Глава 1: Мир – это Б-жественный сад
1951 год. 770 Истерн Парквэй, Бруклин, Нью-Йорк. В десятый день еврейского месяца шват, посреди зимы, в доме номер 770 на Истерн Парквей небольшая группа хасидов с нетерпением ожидала, с какими словами к ним обратится их новый Ребе. Они были скудным остатком некогда многочисленного хасидского двора Хабад-Любавич, в прошлом насчитывавшего сотни тысяч человек, с разбросанными чуть ли не по всей Восточной Европе центрами и форпостами.
Большинство этих евреев потеряли многих родственников в сталинских репрессиях или во время войны, некоторые уже давно перебрались через Атлантику и в той или иной степени ассимилировались к американской культуре. И вот они собрались здесь, гадая о том, что ждет их общину и их самих в этой стране? Какие изменения принесет в их жизнь новый Ребе?
Прошел ровно год с тех пор, как скончался шестой Любавичский Ребе, рабби Йосеф-Ицхак Шнеерсон, оставив сплоченное сообщество благочестивых ученых мистиков, простых евреев и уцелевших беженцев без руководства. Весь прошедший год место Ребе пустовало; рабби Менахем-Мендель раз за разом отклонял предложения занять этот пост.
Среди хасидов шли споры и обсуждения. Кто их возглавит? Куда им обратиться за утешением и поддержкой, за советами о жизни и о Торе?
Легко представить, что эта небольшая группа иммигрантов, говорящих в основном на идише, с их неотвеченными вопросами, помноженными на жизненные травмы, нанесенные советским режимом и ужасами войны, чувствовала себя растерянной и сбившейся с пути.
И вот среди этого разброда Ребе Менахем-Мендель явил скрытый доселе порядок. Он начал с того самого места, на котором остановился его тесть, Ребе Йосеф-Ицхак. Новый Ребе начал свое инаугурационное выступление с хорошо известных слов из “Шир ѓа-Ширим” (“Песни Песней”): “Бати ле-гани” (“Я пришел в Мой сад…”).1
Теми же словами начал рабби Йосеф-Ицхак свой последний, опубликованный ровно годом ранее маамар, который был своего рода последним словом, его завещанием. Этот тонкий акт духовной связи, олицетворяющий восстановление нити, связывающей одного Ребе с другим, был настолько важен для Ребе, что в течение следующих четырех десятилетий на ежегодном хасидском собрании, посвященном годовщине ухода его тестя и предшественника, Ребе продолжал анализировать и раскрывать все более глубокие и возвышенные аспекты последнего послания рабби Йосеф-Ицхака.
В конечном итоге, оба Ребе истолковали стих Бати ле-гани творческим и вдохновляющим образом: несмотря на всю царящую в мире неопределенность и разрушительный хаос, которые не дают забыть ужасы недавнего прошлого и по-прежнему во многом формируют наши времена, мир – не жестокая бессмысленная материя, слепо несущаяся сквозь пространство. Мир – это сад Всевышнего, Его самое прекрасное творение и избранная Им обитель.
Как человек осознает эту истину и как он построит жизнь сообразно ей – во многом зависит от того, как он рассматривает и воспринимает мир вокруг и внутри себя. Когда вы смотрите вокруг себя и внутрь своей души, что вы видите: свалку или страну чудес? Пустыню или оазис?
Согласно хасидскому учению, каждый из нас в силах определять свой опыт, опирающийся на собственное восприятие, и воздействовать на него. Ощущая это всеми фибрами души, Ребе тщательно развивал и последовательно выражал то, что я бы назвал глубоким, системным, позитивным отношением к жизни, Торе и людям, и это побуждало его везде и во всем искать и находить чистую, позитивную суть.
Способность постоянно видеть под руинами Храм, активно искать позитивные аспекты и новые возможности в любой конкретной ситуации, глубоко верить в абсолютную доброту и неизменное присутствие Б-га, жить с целью, ответственностью и смыслом – все эти качества обеспечивают духовную и психологическую основу фундаментальной теории Ребе и его исцеляющей практики.
