вызов тем неразумным эмоциям, которые выдают себя за мысль, но суть которых всего лишь ветер. Мы отбросили всех призрачных врагов, не понеся никаких потерь; даже у певцов не заболело горло, когда они подпевали нашему свисту.
Наша последняя трель прозвучала как жалобный звук бараньего рога … репетиция Освобождения.
Из описания Абехсеры становится понятно, что то экстатическое состояние перевернуло сознание множества присутствующих. И все же не все отнеслись к этому события одинаково.
Несколько лет спустя, в рош ходеш хешван 5736 (1975) г. фотограф сделал снимок Ребе на фарбренгене, где он побуждает собравшихся свистеть. Эта фотография появилась в популярной еврейской газете.6
Хотя статья в газете была написана в благоприятном духе, начали поступать письма от многих людей, ошеломленных таким легкомысленным поведением, тем более со стороны Ребе! Пришли также письма в защиту Ребе, но критики не унимались.
Несколько месяцев спустя, на фарбренгене в честь Пурима, Ребе вернулся к этой полемике:7
Прошло несколько месяцев, и я все надеялся, что кто-нибудь укажет источник, дающий обоснование нашему свисту, но этого не произошло.
Далее Ребе приводит многочисленные примеры свиста из Письменной и Устной Торы, выделив ряд общих тем, присутствующих во всех историях. Например, то, что свист – признак раскованной и безудержной радости. Такое экстатическое выражение, сопровождая мицву, подразумевает, что человека полностью отождествляет себя с действием, а также с Б-гом, Который повелел это сделать.
Хасидизм учит, что когда человека переполняет радость, он не может не танцевать и петь, потому что возможность соединиться с Б-жественным должна выражаться в подлинном безудержном восторге.
В Книге Шмуэля8 описывается, как царь Давид скакал и плясал перед народом, когда перевозил в Иерусалим Ковчег, который прежде был захвачен, а затем возвращен филистимлянами. Царя Давида тоже осуждали за такое буйное, не достойное царя поведение, но он оправдывал свои действия тем, что таким образом призывал народ к большей святости. По словам Ребе, “царь Давид намеренно вел себя таким образом, исполняя мицву, вызывающую большую радость”.
Ребе также привел отрывок из Рамбама,9 утверждавшего, что, как видно из Торы, плясать и скакать ради мицвы или духовных целей не только разрешено, но и является проявлением духовного величия.
Ребе также отметил, что о свисте говорит Талмуд,10 выводя из стиха “Я свистом соберу их”, 11 что свист – признак скорого прихода Машиаха: Б-г свистом соберет изгнанников, как комментаторы объясняют этот стих.
Основываясь на этом, Ребе приходит к выводу:
.. Когда есть возможность усилить желание и радость еврея при исполнении заповеди, то если есть даже [небольшая] вероятность, что с одним из присутствующих случится геула – освобождение от его йецер ѓа-ра, пусть даже освобождение произойдет через много лет, то свистеть – это заповеданное дело, [чтобы пробудить душу к служению Всевышнему].
..Тем более, когда мы видим, что некоторых случаях евреи благодаря такому свисту кардинально изменились [в своих духовных проявлениях], перешли от одной крайности к другой!
В нашей ситуации, когда мы свистели, среди нас были евреи, которые именно тогда преисполнились решимости впердь исполнять практические заповеди. Именно о таких случаях Рамбам учит, что следует вести себя подобно царю Давиду, “плясать и скакать” изо всех сил!
Тем более, когда свист был [не случайностью, а] исполнением преднамеренного плана. Этот план сработал, пробуждая и раскрывая добро, дотоле скрытое во многих евреях.
..Благодаря этому [свисту] мы скоро получим исполнение обещания: “В тот день Г-дь свистом соберет [еврейский народ]”12 со всех концов земли. [И там же сказано:13 ] “И вы будете собраны один за другим”, так что ни один еврей не останется в изгнании.
