ZZZZ Бест
Барри Минков
Мне исполнился 21 год. У меня было все. Во всяком случае, так казалось со стороны. В глазах общества я добился того успеха, о котором большинство людей может только мечтать. «ZZZZ Бест», компания по чистке ковров, основанная мною, когда мне было 16 лет, теперь оценивалась в 280 миллионов долларов. Мне принадлежал дом площадью в 4 645 кв. метров, расположенный в престижном месте. Я ездил на «Феррари», жил с красивой женщиной и встречался с другими на стороне. Я осуществил свою мечту! Однако, находясь на торжествах, организованных в честь моего 21-летия, меня одолевали сомнения и тревоги. Всякий раз в свой день рождения на меня наваливалась ужасная мысль, что «звездный мальчик» вот-вот превратится в новость вчерашнего дня и все забудут о ней. Так же, как уходит в небытие спортсмен, внезапно почувствовавший, что слава его померкла в лучах юной восходящей звезды спорта, в 21 год я почувствовал, что начинаю стареть.
Но хуже всего было то, что я был мошенником. Это тайна, которую я тщательно скрывал от друзей. Они не знали, что моя империя основана на лжи и обмане. Пребывая в смешанных чувствах, я спустился вниз по лестнице, чтобы поприветствовать то огромное множество людей, которые пришли с поздравлениями. Все они любили меня. Но любили ли?
Я вошел в зал и увидел юристов и бухгалтеров, работавших в «ZZZZ Бест». У меня мелькнула мысль, что все они собрались здесь лишь потому, что ведут финансовую отчетность моей компании. А каково же их истинное отношение ко мне? Я прошел дальше, где расположилась группа инвесторов, и вновь подумал:
«На самом деле они испытывают ко мне добрые чувства или же находятся здесь потому, что я даю им возможность хорошо заработать на вложенных деньгах?»
Затем, выйдя из дома, я поприветствовал тех, кто представлял мафиозные структуры, с которыми я был связан. Причина, по которой они находились здесь, одна — деньги. Вернувшись в дом, я почувствовал себя абсолютно подавленным. Непонятно, кто на самом деле питал ко мне привязанность и кто находился рядом со мной не ради корыстных интересов. Я зашел на кухню, где застал своего лучшего друга и свою девушку. На пальце у нее блестело массивное бриллиантовое кольцо, ранее подаренное мною. Своему же другу совсем недавно я одолжил 10 000 долларов. По сути, я оплатил свой путь наверх, купил преданность людей, меня окружавших. Но я не знал, были ли у меня друзья на свете?
Это был пик одиночества в моей жизни. Я получил то, что, как казалось, принесет мне наивысшее удовлетворение, — деньги, власть, известность, но столкнулся с полным крушением жизненных идеалов.
Ранний компромисс
Моя жизнь во лжи началась еще в достаточно трогательном девятилетнем возрасте. Уже тогда я был весьма целеустремленным. Мне хотелось быть лучшим продавцом газетных подписок. И я был им. Как же это у меня получалось? На вопросы потенциального подписчика я отвечал именно так, как он этого хотел. Делал это я только ради того, чтобы совершить эту сделку.
Покупатель, к примеру, мог сказать: «Я совсем недавно отказался от подписки, потому что газету постоянно оставляли или на дорожке к дому, или под моей машиной».
Чтобы добиться своего, я обещал доставку почты до двери, приходилось даже гарантировать возврат денег при несоблюдении данного условия. Нас инструктировали не обещать подобного, но я хотел быть лучшим.
Я жаждал признания. Когда люди говорили, что я лучший, что герой даже в столь малом — это опьяняло меня. Вкусив один раз признания, я поймался на крючок. Я делал все, что угодно, что считал необходимым, и шел на все для того, чтобы вновь и вновь ощутить это чувство.
Как-то во второй половине дня я решил опередить на пару проданных подписок мальчика, работавшего на противоположной стороне улицы.
Мне оставалось пройти еще один квартал — я решительно был настроен победить в этом соревновании, рассчитывая быстро продать еще две подписки.
Подойдя вскоре к последнему дому, я понял, что там как раз никого не было.
Меня одолело отчаяние.
Я ни в коем случае не имел права проиграть.
