ЖИЛ ЧЕЛОВЕК ХОРОШИЙ
Александр Державец
Собаки лают где-то, гремит пальба иль гром.
Сосед мне по секрету шепнул: «будет погром».
Совет небрежно брошен, чтоб прятался скорей:
«Ты человек хороший, но все-таки еврей».
Жил человек хороший, да вот беда — еврей,
Клейменный словно лошадь на родине своей.
Он верил идеалам, и думал все равны.
Наивный этот малый не знал своей страны.
Мой прадед при погроме погиб в расцвете лет.
Семьей не похоронен пропавший в гетто дед.
На фронте стал калекой отец в сорок втором,
Но минуло полвека, я снова жду погром.
Жил человек хороший да вот беда — еврей,
Клейменный словно лошадь на родине своей.
Он верил идеалам, и думал все равны.
Наивный этот малый не знал своей страны.
Был Родиной отринут, и долго горевал.
Наверное чужбину он родиной считал.
Теперь все это в прошлом грусти или жалей.
Жил человек хороший, «но жалко, что еврей».