Перейти к содержимому

Читая Теилим. Псалом 6.

Традиционно шестой псалом читается больным человеком, или человеком, находящимся в беде. В католической традиции этот псалом стоит первым в серии семи псалмов, которые называются «псалмами покаяния». Это такой набор псалмов для кающегося человека. Существует традиция собирать псалмы, подходящие для разных целей. Каждый к этому по-разному подходит. Понятно, что псалмы — это очень сильные молитвы. И есть польза от того, чтоб собирать их в какие-то сборники. Ничего плохого в этом нет.

«Ламнацеах бингинот аль hашминит, мизмор леДавид».

Здесь есть внутренняя ритмика и рифма. Что нам незнакомо? Тут есть слово «hашминит», которое нам не очень понятно. Действительно, много музыкальных инструментов, и был ли сам нотный строй — нам неизвестно. И остаётся только гадать про реконструкции тех или иных слов. Есть версия, что «шминит» — это восьмиструнные инструменты, то есть какой-то тип струнных инструментов (особенно это убедительно со словом «бингинот», связанным со струнными). И другой вариант, что слово «hашминит» связано с басовыми инструментами, как современный фагот или бас-гитара. То есть псалмы исполнялись определённым образом, сопровождаясь определённой заданной мелодикой.

Итак, начинается молитва Давида.

«А-дойной аль беапеха тохихени, веаль бахаматха теясрени».

«Господь, не в гневе Своём наказывай меня, и не в ярости Своей наказывай меня».

Попробуем разобрать различие этих двух слов: гнев и ярость. «Аф»— открытый гнев, выраженный интонацией и выражением лица. «Хема» — это внутренний гнев. Бывает, что человек внешне изображает гнев, а внутренне не гневается. Тогда есть только «аф», но нет «хема». Бывает и наоборот. Человек внутренне кипит от гнева, но не показывает вида. Тогда есть «хема», но нет «аф». И вот Давид просит, говоря, что «не с чувством гнева наставляй меня и не гневно обличай меня». «Тохиха» — «обличение». «Иесурим» — «сдерживание наказания». Если вернуться к стиху и перевести его, получается: «Не гневно обличай и не с чувством гнева наказывай меня». Казалось бы, если человек чувствует себя виноватым, как он может о чём-то таком просить? Эта просьба толкуется комментаторами по-разному. Одни говорят, что это нечто вроде: «Не вели казнить, вели слово молвить». Другие видят в этом часть единой молитвы, как одну большую просьбу без этого вступительного «извините». И второе подходит больше. Давид очень откровенен с Всевышним. Тем и ценны псалмы, что это живая речь живого человека, который без пафоса и наигранности обращается к Богу. И здесь он говорит просто: «Господь, не сердись на меня, не кричи на меня и не гневно наказывай меня».

«Ханени А-дойной, ки умлаль ани рефаэни А-дойной ки нивhалу ацамай».

«Помилуй меня, Господь, потому что я умлаль («жалкий, убогий, ничтожный, достойный всякого сострадания»). Исцели меня, Господь, ибо кости мои содрогнулись».

Корень «баhала» означает «содрогание от страха». «Затряслись даже кости мои». Кости имеют отношение (в псалмах и в молитвенной традиции) к сущности человеческой души. Слово «ацамот»  («кость») связано со словом «эцем» — «внутренняя сущность». Это, по сути, одно и то же слово. «Основа моей внутренности». Когда содрогаются кости — дрожит вся внутренность. Это не какой-то тремор, не мышечный тик. Это дрожание, содрогание всей сущности человека. «Всего меня пронизала дрожь». И мы знаем, что книга притчей говорит о том, что «радость наполняет сердце, а угнетённый дух иссушает кости». Когда человек радуется, он насыщается божественной силой, насыщается жизненной силой. Когда его дух угнетён страданиями, то даже кости его иссыхают. Возможность говорить и общаться с Всевышним — искренняя молитва. Раби Нахман толкует это место, говоря, что способность человека предстать перед Всевышним наполняет человека жизненной силой, а когда она теряется, то силы покидают его, и даже из костей, подобно кальцию, убегает жизненная сила. И, как результат того, «содрогнулись кости».

«Венафши нивhала меод, веата А-дойной, ад матай».

«И душа моя очень содрогнулась. Доколе, Господи?»