В порыве вдохновения я придумал несуществующие имя и телефон и подписал фальшивый бланк подписки, что и сделало меня бесспорным лидером.
Неуемное желание быть лучшим вновь пересилило страх быть изобличенным в обмане.
Но я попался.
Менеджер позвонил мне и, разговаривая со мной в очень мягком тоне, сказал:
«Послушай, я знаю, что ты сделал, это не так страшно.
Я по-прежнему хочу, чтобы ты работал на меня, потому что считаю тебя большим профессионалом в этом деле.
Но я не могу допустить, чтобы ты занимался очковтирательством, стараясь превзойти других».
Каждый раз, когда кому-то из нас удавалось продать большее количество подписок, чем остальным, газета платила ему доллар.
Менеджер сказал: «Я дам тебе доллар, если ты так сильно в этом нуждаешься».
Ему не хотелось терять меня, так как, несмотря на возникшие проблемы, показатель моих продаж был по-прежнему достаточно высок, что и оправдывало мою дальнейшую работу на газету.
Мне было сказано:
«Прошу тебя об одном — будь честен со мной».
Я не признал своей вины, ответив: «Я ухожу и ничего не хочу даже слышать об этом».
Будучи еще в очень юном возрасте, я научился пререкаться.
Я все понимал, в полной мере осознавая содеянное, но одновременно не признавал своей вины из-за ощущения неловкости, вызываемой моим проступком, что в равной мере касалось и моих родителей.
Поэтому, повесив телефонную трубку, я сказал:
«Мама, я больше не буду там работать.
Я думаю, что мне больше надо уделять внимания школьным занятиям».
Никаких последствий мой проступок больше не повлек, так как менеджер оставил все как есть.
Он никогда не звонил моим родителям.
Безнаказанность убедила меня в эффективности избранной линии поведения.
Позже я занялся тяжелой атлетикой и стал злоупотреблять стероидами.
Меня не заботило, что стероиды разрушающе действуют на организм.
Меня интересовало только удовольствие, которое я мог с их помощью получить в какой-то конкретный момент.
То же самое происходило и в бизнесе.
Меня вовсе не волновало, с кем и как надо вести дела, если это помогало мне выкарабкиваться наверх.
Я теперь хотел жить.
Я теперь хотел ездить на «Феррари».
Меня не смущало, что ради этого я должен прибегать ко лжи.
Мама принимает Иисуса
Когда мне было девять лет, произошло еще одно событие, впоследствии перевернувшее всю мою жизнь.
К вящему ужасу нашей иудейской семьи мама стала верующей в Иисуса.
К тому времени я даже не успел завершить подготовку к бар мицва.
Дважды в неделю мне надо было ходить в еврейскую школу.
Обе мои сестры, как и я, были религиозными активистами.
Однажды вечером, придя домой, мама заявила: «Я приняла Христа как своего Господа и Спасителя». Первой реакцией отца на такую ситуацию был развод, но он этого все же не сделал.
Надо сказать, что бабушка со стороны матери и дедушка со стороны отца, все в нашей семье, включая меня, осуждали мать за такое предательство.
Мы относились ко всякому, кто произносил имя Христа, как к вероотступнику, отвернувшемуся от Бога и совершавшему непростительный грех.
Измена была налицо.
Важно упомянуть, что наша семья как по отцовской, так и по материнской линии своими историческими корнями глубоко уходит в иудаизм, хотя этому обстоятельству уже нет ни документальных, ни тем более устных свидетельств.
Поэтому в наших глазах просто не существовало никакого логического объяснения, которое могло бы оправдать маму, принявшую Христа.
Все, что хотел знать мой отец, сводилось к следующему вопросу:
«Что могла дать матери церковь и чего не в силах были сделать наш раввин и иудаистская религия?»
Ответ матери был просто обезоруживающим.
Она сказала:
«Я обрела взаимоотношения, а не религию».
С юных лет моя мать была очень целеустремленным человеком, живя в постоянном ощущении, что должна действовать.
Ее родители, люди обеспеченные, все время требовали от нее исполнительности, исполнительности и еще раз исполнительности.
В иудаизме она столкнулась с теми же требованиями, понуждающими к действию.
