Ханука — праздник идолопоклонников

Автор: Гилад Карив

По опросам, проводившимся в Израиле и в диаспоре, зажигание ханукальных свечей (как и пасхальный седер) – один из самых популярных обычаев. Скорее всего, ханукальный светильник – второй после мезузы предмет религиозного культа, встречающийся почти в каждом еврейском доме. Но мало кто знает, что способ, которым мы зажигаем светильник, соответствует самым строгим требованиям Галахи.  В трактате “Шабат” Вавилонского Талмуда приводится точка зрения, согласно которой достаточно одному члену семьи зажигать всего по одной свече каждую ночь Хануки, чтобы все домашние выполнили заповедь. А те, кто хотят выполнить заповедь самым лучшим образом, поручают, согласно этой точке зрения, каждый день зажигать по одной свече каждому из членов семьи. На чем же основывается обычай прибавлять в каждый из восьми дней Хануки по свече?

Талмуд учит, что таким образом поступали самые праведные евреи. В первый день они зажигали одну свечу, во второй – две, и так к концу праздника доходили до восьми. Что касается того, как поступали самые праведные, то здесь мнения мудрецов разделились. Ученики Гилеля добавляли по одной свече каждый день, как все мы делаем сегодня, а ученики Шамая в первый день зажигали восемь свечей, а в последующие по одной меньше, и так доходили до одной свечи в последний день.

В Талмуде приводится обоснование обеих точек зрения. Школа Гилеля, прибавлявшая по свече, хотела подчеркнуть число пройденных дней праздника, а школа Шамая – оставшихся. Есть и более глубокое объяснение позиции школы Гилеля – аксиома, гласящая, что “К святости можно лишь прибавлять, но не убавлять”. Убавление числа свечей противоречило бы этому правилу. Ученики Шамая приводили в пример другой прецедент – праздник Суккот, когда с каждым днем праздника уменьшалось число жертв, приносимых в Храме. Уменьшалось, а не увеличивалось! Следовательно, так нужно поступать и с ханукальными свечами.

Но эта дискуссия не касается сути праздника Ханука, хотя и описывает традиции, бытовавшие во время Второго Храма. При этом в Мишне и Геморе приводится еще один, более глубокий пласт понимания случившегося. Речь идет о сохранении еврейского народа перед лицом внешних и внутренних врагов.
Первой остановкой является описание, данное книгой Маккавеев (гл. 4, стих 54-55): “В двадцать пятый день девятого месяца — это месяц Кислев — сто сорок восьмого года встали весьма рано и принесли жертву по закону на новоустроенном жертвеннике всесожжений. В то время, в тот самый день, в который язычники осквернили жертвенник, обновлен он с песнями, с цитрами, гуслями и кимвалами. И весь народ падал на лицо свое, и молились и воссылали благодарение на небо Благопоспешившему им. Так совершали обновление жертвенника восемь дней с весельем, принося всесожжения и вознося жертву спасения и хвалы”. Судя по этому описанию, дата обновления жертвенника была выбрана отнюдь не случайно, но это событие должно было совпасть с годовщиной осквернения Храма гоями.

Примечательно, что первое обновление Второго Храма вавилонскими изгнанниками тоже произошло в месяц кислев, причем не просто в кислев, а 24 числа этого месяца – как раз день, ставший впоследствии кануном праздника Ханука. А вот, что говорится про это самый день у пророка Хагая (гл. 2, ст. 18-23): “Обратите, прошу, сердце ваше от этого дня и далее, от дня двадцать четвертого девятого (месяца), от дня того, когда основан был храм Г-сподень; обратите сердце ваше. (19) Еще зерно в житнице, и еще виноградная лоза, и смоковница, и гранатовое дерево, и масличное дерево не плодоносили – от этого дня Я благословлю тебя. (20) И было слово Г-сподне к Хаггаю вторично в двадцать четвертый день месяца сказано: (21) Скажи Зеруббавэлу, правителю Йеуды, так: (22) Я сотрясу небо и землю, И опрокину престол царств, и истреблю силу царств народов, и опрокину колесницы и всадников их, и низринуты будут кони и всадники их – каждый мечом брата своего. (23) В день тот, – слово Г-спода Ц-ваота, – Я возьму тебя, Зеруббавэл, сын Шеалтиэйла, рабом себе, – слово Г-спода, – и сделаю (хранить буду) тебя, как печать, ибо тебя избрал Я, – слово Г-спода Ц-ваота.”