… Пусть это произойдет с добром и милосердием, вскоре, в наши дни!
Когда Ребе покидал фарбренген, он встретил издателя газеты, где была опубликована статья, положившая начало дискуссии. Ребе замедлил шаг и сказал с улыбкой: “Этот урок я дал благодаря вам”.
Обнови нас, как в былые времена
Перенос акцента духовности был не просто стратегическим решением, которое было основано на глубоком понимании человеческой психологии и вызвано наступлением новых времен. Да, мрачный комплекс жертвы и память о преследованиях довлели над еврейским самосознанием и вносили свой вклад в серьезный упадок еврейской жизни. И все же особое внимание Ребе к радости в первую очередь связано с радикальным учением раннего хасидизма, начиная с Бааль-Шем-Това.
Исторически сложилось так, что хасиды всегда отличались буйной радостью, задолго до того, как это стало популярным и приемлемым. До того как их стали называть хасидами, они назывались фрейлихе – “счастливые”.14
До ХVIII века религиозная мотивация во многом определялась учением о вознаграждении и наказании, социальным давлением, вплоть до херема – отлучения от общины. Эта система в целом была вполне действенной и подходила для общего социально-культурного климата того времени. На протяжении веков религия была серьезным делом. Б-г требовал постоянного покаяния и очищения от грехов. И радость как таковая просто была не востребована средневековым иудаизмом. Поэтому упор ранних хасидов на безграничную радость стала потрясением для всей еврейской религиозной системы.
Так, в 1801 г. основатель Хабада рабби Шнеур-Залман из Ляд был заключен в тюрьму из-за доноса царскому правительству от противников хасидского движения. Первый пункт навета заключался в том, что хасиды создали новую религию, поскольку “…в книгах основателей хасидизма говорится, что человек должен всегда быть счастливым, – не только во время молитвы, но и все время. Эта идея противоречит еврейской религии…”15
Радость противоречит иудаизму? С чего они взяли?! Чтобы правильно понять это странное заявление, а также новизну хасидского учения, нам нужно копнуть поглубже.
Конечно, концепция симха шель мицва (радость от исполнения заповеди) всегда была неотъемлемой частью еврейского учения. Моше ясно говорит в Торе: “За то, что не служил ты Г-споду, твоему Б-гу, с радостью и с веселым сердцем от обилия всего, служить ты будешь твоему врагу…”16 Подобным же образом сотни лет спустя царь Давид воскликнул: “Служите Г-споду с радостью!”17
Более того, знаменитый каббалист рабби Ицхак Лурия, известный также как Аризаль, однажды сказал,18 что все его духовные достижения были наградой за безграничную радость при соблюдении мицвот.
Радость, упомянутая в этих источниках, традиционно понималась как чувство удовлетворения от изучения Торы и исполнения заповедей. Когда же речь заходила о повседневных аспектах жизни, явно не связанных со служением Б-гу, радость считалась чем-то несущественным, а то и предосудительным.
В эту устоявшуюся картину ворвался Бааль-Шем-Тов, провозгласив: “Еврей всегда должен стремиться к радости!”19 В любое время, то есть не только при выполнении заповедей. В обоснование этого, казалось бы, радикального утверждения Бааль-Шем-Тов ссылался на сказанное в Пиркей Авот: “Пусть все твои деяния совершаются во имя Небес”.20
Основываясь на этом и подобных высказываниях, Бааль-Шем-Тов учил, что все, что человек делает – ест, спит, ведет дела и даже отдыхает, – все это может быть частью служения Б-гу при условии, что совершается с надлежащими намерениями. Таким образом, если человек служит Б-гу всеми своими поступками, то указание царя Давида служить Б-гу с радостью применимо всегда и во всех ситуациях.
Это была хасидская революция, совершенная Бааль-Шем-Товом. Ребе только подтвердил этот подход: радость необходима не только в религиозных вопросах, но и во всех сферах жизни.