Есть в Талмуде очень известный рассказ о жизни мудрецов. Было такое место, где жила змея, которая кусала людей и мешала им жить. Раби Ханина бен Доса, известный раввин-чудотворец, очень богобоязненный и праведный человек, пришёл и заткнул пяткой змеиную нору. Змея укусила его и умерла. На что раввин сказал: «Видите, не змея убивает. Убивает, на самом деле, грех». Многие спрашивают, а как вообще раввин посмел считать, что в нём нет греха? Человек богобоязненный всегда заглядывает в себя и спрашивает себя, не согрешил ли он? Откуда тогда такая уверенность у человека, которого мы называем богобоязненным? Мидраш приводит такую притчу на эту тему:

Как-то зашёл человек в пещеру и увидел там убийцу, стоящего над свежим трупом только что убитого им человека. Вошедший подумал: «Что мне делать? Если пойду и пожалуюсь на него — обвинения не примут, потому что я — единственный свидетель». Тогда он вышел из пещеры и стал кричать: «Убийца, помогите!» Убийца тоже вышел и стал кричать: «Убийца, помогите!» И так они вдвоём стояли и кричали. Когда пришли стражники, оба указали друг на друга, утверждая, что другой – убийца. Так невиновный оказался вместе с виновным. И оба они предстали перед царём, и царь думал, как же совершить справедливый суд. Тогда царь пошёл на хитрость и сказал: «У меня есть один пророк. Он всегда говорит правду и ни разу не ошибся. Сейчас я пошлю за ним, и он скажет, кто из вас убил». Какое-то время царь нагнетал обстановку, а затем сказал: «Вот, он идёт». И стал смотреть на лица подозреваемых. Невиновный, думая, что сейчас придёт пророк, был спокоен. А виновный очень сильно испугался. И таким способом царь узнал, кто был виноват. Точно так же говорят про раввина, который не испугался змеи. Он не испытывал внутреннего страха перед встречей с обличением, и потому спокойно закрыл пяткой нору. Не повторяйте этого, потому что вы можете не настолько хорошо видеть себя и анализировать, как он.

Вернёмся к Давиду.

 «Венафши нивhала». «Я понял и осознал свою греховность, свою вину, я всё понял. И теперь — доколе? Как долго будет продолжаться это наказание?»

«Шува А-дойной, хальца нафши, hошиэни лемаан хасдеха».

«Вернись, Господь. (Здесь: «вернись к Своим добрым качествам, к добрым отношениям со мной»). Избавь мою душу ради милости Твоей».

Мы читаем в тридцать восьмом псалме выражение, которое мы видим во втором стихе здесь: «Не наказывай меня во гневе, не суди меня с яростью». Но там он раскаивается в своём грехе. Здесь он говорит: «Спаси меня ради милости Своей». Как можно просить прощения у Всевышнего без покаяния? Видимо, покаяние-то есть, потому что душа испугалась, и Давид не может сейчас произнести и сформулировать слова покаяния. Давид просил Всевышнего быть чувствительным к его бормотанию, а теперь просит быть чувствительным к содроганию его души. Он говорит: «hошиэни лемаан хасдеха». «Спаси меня ради милости Твоей». И он объясняет, почему это нужно сделать.

«Ки эйн бамавет зихреха, бишеоль ми йоде лах».

«Потому что если я умру, я не смогу Тебя прославить. В смерти моей нет никакого прославления Тебе. Кто может Тебя благодарить?»

Очень много теологии и богословия строится на этом. Помнят ли мёртвые что-то, могут ли они что-то делать. Мы знаем об этом очень мало из источников Танаха. Мы видим, что Давид не богословием делится с Богом, а говорит: «Если я умру, я уже не смогу Тебя славить».

В Израиле есть очень популярная песня, написанная в 60-х или 70-х годах Наоми Шемер, и до сих пор она часто звучит: «Я ещё не налюбился и не начувствовался ветра и солнца на своём лице». Здесь Давид говорит: «Я ещё не напрославлялся Тебя. Поэтому, ради милости Своей, прости меня и вытащи меня. Я не смогу прославлять Тебя, когда умру. Из могилы не будет Тебе хвалы». Снова повторю, что тут нет никакого богословия, это не слова Всевышнего  и не какое-то откровение. Это разговор Давида, который в своей болезни вдруг чувствует, что он может умереть. Любой человек умирает, и в болезни приближение смерти очень ощутимо, она близко. Талмуд говорит, что у больного и умирающего в ногах стоит ангел смерти, и больной его постоянно видит перед собой. Это, конечно, образ.

Давид осознаёт, что он может умереть, и он не спрашивает: «А как же мои дети, жёны, царство, войны?» Он говорит: «Я ещё недостаточно прославил Тебя».

«Ягати беанхати, асхе вехоль лайла митати бедимъати, арси амсе».