Развивая это понимание, Ребе тем самым ухаживал за Б-жественным садом, помогая каждому из нас стать лучшими, более святыми и счастливыми “садовниками”. Попросту говоря, позитивная предубежденность, будучи ключом к раскрытию тайного Б-жественного сада, была основой учения Ребе в течение последующих четырех десятилетий, раскрываясь во множестве проявлений, особенно в концепции Бати ле-гани, которую Ребе развивал год за годом.
Как прекрасен этот мир!
В известном обращении, произнесенном десятого швата 5732 (1972) г., двадцать два года спустя, Ребе снова дал толкование Бати ле-гани, чтобы устранить возможный когнитивный диссонанс от кажущегося несоответствия окружающего нас мира с учением о том, что мир – это сад Б-га. Вот что сказал об этом Ребе:
Глядя физическими глазами, мы воспринимаем только материальные аспекты всего, что мы видим, и, естественно, задаемся вопросом: что творится с миром? Ситуация ухудшается неуклонно, из поколения в поколение и даже из года в год. Добро не торжествует, условия жизни не улучшаются, и священные духовные ценности вовсе не главенствуют…
Такие мысли легко могут привести к выводу, что этот мир – не что иное как джунгли, где правят эгоистичные звери, и что он, конечно, даже отдаленно не похож на сад, где зреют восхитительные плоды…
Подобные мысли приводят к унынию и отчаянию. Как мы можем надеяться воздействовать на мир и менять его к лучшему, если ситуация постоянно ухудшается?
Образ наших мыслей напрямую влияет на оттенок наших эмоций, на характер речи и даже на эффективность наших действий. Одни мысли с большей вероятностью поведут нас мрачными разрушительными путями, в то время как другие мысли способны вдохновлять и укреплять нас в стремлении достичь высшей цели.
Поэтому:
Мы должны знать, что мир … это сад! Не только [утилитарное] поле, которое дает злаки, [т.е. необходимое для существования,] но и роскошный сад, приносящий драгоценные плоды, [которые даруют аромат, вкус, красоту и удовольствие].
Более того, этот мир – не просто какой-то сад; это – сад Б-га. Как говорится в стихе: “Я пришел в Мой сад [и потому благость его измеряется в соответствии с Его бесконечными категориями]”.
С этой точки зрения мы способны увидеть мир по-иному; мы начинаем замечать то, что с первого взгляда могли упустить. Когда мы понимаем, что наша обязанность – постоянно искать [Б-га и добро], то стремимся оглянуться вокруг и постичь то, что спрятано под оболочкой, найти плод под его кожурой.2
Более того, несмотря на все, что свидетельствует об обратном:
.. Мы уверены, что успешно найдем дорогу к саду, который скрыт в творении, ибо Тора говорит нам, что он действительно здесь, он ожидает, чтобы его нашли…
Зная, что драгоценное сокровище жаждет быть найденным, мы уделяем больше внимания нашей задаче и не позволяем себе отвлекаться от цели…
Мы должны знать, что живем в прекрасном мире. И, размышляя об этом, мы можем идти по жизни, … будучи уверены в том, что мы найдем плоды Б-жественного сада.
“Вам-то легко говорить”
Подобные утверждения, с какими бы благими намерениями их ни говорили, нередко оставляют чувство, что человек, который их произнес, никогда по-настоящему не страдал.
Однако вспомним, что Ребе пережил многочисленные погромы, эпидемию тифа, трагедию беженцев, Первую Мировую войну, большевистскую революцию, становление коммунизма, арест отца, который так и скончался в ссылке, Вторую Мировую войну, бездетность. Кроме того, будучи Ребе (и даже, как мы увидим, задолго до этого), он посвятил свою жизнь заботам о бедах и страданиях сотен тысяч людей, которые приходили к нему за советом, благословением, исцелением, поддержкой, любовью, одобрением, помощью, а иногда и за смыслом жизни.