Мама должна была соблюдать заповеди и 613 законов Левита, потому что Бог, праведный и строгий, взирает на нас свыше, требуя от нас неукоснительного подчинения.
Через Мессию моя мать обрела Бога, принявшего ее такой, какой она была на самом деле, со всеми ее слабостями и недостатками.
Господь не требовал от нее деяний, а даровал ей Свою милость и милосердие — понятия, отсутствовавшие для нее в иудаизме.
Милость — потому, что Бог даровал ей то, чего она не достойна.
А милосердие — потому, что Господь не обрушивал на нее то, что она действительно заслуживала.
Эти два слова преобразили всю ее жизнь.
От нее больше не требовалось действовать, действовать и еще раз действовать в тщетном стремлении исполнить все установления закона.
Вместо этого закон исполнился для нее в лице и деяниях Иисуса, Мессии, дарующем новый смысл ее жизни.
Отец запретил матери свидетельствовать о Христе нам, детям.
Верующая в Мессию, она хотела быть послушной своему мужу и следовала его желаниям.
Но ее жизнь изменилась.
Она больше не чувствовала себя духовно опустошенной.
Приняв Иисуса, она стала проявлять больше любви и терпимости к остальным членам своей семьи. Это была разительная перемена.
Мама постоянно проповедовала, но делала это, не прибегая к словам.
Шестнадцатилетний предприниматель
Мне было шестнадцать лет, когда я основал «ZZZZ Бест», использовав для этого родительский гараж. Я и не помышлял тогда о том, чтобы использовать в своих целях Уолл-Стрит. В мои 16 хотелось всего лишь добиться признания в школе. Я не демонстрировал выдающихся спортивных достижений и не отличался ослепительной внешностью.
Большинство подростков в наших средних школах не принадлежат ни к ярым болельщикам, не являются также и звездами футбола. Они застревают где-то на средней планке, мечтая об известности среди своих сверстников. Таким был и я. В наши дни также можно встретить детей, пытающихся обрести такую популярность и ищущих панацею для этого в сексе, алкоголе и наркотиках. Я же старался добиться признания, занимаясь тем, чего никто еще не делал.
Свое дело я начал буквально с нуля, работая после школы и по выходным дням. Я создал бригаду, занимавшуюся чисткой ковров, причем в то время, когда я находился на занятиях в школе. Моя мама и еще одна женщина также трудились на меня, организуя работу с клиентами. Так что если моих сверстников волновала предстоящая контрольная в пятницу, то меня заботила платежная ведомость. С одной стороны, это накладывало на меня тяжелую ответственность, а с другой — завоевывало мне признание.
Достаточно быстро я попал на страницы газет и на телевизионный экран. Я был первым, кто начал свое дело в таком юном возрасте. Чтобы привлечь большее внимание к себе и своей новоиспеченной компании, я снова пошел на обман. Изменив голос, я позвонил на телевидение, представившись клиентом «ZZZZ Бест», и начал с восторгом рассказывать о шестнадцатилетнем подростке — владельце собственной компании, который чистил якобы мои ковры в перерыве между алгеброй и испанским.
Я рассчитал, что на телевидении сотворят из этого историю о предприимчивом подростке. Действительно, вскоре после этого мне позвонили с телевидения и предложили взять у меня интервью.
После показа передачи я вновь ощутил жажду признания. Мне было удивительно хорошо каждый раз, когда я получал подтверждение своей популярности. Более того, это даже смягчало чувство вины, возникающей из-за того, что мне приходилось нечестным путем поддерживать свою компанию на плаву. Я не мог открыть счет в банке, так как был слишком молод, поэтому пришлось договориться с владельцем ликероводочного магазина, чтобы тот обналичивал чеки моих клиентов и оплачивал необходимые счета.
С ранних лет этот человек был моим очень хорошим другом. Я доверял ему. Как-то раз, когда я не смог закрыть платежную ведомость, мне надо было бы сказать самому себе: «Лучше остановись теперь, пока все еще хорошо. Ты сделал все возможное. Лучшее, что сейчас надо сделать, это закрыть компанию». А вместо этого я украл несколько денежных поступлений у своего же друга. Я слишком пристрастился к шумихе вокруг себя и к признанию в обществе, чтобы такое положение могло привести к недостатку денежных средств.