Радость отменяет суровый приговор
У рабби Дов-Бера, второго Любавичского Ребе, была капеле (хасидский хор) и группа наездников, выступавшая с чудесами вольтижировки на свадьбах и тому подобных радостных событиях. Среди тех, кто выступал на свадьбах в группе наездников, радуя жениха и невесту, был сын рабби Дов-Бера, рабби Нохум. Сам рабби Дов-Бер наблюдал за пением и выступлениями из окна.
Однажды рабби Дов-Бер велел капеле и наездникам выступать в обычный будний день. Внезапно рабби Нохум упал с лошади. Когда рабби Дов-Беру сообщили, что его сыну угрожает серьезная опасность, он махнул рукой в знак того, что представление следует продолжать. Через некоторое время, когда в представлении был перерыв, рабби Дов-Бер отошел от окна и направился в свою комнату. Вызванный врач после осмотра рабби Нохума сказал, что положение больного не столь серьезно, как казалось. Доктор наложил гипс на сломанную ногу, и все завершилось вполне благополучно.
Позже рабби Дов-Бера спросили, почему он велел певцам и наездникам продолжать выступление в то время, как его любимый сын лежал раненый.
Вот что он ответил:
Лучше спросите меня, почему я попросил певцов и всадников выступить в будний день. – Сегодняшний день должен был стать тяжелым днем для моего сына. Я видел, что в Небесном Суде против него выдвинуто серьезное обвинение. Я видел только один выход: поскольку радость смягчает атрибут суда, я призвал хор петь и попросил наездников радовать сердца людей своими номерами.
Сотворенная ими радость смягчила строгий приговор против моего сына, но не отменила его полностью. Вот почему он упал с лошади и сломал ногу. Однако продолжавшееся веселье ослабило даже это. С Б-жьей помощью, Нохум выздоровеет в самое ближайшее время.21
Представление о том, что радость – самый действенный способ влиять на высшие миры, кажется нелогичным. Мы обычно считаем, что чистосердечная молитва должна быть полна слезами и отчаянием. На первый взгляд, в этом есть смысл, поскольку именно в молитве мы просим о том, в чем отчаянно нуждаемся мы сами, наши близкие или мир вокруг нас. Эта история предлагает нам другой взгляд на мир. Но как это происходит?
Радость сносит все преграды
Однажды во время личной встречи с хасидом, с пессимизмом смотревшим на свое будущее, Ребе встал, достал с полки том Зоѓара и положил его перед хасидом. Книга была открыта на следующем отрывке:
“Та хази, приди и посмотри! Наш мир всегда готов принять духовный поток, нисходящий Свыше… Верхний мир посылает [блага] в соответствии с состоянием внизу. Если внизусостояние радостное, то, соответственно, сверху льется изобилие. Если же внизу состояние печали, то, соответственно, поток благословений ограничен”.22
“Поэтому, – сказал Ребе, – служите Б-гу в радости, потому что человеческая радость и оптимизм притягивают соответственную радость Свыше!” 23
Небо и земля находятся в постоянной взаимосвязи. Согласно приведенному учению книги Зоѓар, то, что происходит здесь, на земле, фактически задает тон небесной реакции на наши обстоятельства. Другими словами, мы имеем право голоса и можем влиять на реальность в партнерстве с Б-гом. На этом основано действие молитвы. Но больше, чем слова, которые мы произносим в молитве, влияет то, как мы произносим эти слова. Мы преисполнены печали или переполнены благодарностью? Мы плачем, поем или просто бездумно бормочем слова? Настроения и эмоции, которые переполняют нас во время молитвы и в течение дня, подобны волнам, которые переносят наши идеи и мечты в повседневную жизнь.
Наши мудрецы считали радость самым действенным внутренним состоянием для того, чтобы соединить нашу волю с волей Всевышнего. Это отражено в известной хасидской поговорке “Симха порец гедер” (радость сносит преграды), т.е. радость прорывается сквозь все преграды и ограничения.24
Нигде эта идея не проявляется так ярко, как в подходе Бааль-Шем-Това к тшуве – процессу духовного возвращения ко Всевышнему.