«Я изнемог от своих рыданий». То же самое говорит секретарь пророка Иеремии, Барух бен Нерия: «И не нашёл покоя». Это внутренние терзания человека, когда он даже плакать устал, сами слёзы его измотали. Представьте себе это, как откровение царя, пастуха, воина, сильного и харизматичного мужчины, каким был Давид. Он признаётся, что изнемог от слёз, от вздохов. Мидраш рассказывает, что Давид болел тринадцать лет, лежал в постели и плакал. И каждый день меняли ему семь подушек, потому что они промокали от слёз. Конечно, это мидраш, он просто передаёт масштабы беды. Семь подушек, вымокших от слёз, — это как семь пар стоптанных сапог из русских сказок. Давид долгое время просто рыдал перед Всевышним. Он говорит: «Асхе вехоль лайла митати бедимъати, арси амсе». «Я всю ночь плаваю в своей кровати, всё залито слезами, я промочил слезами всю свою постель».

«Ашеша микаас эйни, атка, бехоль цорерай».

«Потуснели («ашеш» — тускнеть) от горя глаза мои, я состарился от всех притеснителей моих».

Притеснителями считают тех, кто гонит Давида и радуется его болезни, а с другой стороны — это ангелы, которые наводят болезни на Давида. Мудрецы говорили, что во главе больного, на ложе, Господь пребывает с ним. (Сорок первый псалом: «Господь поддерживает больного на ложе недуга».) Бог стоит во главе больного, а в ногах его — ангел смерти. Давид постоянно видит у своих ног ангела смерти, стоящего с мечом. Мысли о смерти заставляют глаза помутнеть и состариться. Конечно, это образы. Это пример того, что происходит в душе больного, который не стоит понимать буквально. Скорее всего, притеснители тут — это те, кто ждёт падения Давида и радуется его бедам.

«Суру мимени коль поалей авен, ки шама А-дойной коль бихъи».

«Отойдите от меня, все, делающие беззаконие».

Мы помним, что это слова Машиаха. Возможно, были люди, молящиеся о праведном суде над Давидом, которые ждали его смерти, как справедливости, злорадствуя. Видимо, именно их Давид называет «делающими беззаконие». В тридцать пятом псалме Давид рассказывает: «Я, когда они болели, одевался в мешковину, изнурял постом душу мою; но теперь моя молитва о них пусть вернётся ко мне. Будто болен мой друг или брат; я ходил, как скорбящий по матери, мрачный, поникший». Давид говорит, что он с горем переносил их болезнь, а они – делающие беззаконие, потому что они злорадствуют и ждут его смерти.

!Отойдите от меня, ки шама А-дойной коль бихъи». («Потому что услышал Господь голос плача моего».)

«Шама А-дойной техинати, А-дойной тфилати йиках».

«Услышал Господь мою просьбу («техина» — просьба о даровании чего-то. Когда мы читаем во Второзаконии: «И умолял Моше», — это значит «просить на основании дара». Это слово близко к корню «хен» – «милость» и «хинам» — «давать даром».) Услышал Бог моё прошение и моление, и теперь Господь примет мою молитву. Господь услышал моё прошение помиловать меня, потому что я несчастный и убогий, и теперь Он примет мою молитву, и я не умру и смогу Его прославить».

«Йевошу вейибаhалу меод коль ойвай, яшуву йевошу рага».

«Иссохнут и будут сами сотрясаться (тот же глагол, что и при описании сотрясания костей Давида), все мои враги, и снова постыдятся».

Сначала они постыдятся, когда увидят, что он не умер, и поймут, что их замыслы во имя Божьей справедливости оказались пустыми, и придёт ответ: «Я никогда вас не знал, отойдите от Меня». И второй раз они постыдятся, когда им придётся посмотреть в глаза Давиду, принять его, как царя, и налаживать с ним какие-то взаимоотношения.

Такой вот удивительный шестой псалом, и удивительно искренний, простой Давид предстаёт перед нами. Он признаётся, что он изрыдался перед Всевышним, что он надеется на то, что его молитва будет услышана просто по милости Всевышнего.

Святой и Благословенный благословит тех, кто изучает Его слово и ищет Его волю, тех, кто плачет по ночам об удалении от Него или радуется близости с Ним. Благословит вас и дома ваши, ближних и  дальних ваших, родителей и детей ваших, жён и мужей ваших, бабушек и дедушек, внуков ваших, дома ваши и всё имущество ваше. Всех вас, ваши общины и учителей ваших благословит. Благословит всех тех, кто поддерживает моё служение и других учителей. Будьте благословенны.