Воровство оказалось делом несложным. Рассуждая, я считал, что поступаю так с благой целью и деньги обязательно отдам. Годы спустя, когда я обманывал банки, чтобы получить многомиллионные ссуды, я вновь говорил самому себе, что обязательно верну их и никто от этого не пострадает. Я совершал это, имея благовидные намерения — я не собирался бежать с деньгами в Европу. Я преследовал цель вначале заработать, а затем прекратить эти мошенничества. Так я обещал самому себе.
Нагромождение лжи
Однажды, чтобы оплатить платежную ведомость, я стащил у своей бабушки драгоценности. Она пришла к нам в гости и вдруг сообразила, что забыла захватить с собой одну вещь и попросила меня сходить к ней домой и принести ее. Когда я пришел к ней, то забрался в шкатулку, где бабушка хранила свои ювелирные украшения, и взял кое-какие из них.
В ломбарде за все мне дали 300 долларов, и я положил деньги на свой счет, чтобы закрыть платежную ведомость за прошедшую неделю. Бабушка сразу узнала, что это именно моих рук дело. Сначала я отрицал воровство. Но дело было в том, что она открывала шкатулку с драгоценностями перед своим уходом, раздумывая, стоит ли ей их надеть. Когда же она вернулась домой, часть драгоценностей пропала.
Единственным же человеком, побывавшим в ее отсутствие в квартире, был я. Но, тем не менее, я упорно продолжал отпираться. Позже, однако, я сознался в содеянном и возместил ей стоимость украденных драгоценностей, которую она сама определила.Хотя я и извинился перед ней, но чувствовал себя ужасно, потому что бабушка помогала мне в делах фирмы в финансовом плане.
Бабушка простила меня, но происшедшее со всей ясностью показало, как глубоко я пал. То, что казалось невозможным, когда я только начинал заниматься бизнесом, превратилось теперь в закономерность. Компромисс — вещь тонкая.
И если однажды поступиться своей совестью, то не заметишь, как уже впутаешь себя, тем более, если за твоим проступком не следует сразу наказания, ты все глубже и глубже начинаешь увязать в компромиссных сделках.
То мелкое, что начинается с сокрытия доходов, заканчивается мошенничеством с многомиллионными ссудами. Это традиционный путь. Такой компромисс медленно подводит к крушению. Я не брезговал и инсценировкой ограблений. Как-то мне было опять сложно оплатить счета, но, несмотря на усталость от нахлынувших трудностей, жажда получить больший выигрыш все же не оставляла меня. Я решил представить это так, что, якобы, в офисе произошло ограбление.
Позвонив, страховую компанию, я сказал:
«Нас только что ограбили. Все мое оборудование украдено».
После составления подробного полицейского отчета, я получил чек на возмещение ущерба от «кражи» оборудования. Я проделывал такую операцию два или три раза с различными страховыми компаниями, инсценируя ограбления в различных офисных помещениях. Это можно расценить как дальнейшую эволюцию компромисса.
Действуя таким образом, я сумел накопить достаточно средств для того, чтобы расширить сеть своих предприятий и нанять новых служащих. Я был убежден, что делаю правое дело. Но моим действиям не было оправдания. И хотя на мне был надет приличный костюм, суть оставалась постыдной: грабеж и воровство.
Организованная преступность
Мой дядя, торговец земельными участками, однажды попросил меня отремонтировать в одном доме за хорошее вознаграждение ковры.
Он сказал:
«Барри, прежде чем ты возьмешься за эту работу, тебе необходимо знать, что этот парень — настоящий мафиози. Будь с ним осторожен».
Вместо испуга, который должен был бы появиться у молодого парня, пробивавшего свою дорогу в мир бизнеса, у меня сразу же мелькнула мысль: «Я знаю, что делает мафия. Они дают ссуды под высокий процент таким людям, как я».
Я взглянул на эту работу как на возможность привлечения средств для своей деятельности. Я не особенно волновался по этому поводу, потому что уже научился всегда изыскивать пути для возврата ссуд. Я также был убежден в том, что поскольку был очень молод и средства массовой информации создали мне популярность, то мафия или тот, кто даст мне ссуду, пойдут на незначительное смягчение условий предоставления кредита.