Есть такая классическая история о Бааль-Шем-Тове:
Однажды Бааль-Шем-Тов попросил рабби Зеева Кицеса, одного из своих старших учеников, трубить в шофар для всей общины в Рош ѓа-Шана. “Я хочу, чтобы ты изучил все каванот (каббалистические медитации), относящиеся к шофару, – велел Бааль-Шем-Тов рабби Зееву, – чтобы ты размышлял о них, когда будешь трубить”.
Рабби Зеев приступил к делу с радостью и трепетом: радостью из-за предоставленной ему великой чести и трепетом из-за огромной ответственности. Он прилежно изучал мистические писания, где обсуждается многогранное значение шофара и то, чего могут достичь его звуки в этот священный день. Он подготовил бумагу, на которой тщательно записал основные моменты каждой медитации, чтобы опираться на них во время трубления в шофар.
Наконец, настал великий миг. Было утро Рош ѓа-Шана, и рабби Зеев стоял на биме – возвышении для чтения Торы – в центре синагоги Бааль-Шем-Това, окруженный морем душ, пребывающих в молитве и раскаянии. В юго-восточном углу зала с сияющим лицом и сердцем стоял Бааль-Шем-Тов. Благоговейная тишина наполнила комнату в ожидании кульминации дня – пронзительных звуков и жалобных рыданий шофара.
Рабби Зеев, собравшись с духом, полез в карман за своими записями. Его сердце замерло: записи исчезли! Он отчетливо помнил, как положил их туда утром, но теперь их там не было. Он стал лихорадочно рыться в памяти, пытаясь вспомнить то, что учил, но его разум под давлением обстоятельств просто отключился. В голове была полная пустота. Рабби Зеев заплакал: он разочаровал своего ребе, доверившего ему эту самую священную задачу дня. Придется трубить в шофар как в простой рожок, без всяких глубоких намерений. С разбитым сердцем рабби Зеев воспроизвел все звуки шофара, предписанные ѓалахой, и, избегая взгляда своего ребе, вернулся на свое место.
По окончании дневной молитвы Бааль-Шем-Тов направился в угол, где рыдал рабби Зеев, укутавшись в талит.
– Гут йом тов, рабби Зеев! – крикнул Ребе. – Сегодня мы слышали самые необыкновенные звуки шофара!
– Но ребе… как же так?!
– В царском дворце, – сказал Бааль-Шем-Тов, – есть много залов и покоев, в которые ведут многие ворота и двери. У дворцовых хранителей на кольцах висит множество ключей, каждый из которых открывает свою дверь. Но есть ключ, который открывает любую дверь. Каванот – это ключи, каждый из которых открывает определенную дверь и дает доступ в следующую комнату в Высших мирах. Но есть ключ, который отпирает все двери и может открыть доступ в самые сокровенные покои Б-жественного дворца. Этот ключ – слезы разбитого сердца.25
Эту классическую историю часто рассказывают как пример того, что Бааль-Шем-Тов отдавал предпочтение эмоциональному аспекту молитвы перед интеллектуальными инструментами, которые тщательно прорабатывались каббалистами ранних эпох. Согласно его точке зрения, сердце – лучший проводник в духовные миры, чем разум. Кроме того, отношение к искренним слезам как к духовно очищающим водам, а не опасным глубинам, которых следует избегать, —смелая и сострадательная идея, как мы уже говорили в начале этой главы в истории Эли Визеля.
Но как Ребе не позволил Эли Визелю остановиться у врат слез, которые, несомненнно, исцеляют и освобождают от боли, так же и Бааль-Шем-Тов и хасидское учение не считают слезы концом пути. Слова рабби Моше-Лейба из Сасова настолько хорошо сочетаются с приведенной выше историей, что могут быть ее продолжением или даже завершением: “Если слезы – главный ключ к [Небесным] вратам, то радость полностью их сокрушает!”26
В этом же духе Ребе однажды дал грандиозный урок, в котором говорил о своей давней мечте об Избавлении. В нем он развивал идею о том, что радость разрушает все барьеры, и в том числе препятствия на пути неизбежного прихода Машиаха, который положит конец тысячелетнему еврейскому изгнанию.