Точно так же рабби Йосеф-Ицхак, который первым сформулировал идею о том, что тот мир, который мы видим, несмотря ни на что, является “садом Всевышнего”, прожил жизнь, полную невообразимой боли и страданий, – как в личном, так и в историческом плане.
Рабби Йосеф-Ицхак был арестован советским режимом, его пытали, приговорили к смертной казни, затем отправили в ссылку; он пережил ковровые бомбардировки Варшавы в начале Второй Мировой войны, боролся с рассеянным склерозом, потерял дочь в Треблинке, был свидетелем того, как его хасиды гибнут из-за коммунистических репрессий и Холокоста, а приехав в Америку, видел нарастающую волну ассимиляции американского еврейства.
Вот как говорит об этом наш Ребе:3
Все вышеперечисленное – это взгляд “человека, который видел горе”4, который перенес невыразимые страдания как до, так и после прибытия на гостеприимные берега Америки…
И все же он, как отметил Ребе в 1972 году, мог, тем не менее, видеть сад Б-га под осквернением и разрушением, устроенными людьми.
Оба Ребе пережили неистовые судороги обезумевшего мира, стали свидетелями того, как “самая цивилизованная нация” в мгновение ока превратилась в жесточайшую машину убийства.
Страдая вместе с миллионами своих собратьев, они с разбитым сердцем смотрели на то, как уничтожалось европейское еврейство в то время как “развитой” и “просвещенный” мир молча выжидал, раздумывая, что делать с “еврейским вопросом”.
Наши Ребе имели полное право относиться цинично к миру и к состоянию человечества, потерять веру в его развитие. И все же, несмотря на все пройденные беды и испытания, оба Ребе в течение всего периода своего руководства неуклонно придерживались фундаментального принципа: “Этот мир хорош по своей природе , и таким намеренно создан. Сама реальность – истинное произведение священного искусства!”
Они оба, каждый по-своему, посвятили все свое существо исцелению сломленного духа полуистребленного народа, помогая ему восстанавливать и обновлять веру в Б-га, Его мир и творения – день за днем, поступок за поступком.
Снова и снова, с чем бы они ни сталкивались в жизни, они заявляли громко и ясно: этот мир – сад, и на нас возложены уход и забота о нем.
Каким бы “замусоренным” коллективными и личными ошибками ни было наше прошлое, каждый из нас по своей сути способен раскрывать священные искры света, спрятанные в осколках разрушенного мира. И для этого каждый из нас должен настроить свое восприятие так, чтобы всегда видеть первозданную красоту жизни и не забывать, Чья рука ее сотворила!
В этом – искупительная работа, возложенная на нас, верных садовников, та работа, к которой Ребе неустанно нас готовил: всегда видеть в мире добро, всегда видеть в мире Б-га и заботиться о Его саде.
Эта основополагающая формулировка духовной миссии, полная решимости и надежды, вошла в центр еврейского сознания в самый нужный момент, восстав, подобно фениксу, из тлеющего пепла ненависти, страха и геноцида, чтобы вдохновить армию просветителей-единомышленников.
Это и был путь Ребе – побеждать тьму светом.
ПРИМЕЧАНИЯ
- 5:1.
- Это работа по превращению действительности в то, чем она, по сути, и является, посредством смены нашей дуалистической перспективы — так, чтобы увидеть единство Б-га, открыв под поверхностью всех явлений присущее всему благо. Это то, что подразумевается под каббалистической концепцией раскрытия «плода, который находится под кожурой». Наши материальные глаза видят только оболочку реальности, глаза же души ощущают сладкий и питательный плод внутри. Признание этой истины и жизнь в соответствии с ней — это то, что позволяет нам выполнять нашу задачу: заботиться о Б-жественном саде.
- Сихот кодеш 5732, т. 1, с. 362.
- Трактат Эйха, 3:1.