Прекрасно все осознавая, я добровольно пошел на сделку с конкретным человеком. Я рассказал ему о своих финансовых затруднениях, и он сумел организовать для меня получение нескольких ссуд под очень большой процент. Я брал деньги в долг и возвращал, вновь одалживал и снова их возвращал.
Мне удалось завязать контакты с еще несколькими людьми, и всегда все строилось на добровольных началах. Никто не вредил мне и не угрожал расправиться со мной.
Пока я был платежеспособен, все было в порядке. Мошенничество само по себе никогда не было последним звеном в цепи, но оно всегда являлось средством, ведущим к своего рода концу. Если я к чему стремился, так это заработать астрономическую сумму денег.
Когда моя компания достаточно сильно разрослась, я решил ее акционировать на Уолл-Стрит и получить достаточное количество акций, чтобы выплатить долги мафиози, а также всем остальным, и покончить со всем этим делом.
Сколько стоит Бог?
Когда я был в зените успеха, ко мне пришла как-то мама и спросила:
«А хватит ли тебе всех этих денег, чтобы купить билет на небо? Что ты думаешь о Боге?»
Не пропуская удара, я парировал: «А сколько стоит Бог? Я куплю Его». Пораженная наповал, мама покинула офис, твердо вознамерившись молиться о ликвидации «ZZZZ Бест», хотя и она, и мой отец здесь работали. Маму не заботила сама работа.
Она желала краха компании, потому как видела в ней камень преткновения между мной и подлинными взаимоотношениями с Иисусом. В течение года компания распалась.
Мифические проекты восстановления. Непомерное взвинчивание цен на акции
ZZZZ Бест в пору своего процветания насчитывала порядка 1 300 служащих в 23 филиалах, занимавшихся чисткой ковров, мебели и одежды, а такое направление деятельности, как ремонт помещений, составляло фиктивную сторону предприятия.
Хотя я и заявлял, что наша компания занимается многомиллионными проектами восстановления зданий, пострадавших от пожара или наводнения, но работы такого плана не велись.
Контракты такого рода позволяли мне получать дополнительное финансирование. Я показывал проекты восстановительных работ инвесторам и доказывал:
«Если вы одолжите мне 100 000 долларов, то я смогу завершить эту работу, а вы заработаете на этом 30 000 долларов в виде процентов в течение 90 дней. То есть как результат к вам вернутся и ваши деньги, и будет хорошая прибыль в 30 000 всего лишь за три месяца».
Конечно же, деньги, которые мне удавалось выручить, выплачивались инвесторам, финансировавшим мой предыдущий «проект», а также шли на содержание компании, но только не на ремонтно-восстановительные работы.
Кроме привлечения солидного потока денежных средств, проекты такого плана также создавали радужную картину моей отчетности о хозяйственной деятельности компании, что в конечном итоге способствовало росту стоимости акций.
Так называемое увеличение объема «восстановительных работ» привело к тому, что фиктивный масштаб «ZZZZ Бест» в 10 раз превысил ее реальные размеры. В марте и апреле 1987 года акции «ZZZZ Бест» продавались по 18 долларов за единицу. Исходя из этого, стоимость моей компании «на бумаге» составляла более 120 миллионов долларов. Однако в течение нескольких месяцев мне удалось продать только часть из скудного пакета акций, которые принадлежали лично мне.
Я планировал сбыть миллион акций и выручить за них 18 миллионов долларов чистого капитала, а затем покончить со всем. Одновременно мы вели приготовления к покупке «Ки Серв», общеизвестной в стране компании по чистке ковров. Если бы состоялась эта 40-миллионная сделка, мы бы стали собственниками всех прав и получили в управление общенациональную компанию.
Крах
Накануне совершения сделки газета «Лос-Анджелес Таймс» опубликовала статью, разоблачавшую мое участие в мошенничестве двух трехгодичной давности с кредитными карточками. Первой мыслью было то, что если не откроется больший обман — проекты восстановительных работ, то я всегда смогу справиться с негативной стороной в моей популярности.
Однако статья заставила тех, кто занимался финансовым аспектом сделки по продаже «Ки Серв», повнимательней присмотреться к моей компании.