Вот что сказал Ребе:27
Все долгие годы изгнания еврейский народ жаждал Избавления и искренне молился об этом каждый день. Это, несомненно, относится к цадикам и главам еврейского народа, которые чрезвычайно сильно жаждали прихода Машиаха.
И все же то, что было в прошлом, не может сравниться с той бурей ожидания Избавления, которую вызвал мой тесть – Ребе [Рашаб] своим призывом: “Тшува – сейчас! Избавление – сейчас!”28
Прошло уже несколько десятков лет после этого провозглашения, после тех многочисленных действий, которые он организовал, чтобы привести Машиаха. Тем не менее, Машиах еще не пришел.
Это никак нельзя объяснить.
Поэтому естественно спросить: что мы можем сделать еще, чтобы привести Машиаха?
Можно предположить, что, как было сказано выше, необходимо служить Б-гу в радости во имя скорого прихода Машиаха.
В предыдущих поколениях люди, конечно, радовались, соблюдая мицвот. Тем не менее, в предыдущих поколениях акцент делался на служении Б-гу, и это служение было наполнено радостью. Предположение, что нужно использовать симху – радость как катализатор для прихода Машиаха, напротив, делает акцент на самой симхе – радости в ее чистом и совершенном виде.
Размышляя о неизбежности прихода Машиаха и зная, что тогда совершенная радость распространится по всему миру, можно ощутить хотя бы малую часть этой радости сейчас.
И эта радость приведет к окончательной радости – радости Избавления, “когда наши уста наполнятся радостью!”
На протяжении всей своей жизни Ребе учил, что способность радоваться следует воспитывать и всячески развивать в себе. Он утверждал, что чистая, неподдельная и безусловная радость ради себя самой и есть то недостающее звено, которое вновь откроет врата первозданного сада, который мы так давно потеряли.
ПРИМЕЧАНИЯ
- Against Silence, т. 3, с. 63. Cр.: Memoirs (Wiesel), с. 402 и далее.
2. Там же.
3. Отчет об этом событии см. www.chabad.org/260048.
4. См. www.chabad.org/61921.
5. См. www.chabad.org/143508.
6. См. The Algemeiner Journal, вып. 196.
7. Сихот Кодеш 5736, т. 1, с. 632 и далее.
8. Шмуэль II, 6:16.
9. Ѓилхот лулав, 8:14-15.
10. Хулин, 63а.
11. Зхарья, 10:8.
12. См. Йешаяѓу, 7:18 и 5:26.
13. Там же, 27:12.
14. Статью об истории хасидскогого веселья см. www.chabad.org/1211258.
15. Игрот Кодеш р. Шнеура-Залмана, изд. 2012 г., с. 270-271.
16. Дварим, 28:47-48.
17. Теѓилим, 100:2.
18. См. предисловие к Харедим, Тнаэй ѓа-мицвот, тнай 4.
19. См. Цаваат Рибаш, § 110.
20. Авот, 2:12.
21. Р. Йеѓуда Хитрик, Решимот Дварим, с. 112 (изд. 2009).
22. См. Зоѓар II, 184b.
23. Рассказал р. Залман Гурари.
24. См. Сефер ѓа-маамарим 5657, с. 223 и далее.
25. См. р. Шломо-Йосеф Зевин, Сипурей хасидим, Моадим.
26. Р. Моше-Лейб из Сасова, Ликутей-Рамаль, паршат Вайеце.
27. Сефер ѓа-сихот 5748, т. 2, с. 628 и далее.
28. В Коль коре (призыве), опубликованном в ѓа-Крия ве-ѓа-кдуша, сиван — таммуз 5701 (1941) г.; элул 5702 (1942) г.