Можно предположить, что освящение Храма Йегудой Маккавеем именно в этот день могло быть и случайным совпадением. Но с 25 кислева связано слишком много значимых событий, о которых рассказывает ТАНАХ и Талмуд. Вот, например, выдержка из трактата “Авода зара” Вавилонского Талмуда, вскрывающая гораздо более древний пласт Праздника Света (Авода Зара, лист 8, стр. 1): “Когда Адам (первый человек) заметил, что дни становятся короче, он испугался и воскликнул: “Горе мне! Теперь из-за моего проступка мир погружается во тьму и хаос. Это — смерть… Так наказывают меня Небеса”. Восемь дней он просидел, держа пост и читая молитвы. И тут увидел, что дни становятся длиннее. Тогда понял он, что таковы законы природы. И на радостях устроил праздник. На следующий год он отметил уже два праздника: до и после короткого дня. И посвятил их Небесам. Годы спустя народы, тоже отмечая эти праздники, посвятили их идолам”.

В этом рассказе отображается природный страх перед наступлением темноты, начинающегося по обычному календарю 21 июня и заканчивающегося 21 декабря. Оказывается, накануне наступления месяца тевета, когда дни самые короткие в году, язычники устраивали праздник, в центре которого был мотив света. Люди совершали символические действия, изображавшие победу света над тьмой.
Известно также, что у народов, обитавших в древности на территории Ближнего Востока, был аналогичный праздник летом – в дни, когда день самый длинный, а ночь короткая. Существует языческий миф о смерти бога Таммуза и схождении его на летние месяцы в преисподнюю. Этот обычай переняли и евреи. ” И привел меня ко входу во врата дома Г-сподня, которые к северу, и вот там сидят женщины, оплакивающие Таммуза. И сказал мне: видел ли ты, сын человеческий?” (Книга пророка Йехезкеля 8, ст. 14-15)

Пророк приводит картину еще более удручающую: “Еще обратись, увидишь гнусности больше этих. (16) И ввел меня во внутренний двор дома Г-сподня, и вот, у входа в храм Г-сподень, между предхрамием и жертвенником, около двадцати пяти мужей (обращены) задами их к храму Г-сподню, а лицами их к востоку, и они поклоняются солнцу на востоке. И сказал мне: видел ли ты, сын человеческий? Мало еще дому Йегуды творить такие гнусности, какие они творили здесь?” (8:15-18) Во всех этих случаях речь идет о том самом языческом празднике света, приходившемся на самые короткие дни года.

Таким образом получается, что победа Маккавеев, освящение Храма и установление праздника Ханука означали историческую победу монотеизма над остатками языческих верований. Партия Маккавеев использовала это совпадение, чтобы навсегда утвердить еврейский праздник вместо праздников поклонения Солнцу и Свету, выпадавших на месяцы кислев-тевет. Дни, которые пророк Йехезкель клеймил воплощением язычества, превратились в символ победы еврейской идеи над идей языческой. Праздник остался, но все его основные мотивы наполнились принципиально иным содержанием.

Вернемся к дискуссии между школами Гилеля и Шамая. Оба предложенных ими подхода к зажиганию свечей отображают еврейский характер, обретенный побежденным языческим праздником. И Гилель, и Шамай хотели закрепить в Законе одну и ту же идею, но предлагали сделать это по-разному.
Шамай предлагал полностью искоренить из праздника мотивы победы света над тьмой. Число свечей в светильнике должно было уменьшаться день ото дня – как бы назло языческому миру, празднующему в эти же самые дни победу дня над ночью. Гилель же предлагал оставить прежние мотивы, представленные во многих культурах, наделив их новым еврейским смыслом. Увеличение числа свечей несло, таким образом, совсем иную смысловую нагрузку, и под “светом” подразумевалось совсем не то, что вкладывали в это понятие язычники.

Гилель, как и Шамай, не считал этот мотив центральным, но отводил ему определенное место в обычаях нового праздника. Можно сказать и так, что подход Шамая отображал стремление изолироваться от других народов, отгородиться от их культур и жить замкнутой жизнью. А Гилель выступал за контакт с окружающим миром и его переделку.

Некоторые современные исследователи видят связь между полемикой вокруг порядка зажигания ханукальных свечей и тем фактом, что во время восстания против римлян многие из учеников Шамая присоединились к повстанцам, а некоторые из последователей Гилеля заняли более умеренную позицию.
Разница в подходе к окружающему миру и другим культурам, существовавшая две тысячи лет назад между школами Гилеля и Шамая, сохранилась по сей день. И в дни праздника Ханука важно вспомнить о том, что светильник мы зажигаем по правилам, установленным Гилелем, а не Шамаем.