И вместо того, чтобы согласиться с моими аргументами, они предпочли посчитать меня виновным и стали залезать в дела глубже, в результате обнаружив, что «ZZZZ Бест» была нечем иным, как химерой.
Крах наступил 22 мая 1987 года. Этот день навсегда останется в моей памяти. Акции «ZZZZ Бест» упали на пять пунктов. Мои личные потери составили 6 миллионов долларов за каждый пункт. Все инвесторы и банки потребовали возврата своих ссуд. Мои счета были заморожены. Я почувствовал тяжкий груз ответственности за 1 300 служащих, рассчитывавших на меня. Сорокамиллионная сделка, которую я так долго готовил, была накануне срыва. Я терял все. Почти пять лет усилий превратились в прах под ногами.
Пресса и телевидение, с которыми мне так хорошо удавалось ладить, осадили мой офис и закидали вопросами, ответить на которые я был не в состоянии. После моего заявления по поводу якобы моей причастности к мошенничеству с кредитными карточками сбылись мои худшие опасения. Один из репортеров сказал: «Мы помним, что вы говорили о завершении 7-миллионно-го проекта по ремонтно-восстановительным работам в Сакраменто». Похоже, что кто-то действительно съездил в Сакраменто, чтобы посмотреть все на месте. Репортер продолжил: «Мы обнаружили, что ничего подобного там не делалось. Что вы можете сказать в свое оправдание?»
Было понятно, что все кончено. Я осознавал это умом, хотя внешне не хотел признавать очевидное. Отчаянно пытаясь найти выход из кризиса, я понуждал людей ко лжи, боролся за рушившуюся сделку, но падение было неотвратимо. Если бы сделка состоялась, я бы получил деньги за акции. А, что касается мошенничества, то мне бы удалось спрятать концы в воду. Но я думаю, что это было делом времени, когда я вновь пошел бы на очередной обман, потому что внутренне я не изменился.
Вина и одиночество
В июле 1987 года, вскоре после моего ухода с позором из компании, пресса осадила дом моих родителей. «США сегодня» и все местные средства информации собрались здесь, чтобы осветить сногсшибательную новость: самый молодой предприниматель в истории Соединенных Штатов Америки, основавший акционерную компанию, оказался банкротом.
Я пришел повидаться с матерью и сказать ей, что у нее больше нет работы. Очевидно, она уже знала об этом. Мама призналась, что молилась о крахе «ZZZZ Бест» с того самого дня, когда я предложил «купить» Бога. Она сказала, что любит меня и что Божий дар милости и прощения ожидает меня в лице и деяниях Иисуса.
Затем мама добавила:
«Я знаю, что ты не хочешь со мной разговаривать о том многом, что ты натворил, так как объяснения между матерью и сыном всегда тяжелы. Моя милая подруга Дотти любит Господа, и я бы хотела, чтобы ты поговорил с ней».
Вначале я подумал: «К чему мне эта вся болтовня про Иисуса?» Но Дотти была старым и проверенным другом, а я чувствовал себя таким виноватым и таким одиноким. Мне хотелось поговорить с кем-нибудь, с кем я мог быть до конца откровенным. И я, в конце концов, согласился.
Дотти мне сказала:
«Барри, я не собираюсь читать тебе проповеди. Я не собираюсь тебе рассказывать, что говорится в том или ином стихе. У меня всего лишь один вопрос к тебе: так что произошло в твоей жизни? Обрел ли ты истинный смысл, душевную гармонию или мир благодаря всем этим деньгам, власти, престижу, славе?»
Я подумал о своих жизненных крушениях и ответил:
«Нет, не обрел».
Дотти сказала:
«Я знаю выход. Это личность и деяния Иисуса, Мессии. Он незамедлительно дарует тебе полное прощение и освобождение от вины. Он наделит тебя силой справиться с последствиями от содеянного тобой».
Дотти также сказала еще о двух важных вещах:
«Выдавив пасту из тюбика, ты не сможешь вернуть ее обратно».