Глава 14: Бороться со злом или творить добро?
Нам часто хочется быть добрее и сердечнее. Кто бы не хотел обуздать свои стремления моментально удовлетворять сиюминутные желания? Кто бы не хотел, чтобы его добрые дела затмевали эгоистичные поступки?
Каждый способен стать лучше – и знает, что способен стать лучше. Изменение себя к лучшему – неотъемлемая часть духовного роста. Но как этого добиться?
Иудаизм дает ответ на этот вопрос.
Наши мудрецы учат,1 что в каждом из нас есть два йецера (склонности), один из которых стремится помочь нашей душе достичь высших духовных целей, а другой стремится ублажить наше эго и физические потребности. В идеале обе эти склонности должны помогать нам достичь самого лучшего физического и духовного состояния. Для этого нужно активно использовать склонность к добру и упорно преобразовывать дурные наклонности, чтобы с их помощью достигать благих целей.
Еврейские мудрецы веками обсуждали, какой подход является наилучшим для достижения совершенства: следует ли сначала побороть дурные побуждения в себе, – или же следует в первую очередь творить добро, служить Б-гу и помогать людям? Какой из подходов лучше? Каковы преимущества каждого из них, и насколько обоснован каждый из подходов?
Лучшая защита – нападение
Отвечая на этот вопрос, два великих учителя хасидизма ХVIII века, рабби Арье-Лейб из Шполы, известный как Шполер Зейде, и основатель Хабада рабби Шнеур-Залман из Ляд (Альтер Ребе), спорили о том, каким образом достичь успеха в постоянной борьбе между наклонностями к злу и к добру.2 По сути, подход каждого из них можно сформулировать в терминах классической теории конфликтов: следует ли вначале приложить все силы к построению хорошей, прочной линии обороны или же следует сразу идти в безоглядное наступление?
Рабби Арье-Лейб больше склонялся к оборонительной позиции. Согласно его точке зрения, самый эффективный способ заглушить внутренний голос дурного начала – прекратить любые отношения с ним. Только после изгнания всех нечестивых мыслей, слов и поступков, утверждал он, можно перенаправить внутреннюю энергию к совершению добра. Парадоксально, но этот подход требовал от человека акцентировать внимание на низменных инстинктах и отрицательных чертах своего характера, чтобы выявить их, а затем искоренить.
В поддержку своей точки зрения рабби Арье-Лейб ссылался на царя Давида: “Отвратись от зла и твори добро”.3 Он объяснял, что сражение следует вести именно в указанном порядке: сначала отвратиться от зла и только затем перейти к добрым деяниям. Обычно эту позицию подкрепляют простой аналогией: есть ли смысл вносить в дом дорогую, красивую мебель, не сделав предварительно генеральную уборку? Какой смысл в красивой мебели, если она стоит посреди грязи?4
Рабби Шнеур-Залман отстаивал более “наступательную” стратегию: сосредоточившись на хороших чертах характера, которые есть у каждого, и опираясь на них, мы можем изменить импульс и уменьшить притягательную силу дурных устремлений. Альтер Ребе полагал, что изучение своего эго под микроскопом приближает нас к более тесному контакту со злыми наклонностями. Вместо этого он предложил обратиться, так сказать, непосредственно к душе. Как он подчеркивал в книге Тания, “Тот, кто борется с грязным противником, испачкается сам”.5 Большинство участников политических кампаний могут с этим согласиться.
Не слишком углубляться в себя
Ребе еще больше развил этот подход. В соответствии с учением Хабада, он считал, что следует не искоренять тьму, а усиливать свет: стремиться к добру через позитивный подход. Он учил, что, уделяя внимание другим людям, мы способны подняться над мелкими притязаниями и необузданными страстями своего
эго.
Один человек попросил совета, как преодолеть овладевшие им негативные побуждения. Ребе послал ему такое письмо:6
Конечно, это всего лишь козни йецер ѓа-ра (злого начала). [В целом] вам было бы полезно свести к минимуму мысли о себе – даже о том, что, по-видимому, нуждается в исправлении, – и вытеснить эти мысли тем, что касаются других людей. Как было бы прекрасно, если бы эти мысли были направлены на Б-га.
Это изменение центра внимания призвано исправить нашу природную эгоцентричность. По словам Ребе, даже когда такое внимание к самому себе направлено на положительные цели, такие как очищение собственного эго, оно все равно остается зацикленностью на себе, и из-за него человек не может соединиться с Б-гом и с другими людьми. Ребе стремился высвободить нас из узких рамок собственного “я”, направляя нашу высшую духовную природу к любви и служению Всевышнему, чтобы мы стремились к связи с Творцом и с Его творениями ради общего блага.
Сила добрых дел
Когда люди не делают добрые дела, они рискуют увязнуть в трясине негативных мыслей. Очень многие изо всех сил пытались выкинуть из головы мысли о чем-то, надеясь, что если они сумеют избавиться от мыслей, то и сама их причина возьмет и исчезнет. На самом деле, все обстоит противоположным образом.
Сознательно переключаясь с отрицательных мыслей на добрые дела, мы можем постепенно уменьшить или даже полностью изгнать дурные побуждения. Почему? Потому что мы обратились к лучшему.
Когда мы обращаемся к созидательному добру, перед нами открывается огромный выбор добрых дел. Можно стать волонтером в своей общине, воспитывать ребенка, жертвовать еду и одежду нуждающимся, учиться, молиться или собирать деньги на достойное дело. Список возможных добрых дел бесконечен.
Отрицательные наклонности проявляются в самых разных формах: это тяга к материальным благам, жадность, жажда власти, высокомерие, лень, дурные пристрастия, гнев и даже просто нетерпимость по отношению к другим. Работа над анализом и обузданием каждого аспекта злых наклонностей может занять целую жизнь. Действовать осмысленно и с любовью можно ежесекундно.
Когда человек уделяет основное внимание “совершению добра”, то он, естественным образом, неизбежно “отворачивается от зла”.
“Немного света рассеивает густую тьму”.7
Чтобы изгнать ночь, нужно не укрощать, а освещать.
Не исправлять прошлое, а строить будущее
Однажды к Ребе пришел молодой человек, который стыдился того, что перестал соблюдать еврейские законы. Теперь он хотел вернуться к иудаизму и спрашивал у Ребе, как ему нужно раскаяться за то, что сбился с пути. Ребе сказал: “Сейчас вам не следует думать о прошлом, займитесь лучше служением Б-гу в радости, а с прошлым вы разберетесь потом”.8
Не пускайтесь в новый путь с грузом воспоминаний о прошлых ошибках, ведь этим можно отпугнуть от себя будущие достижения. Вместо этого начните с небольших, но ощутимых продвижений в правильном направлении. Быстрые успехи помогут вам усилить стремление к достижению высокой цели, а душа приобретет аппетит к духовным плодам добра.
Будьте выше этого
Тем, кого беспокоили их отрицательные побуждения или склонности, Ребе отвечал: “Будьте выше этого”. Ребе имел в виду не то, что “это” нужно преодолеть: следовало подняться в буквальном смысле – в духовной сфере.
Он знал, что это особенно сложно для непоседливых подростков. Подростком рабби Лейбел Каплан учился в йешиве, где их кормили обедом. Возвращаясь домой, Лейбел первым делом по привычке заглядывал в холодильник: не потому что был голоден, а просто чтобы узнать, что мама приготовила на ужин.