Она имела в виду то, что я уже не смогу ничего изменить в отношении ZZZZ Бест. Однако, как отметила Дотти, никогда не поздно начать делать добро. Этот совет глубоко тронул меня. Ирония во всем случившемся с «ZZZZ Бест» заключалась в том, что я, в конце концов, был сам обманут, хотя этого никто и никогда не мог заметить. Идя на мошенничество, обычно проигрывал я сам, хотя искренне при этом верил, что путь наверх, вымощенный ценою чести и совести, должен был каким-то образом принести мне мир, истинный смысл и душевную гармонию в жизни.
Но я выбрал ложь, с которой было удобно жить по мере продвижения вверх по социальной лестнице, полагая, что все это сулит мне счастье. Вместо благополучия я обрел жизнь, лишенную смысла. Спустя неделю я прогуливался по берегу моря. Газеты ежедневно обрушивали на меня свои нападки, предрекая, что мне придется провести всю оставшуюся жизнь в тюрьме. Бродя в одиночестве в тот грустный вечер, я плакал и просил Иисуса даровать мне прощение и стать моим Господом и Спасителем.
И хотя моя молитва была исполнена искренности, в глубине души я считал: «Может быть, это будет моим последним большим обманом. Я всего лишь приму Иисуса и, надо надеяться, отделаюсь мягким приговором».
От старых привычек трудно отказываться
Вскоре по прошествии того вечера, послушав совет своего адвоката, я дал интервью в передаче «60 минут». Я не склонен был говорить правду, но видел предоставившуюся возможность попытаться доказать свою «невиновность». Ситуация была ужасной.
Ведущая Диана Совайер хорошо подготовила вопросы к этой встрече. К примеру, она спросила:
«Это правда, не так ли, м-р Минков, что вы втянуты в организованную преступность?»
Конечно, я ответил, что нет, это не так.
Тогда мне задали другой вопрос:
«Хорошо, но как вы можете объяснить существование этого документа?»
И мне предъявили Устав моей компании, где я числился как Президент, а один из мафии состоял в должности вице-президента. Я тут же заявил, что моя подпись здесь подделана. Иисус даровал мне прощение, и Святой Дух постепенно начал подлинное преобразование моей жизни. Неожиданно я стал осознавать, что уже не могу лгать, как прежде. Мое сознание волновало меня гораздо больше, чем это было в прошлом. После интервью в «60 минутах» мне пришлось лечь в больницу с воспалением легких. Кроме того, на мне висели обвинения, которые в общей сложности тянули на 270 лет тюрьмы.
Мне позвонил Джон Орр, агент ФБР. Уже полгода он занимался расследованием моего дела и собирался предъявить мне официальные обвинения, но ему хотелось знать, все ли со мной в порядке. Он знал о моем злоупотреблении стероидами, которые и вызвали в конечном итоге воспаление легких.
Однако он сказал:
«Профессиональная этика требует соблюдения дистанции при общении с вами, но в моем телефонном разговоре нет ничего личного.
Вы нарушали закон, поэтому мы собираемся привлечь вас за это к ответственности. И вместе с тем никто не желает вашей смерти». Его поведение тронуло меня. После разговора я вновь обратился к Господу, моля Его даровать мне прощение и еще один шанс.
Суд, приговор, тюрьма
В конце 1988 года я был признан виновным по всем пунктам обвинения. Меня приговорили к 26 годам тюремного заключения и 26 миллионам штрафа. Все наблюдали за тем, как Барри получал то, что заслужил. Вероятно, это был самый тяжелый момент в моей жизни. Зал суда был переполнен представителями прессы и людьми, пострадавшими от моих мошеннических операций. Я попросил маму не приходить, но она настояла на своем присутствии. После объявления приговора в зале началась сумятица: журналисты бросились к телефонам, чтобы передать в свои редакции горячие новости о процессе.
Пришли конвоиры, собираясь увести меня обратно в камеру. Покидая зал суда, я оглянулся, чтобы посмотреть не плачет ли мама от всего происходящего? Мне надо было это знать. Мама посмотрела мне прямо в глаза, сложила руки, поднесла их сначала к лицу, а затем подняла вверх и улыбнулась. Ее жест означал следующее: Иисус все видит и знает, что я ничуть не обеспокоена.
Этот запомнившийся образ мамы был очень дорог мне. Он не только дал мне силы отбыть срок, но и выйти из тюрьмы совершенно иным человеком — не таким, каким я был прежде. Я пробыл в тюрьме немногим более семи лет. Иногда меня спрашивали, была ли моя проповедь веры просто «тюремным увлечением религией» или еще одним обманом.
Находясь в тюрьме, я отправил письма всем пострадавшим от моих действий, пообещав им возместить причиненный ущерб. Многие из них ответили примерно так: «Посмотрим, что ты скажешь, когда выйдешь на свободу и не будет необходимости нас просить вытащить тебя из тюрьмы». Я никогда не забуду, как в 1989 году, после двух лет пребывания в тюремном заключении, меня крестил пастор в ванной комнате в присутствии трех приглашенных свидетелей.
Когда весь мокрый от воды я стоял после окончания обряда крещения, пастор протянул мне полотенце и спросил:
«Хочешь ли ты что-нибудь сказать?»
Свидетели позже говорили, что мой ответ произвел на них огромное впечатление.
Я тогда сказал:
«Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы все это стало моей жизнью.
Я всегда был лжецом и обманщиком. И сейчас я не могу утверждать, говорю ли я на самом деле правду. Я молюсь лишь о том, что, если Иисус существует, пусть то, к чему я причастился, обретет для меня жизнь». Меньше чем за пять лет мне удалось получить степень бакалавра и магистра теологии. Я стал президентом тюремного товарищества христиан-спортсменов. Господь ответил на мои молитвы, и Иисус стал моей подлинной жизнью.
Возвращение
Я вышел на свободу в декабре 1994 года. По закону, от меня не требовалось немедленного возмещения в полном объеме потерь людям, пострадавшим от моих махинаций. Я имел право найти постоянную работу и выплачивать ежегодно минимально установленную сумму денег. Но я посвятил все свое время и силы на изыскание законных путей компенсации тем, кому я нанес ущерб своими действиями. Все доходы от книги, где я рассказываю о своей жизни, направляются потерпевшим.
Например, когда я провожу семинары по профилактике мошеннических операций, деньги, выручаемые за работу, идут на погашение долгов. Некоторые из пострадавших стали моими лучшими друзьями. Даже агенты ФБР, отправившие меня в тюрьму, официально попросили, чтобы я выступил на их семинаре по банковским махинациям. Когда-то эти люди относились ко мне скептически и с большим недоверием. Величайший жизненный обман — верить в то, что не существует ни Иисуса, ни бессмертия.
Но Иисус существует.
Он единственный восстал из мертвых, вернулся на землю и свидетельствовал о бессмертии, которое можно обрести или утратить. Примите Иисуса, уверовав, и ваша жизнь преобразится самым удивительным образом.
Комментарий Сида Рота
Я был неплохим человеком. Никогда не грабил банки, никого не убивал. Иными словами, если сравнивать меня с большинством других людей, согласитесь, я был не худшим. Бог говорит: «Нет делающего добро» (Псалтирь 14:1, NKJV).
Исходя из этого, Господь дал нам десять заповедей, которые дают возможность соразмерить свои поступки с Божьими требованиями. Грех прелюбодействовать, попирая тем самым семью. Грех лгать, даже если это так называемая ложь «во благо». Грех восхотеть чужое. Я желал жен друзей, их деньги, работу. Грех воровать.
Я не гнушался таскать ручки с рабочего места, завышал счета расходов. Не проявлял должного уважения ни к своей матери, ни к своему отцу. И, конечно же, больше всего преклонялся пред богом своего «я», чем пред Создателем. Кто-то ставит работу превыше Бога, кто-то — деньги, другие — спорт или секс. Господь называет это идолопоклонством.
Тора свидетельствует, что даже один совершенный грех навсегда разъединит нас с Богом. Все мы предстанем пред Господом в Судный день. Все мы согрешили. Все мы заслуживаем наказания. Милосердие Божие — наше единственное спасение. Так говорит Его Закон.
Во времена Ветхого Завета Бог принимал кровь невинных агнцев во искупление наших грехов. В наши дни Закон Божий дарует нам искупление кровью Иисуса. Благодарю Тебя, Господи, за прощение моих грехов. Я покаялся. Кровь Иисуса отвратила гнев Божий от меня.
Источник: http://www.shlomo-info.narod.ru