Он пришел к Ребе за советом, как ему избавиться от этой привычки. Ее нельзя было отнести ни к какой из отрицательных наклонностей или “ужасных грехов”, но она беспокоила парня и он намеревался ее преодолеть. Ребе посоветовал ему представить себя главой большой йешивы или генеральным директором крупной компании – на какой-нибудь влиятельной должности, вызывающей всеобщее уважение, в том числе уважение его сверстников. Если бы это было так, – предположил Ребе, – то заглядывать в холодильник после того, как уже поел, было бы ниже его достоинства.9
Ребе учил подростка избавляться от отрицательной привычки, представляя себя человеком, для кого такое поведение ниже его достоинства. Ребе не акцентировал внимание на самом молодом человеке или его недоработках, и в результате так же поступил и юноша. Ребе просто предложил ему попробовать визуализацию, которая поможет открыться его лучшей стороне.
Не поддавайтесь влиянию – влияйте сами!
Дов Лент, поступив в университет, опасался, что студенческие искушения и соблазны помешают ему вести достойный образ жизни. Ребе призвал его не позволять светской атмосфере кампуса поглощать слишком много внимания. “Лучший способ справиться со злыми наклонностями и, в частности, со сложной обстановкой – не вступать с ними в борьбу, – сказал Ребе. – В первую очередь, не подвергайте себя столкновению с этим! Отвлеките свой разум от любого искушения, скажите себе: “Я занят! У меня нет времени на это! Мне нужно учиться, выполнить заповедь, помочь кому-то”“.
Годы спустя рабби Дов Лент рассказал, что в университетские годы проводил свободное время, изучая Тору с товарищем по учебе. Кроме того, он помогал организовывать встречу шаббата для всей общины. “Я не поддался влиянию светской среды, а сумел сам позитивно повлиять на ее духовное состояние”.
Нет времени грешить
Знаменитый хасидский учитель рабби Менахем-Мендл из Коцка (1787-1859 гг.) однажды сказал: “Я не надеюсь, что мои хасиды не будут грешить. Я надеюсь, что у них не будет на это времени”. Как и в случае с Довом Лентом, Ребе был горячим сторонником того, чтобы не оставлять времени для греха.
Чтобы донести эту мысль, он часто рассказывал10 историю о великом талмудическом мудреце раббане Йоханане бен Заккай.11 На смертном одре, когда вокруг него собрались его ученики, он плакал, говоря, что перед ним два пути, и он не знает, по какому его поведут. Он был так занят в жизни, что у него никогда не было времени поразмыслить и оценить свое духовное состояние. Добрые дела отнимали у него буквально все время.
Не упирайся – плыви!
С каждым из нас случалось настолько погрузиться в дела, что мы чувствовали, будто нас несет поток. Такое происходит с адвокатом, готовящимся к судебному разбирательству, с писателем, который дописывает книгу, или молодой мамой, когда она купает младенца. Состояние потока может настолько приглушить физические ощущения, что мы будем игнорировать телесные потребности, такие как голод или усталость. Точно так же, когда мы целиком сосредоточены на любой созидательной деятельности, когда мы полностью настроены на достижение высшей цели, мы естественно и радостно погружаемся во всепобеждающую позитивность.
Итак, бороться со злом или творить добро?
Творите добро – всегда и во всем!
ПРИМЕЧАНИЯ
- См. Тания, гл. 1-2.
2. Тосфот Хаим, р. Хаим-Йосеф Брукштейн из Ростина (1775-1865), чьи записи основаны на свидетельствах из первых уст. Приведено в Ѓейхаль ѓа-Бешт, 21, с. 52 и далее. См. у нас, ниже.
3. Теѓилим, 37:27.
4. Интересно, что движение Мусар, возникшее среди ортодоксальных литовских евреев в 1800-х годах, придерживалось той же точки зрения — евреи должны внимательно, глубоко изучить свои индивидуальные недостатки и негативные наклонности, чтобы исправить их.
5. Тания, гл. 28.
6. Игрот Кодеш, т. 4, с. 404.
7. Тания, гл. 12.
8. Рассказано участником этих событий.
9. Рассказал р. Шломо Зархи.
10. См., например, Full Devotion (Kehot, 2010), с. 63 и далее.
11. Брахот, 28б.
Источник: https://ru.chabad.org/library/article_cdo/aid/4771092